Эдна Уолтерс
Провидица
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
Оригинальное название: Seeress
Автор: Эдна Уолтерс / Ednah Walters
Серии: Руны #4 / Runes #4
Перевод: leslanta, BitterWaffle, Jhscmrf, Yaryga
Редактор: Евгения Волкова, L0VEly_Girl
Словарь
Асы — группа богов в скандинавской мифологии.
Асгард — страна богов-Асов.
Один — отец и предводитель всех богов и людей. Вождь Асов. Половина погибших солдат/воинов/атлетов отправляется в его чертог — Вальгаллу.
Ваны — еще одна группа богов в скандинавской мифологии.
Ванахейм — страна богов-Ванов.
Фрейя — богиня любви и плодородия, происходит из рода Ванов. Другая половина погибших воинов/солдат/атлетов отправляется в ее чертог — Фалькванг.
Фригг — супруга Одина, покровительница брака и материнства.
Норны — богини, отвечающие за судьбы людей и богов.
Вельва — могущественная пророчица.
Велур — группа пророчиц.
Бессмертные — люди, переставшие стареть; могут самоисцеляться при помощи запечатленных на коже магических рун.
Валькирии — Бессмертные, собирающие души павших воинов/солдат/атлетов и переправляющие их в Вальгаллу или в Фалькванг.
Биврест — радужный мост, соединяющий Асгард с Землей.
Рагнарек — финальная битва между богами и злыми великанами, за которой последует гибель мира.
Артавус — магический нож или клинок для вырезания рун.
Артаво — мн.ч. от артавус.
Стило — вид артавуса.
Гримниры — Жнецы душ для Хель.
Хель — Богиня мертвых.
Хель — место обитания богини Хель, умерших преступников и тех, кто умер от старости и болезней.
Настраад или Берег Костей — остров в Хель для преступников (во второй книге Кора его называет Островом пыток).
Иггдрасиль — древо жизни или древо познания, которое связывает девять миров скандинавской мифологии.
Сейд — древнескандинавский вид ведовства, во время которого практикующий впадает в транс и обретает возможность видеть будущее.
Прорицательницы — Можно назвать «ясновидящими», то есть это те, кто может провидеть будущее как вельвы, но не такие могущественные. В Эстонии похожим словом называют просто ведьм.
1. Видение
— Наступил рассвет, и мы, промокшие до костей и дрожащие от холода, не чаявшие снова увидеть судно или вельбот, подняли головы, — прочитала я. — Туман еще висел над морем, на днище шлюпки валялся разбитый выгоревший фонарь…
Я посмотрела на папу, и у меня защемило сердце. «Моби Дик» Германа Мелвилла была одной из его любимых книг, но даже она не вызывала у него никакого интереса.
— Ты остановилась, — тихо, почти шепотом, сказал он.
— Я думала, ты заснул, — сказала я и откашлялась, прежде чем продолжить. — Хочешь, чтобы я читала дальше?
Его веки поднялись, и на меня посмотрели глаза цвета мутной воды. Те же глаза смотрели на меня каждое утро из зеркала, разве что в них был жизненный блеск.
— Нет, котенок. Думаю, капитан Ахав подождет до завтра. Позови Феми, хорошо?
— Хорошо, — я хотела коснуться его руки, но он отстранился от меня, избегая прикосновения. Во взгляде прищуренных глаз был упрек, и всего на миг я увидела отца, каким знала его еще до того, как рак начал пожирать его мозг. — Пап?
— Не надо, Рейн. Не надо пытаться усмотреть мое будущее, когда и смотреть-то нечего. Просто прими это.
— Я приняла, — мне хотелось, чтобы это прозвучало буднично, но голос задрожал.
Его глаза заблестели от покрывшей их пленки слез, но он не отвел от меня взгляд.
— Я люблю тебя, милая, но больше не тяни ко мне руки. В твоих глазах появляется столько злости каждый раз, когда ты это делаешь. Ты должна прекратить.
Я сжала руку в кулак и опустила ее вниз. Я пыталась убедить себя, что он прав, но мне до сих пор было так больно. Он был моим отцом, тем, кто раскачивал меня на качелях, вытирал мои слезы, когда я падала, читал мне истории о скандинавских богах, когда я была еще слишком маленькой и наивной и понятия не имела, что все истории правдивы. Теперь я не могла ни дотронуться до него, ни обнять, потому что была Провидицей. Он закрыл глаза, и длинные ресницы, словно навесом, укрыли впалые бледные щеки.
— Ступай, — настоял он.
В груди начала нарастать боль. Я поднялась, отошла от его постели и подрагивающей рукой положила книгу на столик. Слезы грозились вырваться наружу, но я боролась с ними. Ведь он еще жив. Я ненавидела плакать. Ненавидела, что была Провидицей и все же не могла увидеть его будущее. Ненавидела, что знала магические руны, но не могла исцелить его.
В чем польза от магии и способностей, когда не можешь помочь тем, кого любишь? Боль, которую он переносил, была слишком большой. Она была неестественной. Откуда-то я знала, что за этим стоят Норны.
— Мне включить тебе телевизор? — спросила я.
— Не сейчас. Просто позови Феми.
