Глава 25

Эвианна

На следующее утро, я просыпаюсь в лихорадке. Выползаю из кровати и ищу термометр, но не могу вспомнить, куда его положила, когда распаковывала вещи. Думаю сходить за градусником в главный дом, но решаю остаться, на всякий случай, чтобы никого не заразить. Проверяю время, сейчас семь утра, решаю написать Нику сообщение. Надеюсь, Сесилия сможет меня заменить.

Я: Проснулась в лихорадке. Сесилия сможет заменить меня сегодня?

Ник: Я сегодня дома. Есть такая штука, называется день Колумба. Может быть, ты слышала. Я принесу тебе немного супа на обед. Поправляйся. Это приказ!

Я: Ладно, спасибо. Мне не нужен суп. У меня где-то здесь есть немного консервированной куриной лапши. Я не хочу заразить тебя, что бы это не было. Эй... вот что Христофору Колумбу следовало сказать коренным американцам. Как иронично. Ну, ты знаешь... потому что это день Колумба.:)

Ник: Консервированный куриный суп — это самое печальное на свете. Я зайду около полудня. Мне плевать, если я заболею. Ты этого достойна.

Мое сердце замирает, когда читаю его текст.

Ник: Ты этого достойна?

Может быть, он имел в виду совсем не то, о чем думаю... может он просто имел в виду — по- дружески. Снова и снова пробегаю взглядом по этим словам, и через экран телефона пытаюсь понять их смысл.

Вскоре появляется ещё одно сообщение.

Ник: Написал не так. Я просто имел в виду: ты достойна этого потому, что твоё здоровье важно для меня, как моего сотрудника. Отдохни. Увидимся в полдень.

Я смотрю на текст этого сообщения намного дольше.

Ой. Гневно бросаю телефон на другую сторону кровати и натягиваю одеяло на голову. Моя голова раскалывается, и я чувствую себя слишком плохо, чтобы прямо сейчас размышлять о скрытом смысле в сообщениях от Ника. Я просто хочу снова уснуть.

Несколько часов спустя я просыпаюсь и удивленно озираюсь. Я почти никогда не сплю днем, и не помню, когда чувствовала себя такой больной, как сегодня утром. Пульсирующая боль в голове исчезла, и я больше не чувствую себя нервной и слабой. Смотрю на телефон. Сейчас половина двенадцатого.

Медленно выбираюсь из кровати и раздеваюсь. Я прыгаю в душ и обнаруживаю, что, если двигаюсь слишком быстро, пульсация в голове возвращается. Стою под струей горячей воды, и готова делать это до бесконечности. Пар ощущается так хорошо.

Вытираюсь, надеваю пару спортивных брюк и старую толстовку. Волосы я не мыла, поэтому просто расчесываю и оставляю их свободными. Честно говоря, я слишком слаба, чтобы даже пытаться сделать что-нибудь другое, чем просто оставить их распущенными. Быстро чищу зубы, и когда чувствую себя презентабельно, иду на кухню за стаканом воды.

Я стараюсь не думать о сообщении Ника, но его слова продолжают вторгаться в мой разум.

Ты этого достойна. Ты этого достойна. Ты этого достойна. Он ничего такого не имел в виду, и даже уточнил в следующем сообщении. Ничего не было, просто глупость. Верно?

Я пытаюсь выпить стакан воды, но мой желудок может принять только несколько глотков.

Осматриваюсь, задаваясь вопросом, надо ли убраться перед приходом Ника, но решаю открыть окно и зажигаю свечу. Здесь, наверное, пахнет больным человеком — душно и жарко. Фу. Около полудня кто-то стучится в дверь, и, шаркая комнатными тапочками, иду открывать. В этот момент, я не волнуюсь, как выгляжу, или то, как выглядит комната. Снова чувствую себя полным дерьмом. Теперь понимаю, почему мама всегда заставляла меня оставаться в постели, когда я болела. После выполнения различных дел я всегда чувствовала себя хуже.

Я распахиваю дверь настежь, там Ник, и он держит в руках большую миску супа и большой стакан воды. На нем джинсы и фланелевая рубашка, и я заметила, что он босиком. Кроме того он не побрился; его щетина и фланелевая рубашка — опьяняющие сочетание мужественности и сексуальности.

— Привет, — говорит он. — Бриа опять смотрит «Красавица и чудовище», так что я подумал, момент подходящий, чтобы принести немного супа.

— Будь осторожен. Она может начать верить в любовь, — говорю я, находясь под впечатлением от своей сообразительности, тем более что прямо сейчас моя голова как в тумане.

Он смеется и качает головой.

— Слишком поздно.

— Спасибо, — говорю я, потянувшись за супом. — Хочешь зайти?

Ник ничего не говорит, а просто заходит и закрывает за собой дверь. И я понимаю, что Ник намеревался прийти, во что бы то ни стало. Вот почему он посадил Бриа перед телевизором.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, и я вижу, как его рука жаждет дотронуться до меня. Не понимаю откуда это знаю, но он как-то странно двигает ею, и смотрит на мой лоб. — Все ещё лихорадит?

— Не знаю, — бормочу я, и иду, чтобы поставить суп на стол. — Я не могу найти свой термометр, — отвечаю я.

— О, — говорит он, и подходит туда, где стою я. — Могу я?... — он протягивает руку и подносит к моему лбу. Я киваю, и его прохладная ладонь нежно меня касается. Его пальцы настолько холодные по сравнению с моей пылающей кожей, что я мгновенно понимаю: высокая температура у меня ещё держится.

— Ого, да ты вся горишь, Эви.

— Как ты только что назвал меня? — слабо улыбаюсь я.

