Библиотека находилась за углом, ближе к главной спальне. Я знала план коттеджа наизусть, поэтому бросилась прямо к двери. И только положила руку на дверную ручку, как услышала повышенные голоса, доносящиеся из библиотеки.

Я на секунду застыла. Кто там кричит? И о чем? Может Пенна там вообще нет, а Корт решил подшутить и отправил меня в какую-то западню. Я ворвусь, а там занимаются сексом или ругаются и спорят, и выставлю себя полной идиоткой. Я отпустила дверную ручку и прижалась ухом к двери. Лучше узнать, что там происходит, пока не сделала ничего ужасного.

— Пари было заключено!

При этих словах я нахмурилась. Это определенно был голос Кэтрин. Но кому она это кричала?

— Если бы ты победил, я бы вышла замуж за Кэмдена. Но я же не жалуюсь.

Я выпучила глаза. Вышла замуж за Кэмдена? Никто не предполагал, что Кэтрин на самом деле выйдет за него замуж. Это была глупость с самого начала, с которой Кэтрин надеялась тянуть, как можно дольше, насколько хватит ее терпения и терпения Кэмдена, ведь понятно же, что Кэтрин пыталась найти кого-нибудь получше.

Потом кто-то ответил, но слишком тихо, и я не расслышала.

— Я выиграла, поэтому тебя трахну.

От этих слов у меня скрутило живот. О боже, у меня было такое чувство, что я поняла, с кем она разговаривала. Нет, нет, нет.

— Таковы были условия. Вот что я смогла получить, когда решила играть по-крупному, Пенн. Может в следующий раз ты действительно будешь играть, а не распускать слюни.

Мой желудок опустился еще ниже. Пенн. Она... говорила это Пенну. Пари было настоящим. Пари, о котором предупреждала меня сама Кэтрин, это правда. А условия... то, что говорила Кэтрин. Она выходит замуж за Кэмдена или трахается с Пенном.

— Довольно! — Взревел Роу. — Пари было заключено. В тот вечер мы все согласились. Ты не можешь ничего оспорить, так что хватит. Я чертовски устал от этого. Натали здесь нет, мы не можем сказать наверняка влюбилась ли она в тебя или нет. Итак, по правилам, Кэтрин победила. Может, мы все заткнемся и двинемся дальше?

Я не думала.

На обдумывание не было времени.

Я не контролировала свои действия.

Просто распахнула дверь библиотеки и вошла в комнату.

— Ого, значит, пари было настоящим.

Пять пар глаз одновременно повернулись ко мне. У Кэтрин отвисла челюсть. Льюис сделал шаг в мою сторону. Ларк в шоке прикрыла рот рукой. Даже Роу выглядел удивленным. Но Пенн. Я уставилась на Пенна, он выглядел одновременно потрясенным и обрадованным. Он хотел обнять меня и спросить, что я здесь делаю. Зацеловать меня до упаду и забрать подальше от этих ужасных друзей.

— Натали, что ты здесь делаешь? — Спросил Пенн. Он прошел мимо Кэтрин, направившись ко мне.

— Не надо! — Выплюнула я, остановив его рукой. Во мне бушевал такой огонь. Гнев затопил все внутренности, опалив тело. — Значит, Кэтрин говорила правду. Вау. А я ей не поверила, потому что не могла даже предположить, что вы все настолько мелкие идиоты, что решили пойти на такое. — Я рассмеялась. — Наверное, я ошибалась. Не думала, что ты настолько глуп.

— Натали…

Я смотрела на него огнем тысячи солнц.

— Чтобы вам всем стало ясно, Пенн не проиграл. Я здесь. И я явно в него влюбилась, что отказалась от полета, вызвала такси, чтобы рассказать ему о своих чувствах, как последняя идиотка.

Лицо Пенна исказилось от боли. Но я не испытывала к нему никакой жалости в данный момент. Он сам все сотворил.

— Ну вот. Пари окончено. И вы все можете идти нах*й.

Я выбежала из библиотеки.

Пенн выбежал из библиотеки следом за мной. Я слышала его шаги позади. Я устроила сцену, когда ворвалась в дом. Но меня не волновало, что люди на нас открыто пялятся. Или то, что только что появилась мэр, наблюдая за нами ошеломленными глазами. Мне было наплевать на всех. Кроме того, что я решила приехать, совершив невероятную глупость, а все в очередной раз обернулось против меня.

— Натали! — крикнул Пенн, когда мы ворвались в гостиную.

— Оставь меня!

