Глава 41

Эвианна

Я поняла, что люблю его, когда понятие «дом» перешло от места к человеку. Внезапно мне становится некомфортно в собственном доме; в доме, в котором я выросла. Мой дом — Ник, а его здесь нет, поэтому мне неуютно.

Свои дни я провожу в полном и абсолютном безделье. События в Мексике меня шокировали, но родители думают, что я дома, потому что у меня отгулы. Хотя, правда в том, что мне просто необходимо выключить на несколько дней мозг и пересмотреть «Секс в большом городе». Я даже и не думаю покидать свою комнату, кроме как поесть и принять душ.

А правда в том... что мне действительно очень нужно всё обдумать. Я надеюсь, что между просмотром сериала и приемами пищи, состоящими из лапши быстрого приготовления, наступит просветление, ответ проникнет в мой разум, и всё наладиться.

Но так это не работает. Не тогда, когда дело касается сердца.

Я составляю список за и против. Это несправедливо, что ответ зависит от такого сравнения, но всё же. Подсознательно я знаю, какое решение примет моё сердце, и это не потому, что всегда выбираю то, что счастливо (правда один-два дня я задаюсь вопросом, если это единственная причина). Нет, уверена, что решу пойти с Ником до конца из-за того, что он заставляет меня чувствовать. Его нежные прикосновения, любящие взгляды, нежные слова, заботливая натура... Я знаю, что люблю его по всем правильным причинам. Конечно, моё сердце ускоряется, когда я вижу Ника, но также, оно наполняется огромным количеством радости и любви, когда он счастлив. Мне нравится смотреть на него, но мне нравится, и разговаривать с ним. Мне нравится, когда он приходит домой в костюмах и рассказывает о работе, но также нравится, когда его защита падает, и он разговаривает со мной, как мог бы это сделать любой нормальный тридцатидвухлетний мужчина.

Вайолет приходит на третий выходной, и хотя я стараюсь не нагружать её своими проблемами, не могу не чувствовать себя сбитой столку.

Для такого рода вещей нет руководства.

— Я думаю, тебе стоит вернуться к Нику и рассказать, всё что ты сейчас сказала мне, — говорит она, наливая белое вино в пластиковые стаканчики. Мы сидим на моей кровати в доме родителей. — Проще простого.

— За исключением того, что это непросто, Ви. Если мы согласимся встречаться, я не смогу оставаться для Бриа няней. Для неё это будет слишком сложно, а на меня окажет сильное давление, подумай об этом. И если Ник будет встречаться с няней, это говорит об отсутствии профессионализма. Это запутает Бриа. А вдруг это не сработает — она потеряет меня как няню и как подругу своего отца.

— Так уволься с этой работы, и он сможет найти новую няню.

— Да, мы думали об этом, но Бриа любит меня. У неё страх быть покинутой, и я не могу оставить девочку в руках незнакомца. Опять же, это будет сложно для неё.

Обдумывая, Вайолет молчаливо пьёт вино.

— Когда она пойдёт в детский сад?

— В сентябре, — отвечаю, скептически глядя на подругу.

— Ну, ответ очевиден, — говорит Вайолет. — Просто продержитесь девять месяцев, пока Бриа не пойдет в детский сад. Тогда ты можешь встречаться с Ником и оставаться в её жизни, не будучи единственной няней.

На самом деле это отличная идея, но есть одна проблема.

— Я не думаю, что смогу подождать девять месяцев, Ви, — шепчу я. Подруга падает рядом со мной, и мы обе медленно пьем вино. — Вот почему я взяла отгулы. Нужно подумать. Потому что дело не только в том, хочу я встречаться с Ником или нет. Я должна определиться с работой, с моим будущим, с чувствами Бриа, и чувствами Ника. Я хочу убедиться, что принимаю правильное решение.

— Ну, уйти будет легко. Как ты себя почувствуешь в этом случае? — Я тут же грустнею, и она улыбается. — Ладно, компромисс. Подожди девять месяцев, пока Бриа не пойдет в детский сад.

— Я энергично качаю головой. — Наймите новую няню и встречайся с Ником. — Моя голова поднимается, но я продолжаю кивать. — Продолжай быть няней для Бриа и встречайся с Ником.

Я смотрю вниз и улыбаюсь, кивая. Чёрт. Она молодец.

— Думаю, у меня есть ответ.

— Сколько раз я тебе говорила? Взвесь свои варианты, и всегда выбирай тот, который заставляет твоё сердце петь. Все другие варианты, если не заставляют твоё сердце радоваться от счастья, — неправильные.

— Ты права, — говорю я.

— Вы, ребята, поймете это. Когда дело доходит до любви, всё образуется само собой.

Мы ещё болтаем о Нике, а потом я меняю разговор на Маркуса и Дэна. Вайолет наблюдает за мной, когда упоминает о свадебном приглашении Дэна и Миа, пришедшее по почте, и какую полную безвкусицу оно представляет собой (по её мнению и мнению Маркуса).

— Это самые ужасные приглашения, которые я когда-либо видела, Эв, — говорит она, хихикая. Я киваю и улыбаюсь.

— Я счастлива за них, — говорю я, и мой уверенный голос пугает меня. Я смотрю на Вайолет в шоке. — Я, правда, только что это сказала?

