– Продолжай, никаких возражений не нужно, – она смотрит на меня, пытаясь понять, говорю ли я правду. – Серьезно, говори со мной, как будто я не я... или они... как будто я Хиллари или Анджела, – девушка улыбается, но я вижу, что она чувствует себя немного более комфортно и меньше стесняется говорить.
– Он очень утонченный. Ты, наверное, мог бы это увидеть, если бы заглянул в его шкаф, – она слегка усмехается. Я заставляю себя улыбнуться. – Он очень увлечен работой, которой занимается в «Крестфилд Конпорейшен». Любит читать, он не такой непредсказуемый, как Кэл, но... я никогда не знаю, чего он хочет…
– Что ты имеешь в виду? – я наклоняюсь вперед.
Девушка пожимает плечами, затем выпрямляется в своем кресле.
– С тобой и Кэлом... я знаю, что вы оба против... интеграции. Я знаю, что если бы ты мог выбирать, в идеале был бы только ты, – не могу с ней не согласиться.
Если бы существовало волшебное зелье или пилюля, я бы принял ее за секунду, чтобы избавиться от них и от тех, кто хочет контролировать мою жизнь.
– Но насчет Коллина я не уверена. Он говорит, что хочет, чтобы вы все интегрировались, и он, вовсе не кажется напуганным или противоречивым этому.
Я недоверчиво смотрю на нее.
– Ты хочешь сказать, что он нейтрален?
Лорен непонимающе смотрит на меня.
– Думаю, да…
Я борюсь с желанием рассмеяться. Он нейтрален, да, верно. Если бы он был нейтрален, он бы давно уведомил меня о своем существовании.
– Так ты говоришь, что он не заинтересован в том, чтобы остаться последним? – на этот раз я не могу удержаться от смеха.
– Понятия не имею. Я знаю только то, что он говорит. Насколько я могу судить, если бы он хотел... он в лучшем положении для этого, – тихо говорит она, глядя на стол. Хмурюсь.
– Что? – спрашиваю я, не в силах скрыть разочарования.
– Он знает о происходящем, больше, чем ты и Кэл. Я сказала тебе то, что он сказал мне, но после того, как он был здесь, думаю, он может иметь больше контроля, чем ты... и Кэл... – нерешительно говорит она. Я наклоняюсь вперед, чтобы убедиться, что правильно ее слышу. – Он сказал мне, когда ты вернешься, – тихо добавляет она, и у меня отвисает челюсть.
Вот почему Лорен знала, что это я, почему она приготовила мой любимый сэндвич, и не выглядела шокированной. Я встаю из-за стола и мельтешу по кухне, пытаясь избавиться от части нервной энергии, растущей внутри меня. Хватаюсь за голову.
– Но я не врач, и не знаю, говорит ли он правду. Может, только на этот раз он догадался, а может, каждый раз знает. Тебе нужно поговорить с Хелен. Он назначил тебе ежедневные встречи на следующую неделю.
– О, по крайней мере, я пробуду здесь неделю, – саркастически говорю я.
Я смотрю, как она опускает голову на грудь, и понимаю, что расстроен не тем человеком. Я выплескиваю свое разочарование на нее, но я не хочу этого делать. Я сам попросил ее рассказать мне об этом парне, она рассказала, и теперь я наказываю ее за это.
– Прости, Лорен. Я не хотел вымещать злость на тебе, – я снова сажусь за стол.
Лорен улыбается мне, но без особого энтузиазма. Несколько минут мы молчим.
– Как дела? – по-моему, я давно ее об этом не спрашивал.
Знаю, через что я прохожу, но я даже не могу представить себя на ее месте. Она улыбается, но натянуто.
– Я рядом, – просто говорит она…
Чувство вины проходит сквозь меня. Я должен собраться воедино для нее и для Кэйлен.
– Где Кэйлен? – спрашиваю я, и ее лицо проясняется.
– Я попросила Энджи взять ее сегодня к себе, она привезет ее завтра утром. Когда Коллин сказал мне, что ты вернешься, я подумала, что сегодня нам нужно привыкнуть ко всему.
Меня раздражает, что именно он может предложить Лорен решение, пусть даже временное.
– Он сказал, почему я пришел? – ненавижу, как нелепо это звучит.
– Колин сказал, что тебе нужно поговорить с Хелен, чтобы достичь стабильности для интеграции.
Я крепко сжимаю руки на столе.
– Они знают о нем. Декстер.
– Да, – она перебивает меня. – Данные…
– Значит, он самый умный, знает больше всех. Что еще я должен знать? Два месяца – долгий срок, – я пытаюсь скрыть раздражение в голосе, но не получается.
В течение следующего получаса Лорен рассказывает мне о своем ежедневном графике работы, о том, как он познакомился с моей матерью и что она не ненавидит его, что, на мой взгляд, означает, что он ей нравится, словно Лорен пытается изменить свои слова, чтобы защитить мои чувства. Она говорит, что он хорошо ладит с Кэйлен, и это должно меня обрадовать, но это не так, я сохраняю серьезное лицо, не давая ей понять, что этот разговор заставляет меня чувствовать себя хуже, а не лучше. Независимо от того, как это заставляет меня чувствовать, мне нужно знать эти вещи. Знание – это сила, а я нахожусь на нижнем ярусе тотемного столба, это должно измениться.
