— Ваш командир получил задаток, — Вермандо не смотрел ни на кого, кроме Давена, и теперь все взгляды снова устремились на вожака. Давен недовольно поджал губы, но спустя несколько секунд кивнул.

— Это так, — признал он. — Чародей отдал мне невольника в уплату долга. На… несколько ночей.

Он обвёл спутников пристальным взглядом, приготовившись услышать насмешки или возражения, но Варна только подняла руку в умиротворяющем жесте, а Джудас закатил глаза.

— А с нами ты поделиться не захотел? — поинтересовался он.

Давен промолчал. Он опустил взгляд на Даора. Тот обхватил себя руками и переводил глаза с одного на другого.

— Вам — деньги, мне — невольника, — заявил Давен. — Я сказал.

Джудас тоже внимательно разглядывал Даора, по горло укутанного плащом. Там, в зале, завернутая в покрывала фигура не произвела на него никакого впечатления. Когда же он увидел раба в комнате командира, его гибкий как лоза силуэт запал ему в сознание слишком хорошо.

— Я хочу взять его сейчас.

Оба, Джудас и Даор, вздрогнули, услышав голос вожака.

Даор оглянулся на чародея.

— Прямо здесь? — спросил тот.

— Пусть пересядет ко мне. Хочу хорошенько его разглядеть.

Давен ненавидел себя за то, что так открыто проявляет увлечённость, которая может послужить в руках мага оружием против него, но смотреть, как этот юноша с лицом Сильверина сидит, прижимаясь к чужой человеческой ноге, он не мог.

Вермандо поколебался, а затем кивнул.

— Иди, — сказал он.

Наблюдая, как Даор пересаживается ближе, Давен раздумывал, кому бы передать вёсла, но так и не нашёл свободных рук. У него не было возможности даже коснуться невольника, когда тот точно так же пристроился у его ног. Давен лишь наклонился и прошептал:

— Посмотри на меня.

Даор вскинулся и заглянул ему в глаза. Давен не знал, чудится ли ему, или он в самом деле видит такое же обжигающее желание прикоснуться, какое испытывает сам.

— Как ты? — спросил он.

— Всё в порядке, — так же тихо ответил Даор.

— Не бойся меня.

— Я не боюсь, — однако, говоря это, невольник сглотнул.

«Я никогда не обижу тебя», — хотел было сказать Давен, но промолчал. Только несколько долгих секунд вглядывался в голубые, с янтарными прожилками, глаза. Больше всего он хотел сейчас остаться с невольником наедине. Расспросить его обо всём. Как он жил эти годы… нет, хотя бы этот последний год? Сколько ещё мужчин трогало его. Ненавидит ли он его, Давена, за то, что тот заставил его делать под столом.

Он лишь смотрел в глаза Сильверина — и больше ничего.

Наконец, Давен заставил себя отвернуться. Лодка неторопливо двигалась вдоль озера. Звёзды мерцали в хрустальной глади воды. Тихо плескали вёсла, и покашливал Киган в своём углу — друид не был так уж слаб телом, но не любил холода.

— Киган… — негромко позвал Давен, и тот обернулся к нему. — Возьми вёсла, чуть передохну.

Тот кивнул и занял его место на корме. Давен же поднялся в полный рост, вглядываясь в туман. Достал из-за пазухи флягу с вином и сделал глоток.

— Ты замерзнешь, — прозвучал негромкий голос Даора у самого его уха. Давен вздрогнул и почувствовал, как от близости невольника напрягается его тело. Без слов протянул тому сосуд с вином, но сам так и не обернулся.

Сделав глоток, Даор вернул ему флягу. Давен почти физически ощущал на себе его взгляд. Он невольно вспомнил, как много лет назад — казалось, в другой жизни — они точно так же стояли на одной из террас Звёздного дворца и смотрели на бездну, разверзшуюся внизу. «Много ли осталось в этом мужчине от того Сильверина, которого я знал? — спросил себя Давен. — Вряд ли больше, чем во мне — от того рыцаря, что поклялся его защищать».

Давен обернулся и снова заглянул невольнику в глаза. Если отбросить излишнюю бледность и худобу, которые сопутствовали Сильверину всегда, тот по-прежнему выглядел юным и прекрасным.

«Чего давно уже не скажешь обо мне», — подумал Давен и потрогал кончиками пальцев скулу, на которой красовался шрам. Даор проследил за его жестом глазами, а потом накрыл пальцы Давена своими.

— Он делает тебя сильней, — сказал невольник, и Давен вздрогнул: так походили его слова на те, что мог бы произнести тот, другой.

— Ты ведь не знаешь меня, — возразил он.

В глазах Даора отразилась боль, и на мгновение Давену показалось, что это та же боль, что мучает и его.

Он облизнул губы.

— Нам нужно многое обсудить, — так тихо, чтобы слышали только они вдвоём, сказал Давен. — Тебе что-нибудь говорит имя «Сильверин»?

Даор покачал головой. Давен опустил взгляд, не в силах на него смотреть.