— Эви?

— Ты всегда называешь меня Эвианна. Это первый раз, когда ты назвал меня Эви.

— Нет, это не так, — говорит Ник, и затем поднимает голову, его лицо морщится от мыслей.

— Или так?

— Ага, — смеюсь я.

— Но на самом деле, у тебя определенно температура. Сядь и поешь немного супа. Я схожу за термометром, ладно?

— Ладно, — говорю я, и сажусь на диван.

Ник выходит на улицу, и я пытаюсь проглотить немного супа. Получается неудачно. У меня нет даже намека на аппетит. Я ложусь и закидываю руки за голову. Боже, я чувствую себя как дерьмо, моя головная боль вернулась. Я слышу, как Ник пришел снова. В том месте, где он садится рядом со мной диван проседает, и я чувствую его тепло, несмотря на закрытые глаза.

— Под язык, — говорит он, и я открываю рот. Он вставляет термометр, и спустя несколько секунд тот пищит. — Черт возьми, Эви. Тридцать девять и четыре . — Не удивительно, что всё вращается, — бормочу я.

— Сколько воды ты выпила сегодня?

— М-м-м... — я виновато открываю глаза. — Несколько глотков.

— Вероятно, ты обезвожена, — говорит Ник, и прежде чем осознаю, что происходит, его руки оказываются подо мной, и он поднимает меня в сидячее положение. Ник берет стакан воды, который принес. Вода холодная, и я выпиваю всё до дна, чтобы его успокоить.

— Вот, — говорю я, удовлетворенно.

Он смотрит на меня, прищуривая от беспокойства глаза.

— Тридцать девять и четыре, действительно высокая температура. Я должен остаться здесь, и убедиться, что ты пьешь много жидкости.

— В этом нет необходимости, Ник. Тебе нужно присматривать за Бриа. Я уверена, что вы, ребята, на сегодня запланировали забавные дела.

— Нет. Идет дождь, и Бриа хотела еще раз посмотреть этот чертов фильм. — Его губы изгибаются в улыбке. — Я мог бы попросить прийти Сесилию.

— Нет, — говорю я более настойчиво. — Действительно, я в порядке, — пока говорю, закружилась голова, и я медленно опускаюсь обратно на диван. — Просто закружилась голова. Это ничего. — Я закрываю глаза на минуту, и, когда открываю их снова, Ник пишет сообщение со своего телефона.

— Сесилия закончит через двадцать минут.

— Ник… — Вместо продолжения я издаю стон. — Я взрослый человек и сама могу о себе позаботиться.

Он смотрит на меня и улыбается. Его кривой резец меня просто убивает.

Я полностью пропала.

— Я знаю, — говорит он тихо.

Я не отвожу взгляд, и в ответ его глаза буквально врезаются в мои. Это, наверное, моя температура, но все мое тело начинает гореть так, как никогда, или, по крайней мере, так, как я не чувствовала раньше. Я стараюсь не замечать слегка расстёгнутую фланелевую рубашку, или, как спутаны у него волосы, или каким комфортным кажется Ник, пока сидит здесь, рядом со мной.

— Хочешь, посмотреть телевизор? — предлагаю я, и он кивает, беря пульт.

— Ты ела суп?

— Пару ложек. Пожалуйста, не заставляй меня съесть его, — прошу я.

Он смеётся.

— Что, всё так плохо? Дерьмо. Я приготовил его сам.

— Что? Серьёзно?

Ник пожимает плечами.

— Мне не чем было сегодня заняться. Бриа помогала мне. В холодильнике стоит целая кастрюля.

— О. — Я перевариваю его слова. Он провёл все утро, готовя суп. Для меня. — Было очень вкусно. Просто у меня нет аппетита.

— Ладно, — говорит он и встает. — Я поставлю его в холодильник, на потом.

Я слышу, как он гремит на кухне, но у меня нет сил, чтобы посмотреть, что он делает.

Следующее, что я понимаю — Ник снова садится рядом со мной на диван, но на этот раз, он опускает мои ноги на свои колени.

— Ум-м, — говорю я тихо. — Что ты делаешь?

— Я думал, ты захочешь, чтобы тебе было удобно, пока мы смотрим… — его глаза щурятся на телевизор, — «Клуб «Завтрак»» . — Я люблю этот фильм, — шепчу я, и чувствую, как меня окутывает сон.

***

Когда я просыпаюсь, Ник по-прежнему сидит рядом, и держит влажное полотенце у меня на лбу. Идут финальные кадры фильма «Клуб «Завтрак»», я проспала весь фильм. Какая-то часть меня чувствует себя неловко, ведь я заснула на глазах у Ника, но с другой стороны, более больная я, не волнуется. Хорошо, что он здесь.

— Привет, — хриплю я, и его взгляд устремляется на меня.

— Привет, соня, — говорит он нежно.

Ник смотрит на меня, и я не могу не покраснеть. Почему-то этот момент кажется очень интимным: мои ноги на коленях, его руки, прикладывают полотенце к моему лбу. То как он называл меня соня...

— Как долго я спала?

— Около часа. Это хорошо. Тебе нужно отдохнуть. Ник поднимает полотенце и кладет его на журнальный столик. — Прикладывай это ко лбу. Попробуй выпить еще воды.

— Ладно, — шепчу я, пытаясь удержаться от слёз, потому что прямо сейчас он очень милый и заботливый.

Мужчина убирает мои ноги со своих колен и медленно встаёт. Он идёт на кухню и берёт новый стакан. Ник действует, как будто это его квартира, что фактически так. Вероятно, поэтому ему настолько здесь комфортно.