— Мы можем поставить время на паузу?

Ник тоже повернул лицо к небу.

— Я думал, твой папа к нам присоединится.

Я понимала, что Ник ловко пытался разузнать грязные сплетни, но я была расслаблена и счастлива, что слегка опустила свою защиту. Я, не глядя, указала назад.

— Он в домике с девушкой.

— Ее зовут Марисса, — улыбнулся Ник.

— Я помню, — соврала я. Ник рассмеялся.

— Я могу быть честным? – спросил он.

Я подозревала, что темой останется папа, поэтому насторожилась.

— Ты можешь говорить, что хочешь, но не гарантирую, свой ответ, пока лежу на этом теплом камне.

Ник рассмеялся.

— Справедливо. Я думал, все съемки будут только о том, как Тейт и Ян демонстрируют всем свою тесную связь.

— Не ты один, — ответила я. Я сделаю все, чтобы никто не лез в историю с Сэмом, и если придется пожертвовать несколькими крошками Батлеров, так тому и быть.

Шарли повернулась к нам лицом и вопросительно посмотрела, словно спрашивая разрешения заговорить. Я кивнула.

— Уверена, потому он и привез с собой Мариссу, — сказала она.

Слова жалили, потому что Шарли могла оказаться права.

Ник задумался.

— Он не хочет укреплять узы?

Я хмыкнула, не зная, было ли это правильной интерпретацией.

— Скорее всего, Ян не знает как. Марисса – хорошая защита.

Ник повернулся на спину и посмотрел на небо.

— Ты его в детстве вообще не знала?

— Я жила с обоими родителями до восьми лет, — ответила я Нику. – А потом с ним не виделась до восемнадцати лет.

— Тогда все и случилось, — Ник кивнул.

Я взглянула на Шарли, а она посмотрела на меня. Ник был опасно близко к моей истории с Сэмом.

— Да, тогда, — бодро сказала я. – Я была готова к работе, и в тогда «Guardian» опубликовали тот бред.

Несмотря на то, что отец бы поддержал эту историю, потому что считал ее правдой, словно я хотела с ним воссоединиться и была готова к карьере актрисы, но мама и бабушка наняли кого-то развеять эти мифы. Папа злился на маму за то, что она не дала его команде все продумать.

— Серьезно? Сложный ход для восемнадцатилетней… — недоверчиво проговорил Ник. Я не знала, какой информацией он обладал, и как он прокручивал ее в голове.

— Серьезно, — Шарли повернулась на живот, поправила полотенце под собой. – Пойми, Тейт рассказывает тебе то, что могла бы продать «People» за серьезную сумму. Лучше бы тебе оправдать ее доверие.

— А вы хотели, — сказал Ник, улыбаясь, — услугу за услугу? Могу поговорить о Рианне. Или моей ночи с Селеной Гомез.

— Нет, не нужно, — рассмеялась я, а Шарли сказала:

— Да, я хочу послушать грязные подробности.

Он признался нам и рассказал немного о том, что я уже знала и чего нет. Я не представляла, был ли Ник так открыт со всеми, или ему было комфортно рядом со мной, Шарли и Треем, но мужчина искренне показал нам, кем был: актером, как и я, который хотел связей, но собственными страданиями познал, как делать это в ярком свете софитов на мировой сцене. Нам не очень удавались легкие интрижки на съемках, хоть Ник и хотел показать, что готов на такое.

Ник поднял голову и указал на воду, Гвен шла вдоль берега с Сэмом и Лиз, они что-то обсуждали. Наверное, съемки на сегодня закончились, потому что солнце уже опускалось и грозило скрыться за деревьями, накрыв нас холодным воздухом.

Я встала, и Ник пошутил:

— Я хочу узнать, что случилось у тебя со сценаристом.

— Почему ты думаешь, что это интересно? – я сохранила игривость в голосе. – Я же говорила, мы были просто детьми.

— Нет. Мы здесь будем с тобой… сколько? Два месяца? – спросил Ник. – Я хочу тебя узнать. А та история точно поможет увидеть тебя настоящую. Ты – загадка, ты должна это знать.

Шарли и Трей застыли, словно старались превратиться в невидимок.

— Я – загадка?

— Красивая, — сказал он, — но непознанная.

Ха, так бы я описала своего отца.