Я оттолкнула с дороги какую-то светскую даму и рывком распахнула дверь. Попыталась захлопнуть ее перед носом Пенна, но он удержал дверь и поспешил за мной.

— Натали, пожалуйста, позволь мне объяснить.

Он потянул меня за руку, пытаясь остановить. Я так быстро обернулась и сильно ударила его по лицу. Звук разнесся в тишине. Его ошеломленного взгляда было достаточно.

Я выдернула свою руку.

— Не прикасайся ко мне. Никогда больше не прикасайся ко мне.

— Я это заслужил. — Его глаза были широко раскрыты и полны мольбы. Полны преданности, которой я наслаждалась в течение двух месяцев, а это оказалось все ложь.

Я ненавидела его. Ненавидела его за этот взгляд. И за то, что от этого взгляда у меня всегда подкашивались ноги.

— Да, заслужил.

— Прошу тебя, позволь мне все объяснить.

Я сердито смотрела на него.

— Что объяснить? Что ты играл со мной? Опять? Чертовый приз, Пенн? — Я чуть не кричала на него. — Что все было ложью? Для тебя все было чертовой игрой. Моя жизнь — это не игра! Я — человек. Ты не можешь играть со мной, как кукловод, дергая за ниточки.

— Нет, все не так, клянусь. С тобой все было не так.

— Ты заключил пари! Ты на самом деле решил поставить, сможешь ли трахнуть меня и заставить в тебя влюбиться. Ты решил поиграть с человеческой жизнью! Моей жизнью. И что я получила от твоей игры? Несколько недель секса, теперь без работы, без жилья, с разрушенными планами.

— Я не ожидал, что все так закончится.

— Понятно, что не ожидал! Потому что с тобой никогда такого не случиться. И никому из твоих друзей нет дела до того, что вы губите жизни других людей! И девчонка Адди пыталась тогда меня предупредить, — сказала я, качая головой, испытывая отвращение к самой себе. — Но я была тогда слишком тупа, явно засунув голову в задницу, чтобы поверить ей.

— Натали, мне очень жаль, что так вышло. Но я рад, что у нас были эти месяцы. Я не предполагал, что мы влюбимся друг в друга и так все получится.

— Ты вообще сам себя слышишь? — Я раздраженно покачала головой. Потом повернулась и зашагала по подъездной дорожке.

— Натали, постой.

— Нет, ты постой! Я не хочу ничего от тебя слышать! Я больше ничего не хочу слышать из твоих уст. Ты не сможешь исправить то, что сделал. В Париже ты лгал и манипулировал мной, но то, что было в Париже ничто по сравнению с тем, что произошло сейчас. Как тебе удалось одурачить меня еще раз.

— Все было по-настоящему. Пари было глупой идеей. Заключая пари, я притворялся, потому что хотел сблизиться с тобой. Но мои чувства — реальны, — попытался он уверить меня.

— Тебе не нужно было притворяться! — Закричала я на него.

Я остановилась, посмотрела ему в глаза, напоминающее прекрасное голубое небо, которые лгали, когда все остальное разваливалось. Я не могла выносить его взгляд. Я больше не могла этого выносить.

Я повернулась к нему. Не со слезами на глазах, а со злостью. Никаких слез, только пустота. Это был конец. Все было кончено. Пенн Кенсингтон сделал все, что мог, чтобы разрушить все остатки романтики в моей душе.

Мой голос был спокоен, когда я произнесла:

— Ты помешен на всем этом дерьме по поводу этики. И ты считаешь, что этично ставить на чью-то жизнь? Что это правильно? Ты исследуешь, изучаешь и учишь, что такое счастье, что такое хорошая жизнь, как жить по законам этики. Но ты не живешь ими сам.

— Нат…

— У тебя нет этики, Пенн. Ты лицемер. Мошенник. — Я проглотила боль, нахлынувшую в груди. — Ты думаешь, что стоишь выше всех в Верхнем Ист-Сайде, но, на самом деле, ты волк в овечьей шкуре. Притворяешься хорошим парнем, хотя ничем не отличаешься от любого из них.

— Прости, что я не могу все изменить.

— Загадай желание на звезду. — Я расстегнула браслет на запястье и бросила его к его ногам.

Затем повернулась и пошла прочь.

— Натали, пожалуйста, позволь мне хотя бы отвезти тебя.

Я продолжала идти.

— Мне больше не требуется твоя помощь. Мы закончили. Не пытайся связаться со мной.

Я шла по подъездной дорожке, которая вела к главной дороге и к городу. Я шла и шла. И я оставила Пенна, Верхний Ист-Сайд и весь Нью-Йорк, оставила все в зеркале заднего вида.