Я вышла из комнаты. Феми сидела на кухне и смотрела что-то онлайн. Феми Росс не была какой-нибудь обычной сиделкой. Она была татуированной, острой на язык Бессмертной, число битв, в которых она сражалась, превышало количество зачарованных браслетов и амулетов, свисавших с ее рук. По ее взъерошенным черным волосам и смуглому цвету лица было сложно догадаться, что она на самом деле древняя египтянка. Половина татуировок, покрывавших ее руки, были иероглифами, среди которых можно было заметить анкх, символ жизни.
Она посмотрела на меня и улыбнулась. У нее были те же сияющие голубые глаза, как и у парня, в которого я была безумно и безоговорочно влюблена, вот только у Торина они были ярче и сексуальнее, и от одного их взгляда внутри все превращалось в розовую липкую кашу. Ее глаза тоже были красивыми, просто выглядели немного необычно на фоне смугло-коричневой кожи. Я понятия не имела, где мама нашла ее, но Валькирии и Бессмертные, казалось, теперь были повсюду.
Вот в таком мире я теперь жила. В мире жнецов человеческих душ и тех, кому они служили, и кто им помогал: Валькирии, Гримниры, Бессмертные, Провидицы, скандинавские боги и богини. Даже моя лучшая подруга Кора теперь была частью моего мира, хотя я не уверена, как ее называть. Может Заклинателем душ? Она помогала душам обрести покой. Я была Провидицей, которая может видеть все. Но, по-моему, я и в этом провалилась.
— Вы закончили читать? — спросила Феми хриплым голосом, который, видимо, стал таким из-за криков на концертах. Она часто на них ходила, будь то рок или реп. Я была уверена, что она начала курить еще до того, как курение вошло в моду.
— Пока да. Он хочет видеть тебя, — сказала я.
Она подскочила со стула и быстрым шагом подошла ко мне. Что-то в ней напоминало мне певицу Пинк. У нее был такой же грубоватый взгляд и характер. Она дотронулась до моей руки.
— Детка, ты в порядке?
— Да.
— Если хочешь поговорить, я буду здесь, как только нанесу твоему отцу руны от боли.
Я покачала головой и убрала волосы со своего лица.
— Нет, все хорошо.
— Супер, но я все равно здесь, если понадоблюсь. Я закажу что-нибудь на ужин, поэтому можешь пойти к остальным, — под остальными она имела в виду Торина.
Она исчезла внутри кабинета, который теперь служил папе спальней. Мама переделала комнату для него, когда ему стало слишком сложно подниматься по лестнице. Она была бы здесь с ним прямо сейчас, если бы не слушание в Асгарде. Мама хотела снова вернуться к Валькириям, после того как перестала собирать души, ради любви. Ради папы.
Выдохнув, я зашла в ванную, что у папиного кабинета, и закрыла за собой дверь. Лавания, мой наставник, сказала, что видения могут возникнуть, если прикоснуться к вещи или человеку. Мягкая щетка с оставшимися волосками папиных каштановых волос, которые я также унаследовала от него, манила взять ее в руки.
Я колебалась и не знала, стоит ли делать это. Меня страшило то, что я могла увидеть. Или же не увидеть. Выдохнув, я опустила дрожащую руку на щетку и закрыла глаза.
Ничего. Ни звука. Ни образа. Только чернильная тьма.
Разочарованная, я вышла из ванной комнаты. Феми была кофейным маньяком, поэтому в кофеварке постоянно был кофе. Я налила себе чашку, добавила сливок и посмотрела на дом Торина.
Дом напротив всегда будет домом Торина, несмотря на то, что первым в нем жил мой друг детства, Эрик. Остальные Валькирии и Бессмертные переехали в особняк, что вверх по склону, но Торину хотелось быть ближе ко мне. Ему было все равно, что везде есть порталы. Он любил смотреть из окна своей кухни или спальни и видеть меня. Так мило. Мне нравилось замечать, что он наблюдает за мной.
Краем глаза я уловила движение и нахмурилась, увидев у почтового ящика парня с рыжеватыми волосами. Что Блейн там делает, забирает почту Торина?
Блейн Чепмен происходил из старого рода Бессмертных. Он с семьей покинули город, но вернулись, когда Торин попросил их о помощи. Бессмертные были вроде команды поддержки Валькирий. Они привязаны к Земле и оказывают Валькириям различного рода услуги, в том числе притворяются их родителями.
Держа в руках кружку, я подошла к порталу в гостиной и думала, стоит ли им воспользоваться. Нет, только когда Торин вернется. Меня до сих пор удивляло, как изменилась моя жизнь за последние семь месяцев.
Прошлой осенью я была обычной старшеклассницей, по уши влюбленной в своего друга детства. В моей жизни не происходило ничего сверхобычного, всего лишь надвигающееся семнадцатилетие и тренировки по плаванию. Но потом в мою дверь постучался темноволосый, одетый в кожу британец, и ничего уже не было как прежде.
Попивая из кружки кофе, я вышла из дома. В воздухе пахло весной, однако погода была типичной для долины Уилламетт, штат Орегон: одну минуту солнечно, а в следующую льет как из ведра. Утром немного моросило, но после снова вернулось солнце. Любому не орегонцу сегодняшняя погода показалась бы холодной. Но для меня, рожденной и выросшей здесь, она была идеальной. Я поправила край своей майки.