Меня выворачивает наизнанку при мысли о том, чтобы сидеть с Хелен – она отвечала за мое лечение, знала все наши секреты – но начинаю понимать, что отгораживаться от нее, и делать ее своим противником было не очень хорошей идеей. Понимаю, что видеться с ней наедине не самая умная вещь. Мне нужно к другому врачу. Мне нужна поддержка Лорен, и на этот раз я не могу ее игнорировать. Мне нужна любая поддержка. Если у этого парня есть все воспоминания, мне нужны все люди. У меня есть мои родители... все внутри меня падает, думая об этой ситуации. Хорошо, что мама приедет. Даже если он это устроил, я ее сын – я тот, кого она вырастила. Думаю об отце и нашем последнем разговоре.
– Он говорил с моим отцом? – вижу, что удивил ее, назвав его отцом.
– Нет, не говорил. Когда мы были там, он держался от него подальше, – тихо говорит Лорен.
Крепко сжимаю руки. Я должен поговорить с ним, даже если от одной мысли об этом в жилах закипает кровь. Не могу поверить в то, как он поступил с моей мамой, с нашей семьей, с Лизой – ну, он ничего не сделал с Лизой, если они что-то сделали друг с другом, но я знаю, без сомнения, если он будет на чьей-то стороне, то на моей, и мне понадобится его помощь.
– Есть еще кое-что, – говорит девушка, прочищая горло. Отлично.
– Продолжай, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
– Я открываю галерею.
Кулак, сжимающий мое сердце, ослабевает.
– Правда? – я в шоке.
– Да, у нас есть помещение. Я заказала мебель и уже нашла художников для выставки, – она выглядит счастливой, но ее голос на грани нервного срыва, и я не знаю почему.
– Лорен, это здорово. Вау. Это произошло быстро.
–Я... я сделала это не одна, – говорит девушка дрожащим голосом, потирая руки. Я чувствую, как выгибаю бровь. – Коллин, он вроде как купил участок и сделал кое-какие наработки, – бормочет она.
Я чувствую, как вздрагиваю.
– О, – это все, что я могу сказать.
– Я просто... я не хотела говорить об этом, но я хочу быть честной с тобой. Между нами нет секретов.
Не могу сказать, что ее слова не задели меня. Он купил ей галерею и помог открыть. Пока мы с Кэлом сводим ее с ума, он врывается и становится хорошим парнем.
– Ты это заслужила, Лорен, – я подхожу к ней и обнимаю.
Она чувствуется так хорошо и пахнет так же хорошо, как и выглядит. Девушка кладет голову мне на грудь и расслабляется в моих объятиях.
– Мне жаль, что тебе приходится иметь дело со всем этим, – шепчу я ей, она смотрит на меня и улыбается.
– Я предпочла бы участвовать, нежели нет.
Я целую ее в лоб.
– Ты скучала по мне? – я не хотел спрашивать, но оно просто выходит наружу.
– Конечно, – говорит она, и выражение ее лица такое открытое и честное.
– Значит, пока меня не было, с тобой все было хорошо? – она кивает, и я рад, что с ней все в порядке, но не могу сказать, что это больно.
Кэл, он обычно что-то портит, когда возвращается, но этот парень…
– Ты была счастлива?
Ее улыбка исчезает.
– Давай не будем, Крис, – Лорен отходит от меня.
– Это всего лишь вопрос, – говорю я, но в моем голосе звучит отчаяние.
– Ни один ответ не будет правильным, не так ли? – угрюмо спрашивает она.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, – я говорю это всеми фибрами души.
Она кивает с грустной улыбкой на лице.
– Но только если с тобой, верно?
Я хочу сказать, что она не права, но этого ли я хочу? Хочу ли я, чтобы она была счастлива со мной и несчастна с ними? Нет, я не хочу этого ни для нее, ни для Кэйлен. Но что это значит? Лорен говорит, что не имеет значения, со мной или нет? Я чувствую, как вздрагивает моя челюсть.
– Так я и думала, – тихо говорит девушка.
Но вид у нее скорее разочарованный, чем сердитый, и это ранит больше всего, потому что я не могу ей помочь. Черт, я даже не могу ничего с собой поделать.
– Через час у тебя встреча с Хелен.
Раньше слыша слово «интеграция» я просто надеялся, что это означает, что я буду исправлен. Теперь, когда я слышу это, у меня в жилах стынет кровь.
До появления этого парня я всегда думал, что если интеграция когда-нибудь и произойдет, то в конечном итоге останусь я. Теперь я в ужасе, потому что если этот парень знает так много, не против интеграции, желает, чтобы это произошло – что, если это не я – что, если я альтер?
Нет, это смешно.
Я знаю одно. Я герой, а герой всегда побеждает.
***
– Рада тебя видеть, Кристофер, – Хелен входит в кабинет.
Ее кабинет отличается от того, в котором я ее видел прежде. Более современный, большие панорамные окна с видом на город. Также он находится на девятнадцатом этаже, что не очень-то помогло. Я пытаюсь подавить бурлящее негодование, когда вижу ее и Декстера. Думал, что все прошло, однако каждый раз, когда я их вижу, оно начинает пробиваться наружу.
– Хотел бы сказать то же самое, – говорю я ей, поправляя свое положение в кресле.
Оно больше похоже на диван, нежели на стул, слишком удобен. Может быть, кресло здесь, чтобы заставить вас думать, что у вас сейчас простой разговор с другом, а не визит к врачу – или в моем случае врач, который намеренно скрывает от вас события.
– Да, могу предположить, что я не в числе первых, кого ты хотел бы увидеть, – похоже, она ничуть не обиделась на мое заявление. Хелен садится в кресло за столом. Помню, что ее предыдущий стол был больше, расстояние между нами было больше.