Она смеётся.

— Ты так влюблена в Ника Уайлдера, что это даже не задело тебя. Помнишь свою реакцию на их помолвку?

— Тьфу, да, — говорю я, пытаясь забыть ту ночь.

— Ты зашла так далеко, Эви. Всё это время ты думала, что помогаешь Нику двигаться дальше, а на самом деле и он помогает двигаться дальше тебе. Вы нужны друг другу. Вы помогаете друг другу.

***

Позже, тем же вечером, я проверяю свой телефон, и всё моё лицо теряется в улыбке, когда вижу сообщение от Ника.

Ник: Как бы то ни было, на этот раз я скучаю по тебе. Думаю, это говорит обо всём, что нам нужно знать.

Я широко улыбаюсь и отвечаю.

Я: Я понимаю. Думаю о тебе. Хочу, чтобы ты был здесь. Я тоже скучаю по тебе…

Я барабаню пальцами по экрану, ожидая ответа. Нет. Должно быть, он заснул. Через двадцать минут бросаю телефон на кровать, и иду готовиться ко сну. Когда чищу зубы, слышу, как телефон начинает звонить. Я выплевываю зубную пасту и полощу рот. Бегу обратно к кровати и поднимаю трубку, не глядя на номер звонящего.

— Алло?

— Хорошо, что ты ещё не спишь. — Это Ник, и звук его голоса вызывает у моего тела ощущение, словно кто-то льет теплую воду на мою голову. Мне нравится, как он заставляет меня чувствовать себя. Я смеюсь.

— Да, до сих пор бодрствую. Я ждала сообщения от одного парня… — Я решил тебе позвонить. Хотел услышать твой голос.

— Я вижу, — отвечаю, улыбаясь в телефон. Чувствую себя легкомысленной старшеклассницей.

— Не могу поверить, что собираюсь просить тебя об этом... но я не думаю, что смогу снова заснуть, не увидев тебя.

— Николас Уайлдер, ты просишь о сексе по телефону?

Он хохочет так сильно, что я тоже начинаю смеяться.

— Я даже не думал об этом, но предполагаю, это не выглядит хорошо, потому что уже слишком поздно, не так ли?

— Не совсем, — говорю я, задыхаясь. — Я скоро буду.

— Эви? — спрашивает Ник, прежде чем я вешаю трубку. Его голос тихий, и думаю, что он собирается спросить что-то серьезное. — Мы с этим разберемся. Ты ведь это знаешь, да? Мы, Бриа, твоя работа... всё будет хорошо.

Я улыбаюсь и прижимаю руку к груди. Этот мужчина… — Теперь я это знаю. У меня были три мучительных дня, чтобы подумать.

Он хихикает.

— Веди осторожно. — А потом Ник вешает трубку.

Я стою, взволнованная, и смотрю на свои легинсы и футболку. Быстро их снимаю, переодеваюсь в узкие джинсы и майку, которая слегка оголяет живот. Я обычно не одеваюсь сексуально, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Моё сердце колотится, и прежде чем выскочить из комнаты я хватаю кардиган и сумочку. Спускаюсь вниз по лестнице и пишу маме короткую записку. Перед уходом я оставляю её на столе столовой.

На улице идёт дождь, так что я прикрываю голову кардиганом. Быстро забираюсь в машину и выезжаю с подъездной дорожки. Меня практически трясёт — вот как я нервничаю. Я выезжаю на I-90, когда на лобовое стекло начинает атаковать дождь. Замедляюсь, понижая скорость до восьмидесяти километров в час, пересекая реку.

Сейчас я уже нахожусь на острове Мерсер. Я даже радио не включаю, так сильно нервничаю.

Сворачиваю в правый переулок, чтобы выехать в Бельвю, и вот тогда я замечаю всего в паре сотен футов впереди меня собаку, идущую прямо по дороге.

Я не хочу резко давить по тормозам.

События происходят очень быстро.

Пока растёшь в таком дождливом городе, как Сиэтл, тебе часто повторяют, как совершить экстренное торможение. Необходимо противостоять соблазну тормозить резко, или выкручивать руль — из-за этого можно потерять контроль. Лучше снизить скорость автомобиля, ослабив давление на педаль газа, и подождать, когда восстановится контакт колёс с дорогой, а вот после, можно слегка притормозить. В старой машине, как моя, я должна притормозить.

Притормозить. Притормозить. Когда я давлю на тормоза, эта мысль приходит мне в голову, но я не обращаю внимания.

На дороге собака.

Я её собью.

Я ни за что не собираюсь сбивать животное, возможно, чьего-то любимца.

Может быть, это делает меня глупой, но я отказываюсь травмировать невинное животное, даже если это значит, что придется давить на тормоза так сильно, как могу.

Даже если это значит, что моя машина потеряет управление.

Даже если это означает, что я чувствую, как моя машина быстро закручивается.

Даже если это означает, что я чувствую, как машина ударяется в разделительную перегородку и переворачивается.

Даже если это означает, что от удара я теряю сознание.

Я отказываюсь.

Я отказываюсь сбивать невинное животное.

Даже если это значит, что я рискую своей жизнью.