Глава 34

В центре города, Бутч вышагивал взад–вперед по гаражу, где отдыхал фургон Мэнни, когда не использовался в полевых условиях или не доставлял кого–то в клинику для лечения или в учебный центр.

Он посмотрел на часы. Еще немного прошелся.

Гараж представлял собой отличное убежище, и эта двухэтажная закрытая зона была забита всевозможными припасами: всякое медицинское дерьмо, механическая хрень и продукты.

Черт, черт, черт… где, мать его, Ви?

Ругаясь себе под нос, Бутч подошел к тому месту, где припарковал машину своего соседа, нажал кнопку открытия багажника и подошел к четырем кольцам на капоте. Подняв панель, он снял с себя пиджак, шелковую рубашку и надел термобелье с длинными рукавами. В теплое время года он носил майки, но температура пока была не та. Насколько он знал, снаружи все еще холодно.

Когда он расстегнул ремень и опустил до самых лоферов свои брюки, то почувствовал, что больше не один.

Снимая туфли, он сказал:

– Это для твоей же безопасности, и где, черт возьми, тебя носило?

– Пришлось вернуться в Яму за табаком. Что–то подсказало мне, что он мне понадобится. – Послышалось шипение, с которым прикурили самокрутку. – И аргументы по поводу безопасности с тобой не сработали. С чего ты взял, что прокатит со мной?

Бутч шагнул влево и поднял штаны, сложив их точно по складкам, этакий сэндвич от «Армани».

– Потому что ты умнее меня. Так было всегда… и если начнешь это отрицать, я напомню обо всеееех тех случаях, когда ты указывал мне на этот маленький миленький факт.

Схватив кожаные штаны, он принялся натягивать их на свою голую задницу, подпрыгивая на месте.

– Ты не должен быть здесь один, коп.

– Около двадцати человек смогут прикрыть меня своими спинами. – Он обернулся и заправил футболку. Затем застегнул штаны. – Но существует всего один «Мистер Пропер» для моей туши.

Ви выдохнул дым и откинулся на столешницу, на котором стоял ящик для инструментов и шесть серебряных упаковок с моторным маслом «Valvoline Full Synthetic Advanced 0W–20».

– Эта метафора не работает. Я тебя не чищу.

– О Боже, – Бутч хлопнул в ладоши. – Именно об этом я и говорю.

– Прошу прощения?

– Видишь? Ты достаточно умен, чтобы знать, что эта хрень с метафорами не работает. Посему, ты умнее меня. Отныне фраза «сиди блин дома» применима скорее к тебе, ты же у нас башковитый чувак.

– К твоему сведению, ты вряд ли заработаешь больше очков за свои аргументы, бросаясь такими словами как «посему» и «отныне».

– У идиота вроде меня нет других вариантов.

– И последний раз слово «башковитый» использовали, когда «Flock of Seagulls»[51] взорвали чарты, а «AT&T»[52] разделились.

– Спасибо, Алекс Требек[53]. – Бутч наклонился и вытащил кобуру из ящика. – Так или иначе, вернемся к нашим баранам. От твоих ремарок я выгляжу еще глупее, что не очень помогает мне в этой дискуссии.

Ви казался растерянным на мгновение.

– Ты вообще понимаешь, что говоришь?

Разместив кинжалы в ножнах рукоятью вниз, Бутч покачал головой.

– Понятия не имею. Так всегда бывает с дураками, да? Не то, что умники вроде тебя.

Он обернул ремень с патронами вокруг талии. Вставил пистолеты с обеих сторон. Проверил пули. Затем надел свою кожаную куртку.

– А как насчет твоих ботинок? – пробормотал Ви.

– Вот знаешь, если бы не ты, я бы про них забыл.

– Не вздумай усадить свою задницу на капот моей машины.

– Не беспокойся. Я может и тупой, но на тот свет не стремлюсь.

Опустив багажник, Бутч уселся на бетонном полу у переднего спойлера и надел носки. Вставил ноги в ботинки. Зашнуровал их.

Хмыкнув, выпрямился. Проверив все ли на месте, положил руки на бедра и уставился на свободное место в гараже.

– Ты хотел убить меня при первой встрече, – сказал он.

– До сих пор хочу.

– Но с тех пор прошло много времени. И если мне предстоит заняться своими обязанностями, я не могу отвлекаться на беспокойства о тебе.

Ви начал оглядываться по сторонам, и Бутч подошел к столу и взял наполовину полную бутылку колы.

– Стряхнешь пепел на пол одного врача, он тебе отрежет то, что ты не сможешь отрастить.

Бутч скрутил крышку, и шипения не последовало.

– Держи.

Ви взял предложенное и постучал самокруткой по горлышку.

– Я не позволю тебе там умереть.

– Омега придет за тобой. Странно, что он до сих пор этого не сделал.

– Может, не такой он и умный.

– Ты же знаешь, что это не так... – Бутч потер ладонями виски, когда их пронзила боль.

– Что?

Что он там говорил?

– Так или иначе, ты же знаешь, как твоя мать ушла от нас? От расы, я имею в виду.

– Нет. Я запамятовал… рассказывай. Мы вроде как подарили ей золотые часы при выходе на пенсию. И торт испекли с надписью «Золотые годы – самые лучшие». Сраный букет с открыткой. – Ви покачал головой, сплевывая табак. – Красотка, скажи? Наворотить кучу дерьма и бросить все, наплевав на всех нас… на всех вампиров. Ну да, ну да, пошла вся раса к черту.

– Но что если она ушла, потому что у нее возникло другое важное дело?

Ви нахмурился.

– Какое?

– Защищать тебя. – Когда Ви закатил глаза и выругался, Бутч вскинул ладонь. – Выслушай меня. Первое правило в любом бою – найти слабость у противника и воспользоваться ею. Омега знает, что я делаю, и он знает о тебе. На карту поставлено само его существование. Думаешь, он не разберется, что к чему и не нацелится на тебя? Помрешь ты, и мои усилия улетят в сортир. Задача решена.

– Хочешь сказать, что Дева–Летописеца свалила, чтобы присматривать за мной? – Ви хохотнул. – Ну точно. Моей мамэн наплевать на меня или мою сестру.

– Я не знаю, верить ли этому. Думаю, что она вовлечена больше, чем мы знаем, и также я считаю, что она пришла ко мне, чтобы донести важность обеспечения твоей безопасности.

– Поверь мне. Речь шла не об этом.

– Тогда зачем, черт возьми, она появилась сегодня вечером в католической церкви?

– Не для того, чтобы говорить со мной, это точно. – Ви снова сбил пепел в бутылку с газировкой. – И давай отложим эту тему и вернемся к ней позднее. По одному спору на раз.

Бутч, покачав головой, подошел к брату. Положив руку на шею Ви, он остановил глупые пререкания.

– Ты можешь дематериализоваться ко мне, где бы я ни был. Я не смогу это сделать. Я застрял в наземном режиме. Тебя прикрывает толпа народу, как и меня, когда мы вместе. Но если мы потеряем тебя? Моя песенка спета. Мы оба одинаково важны, но я должен работать на поле боя. Ты можешь творить свою магию где угодно.

Ви уставился на кончик своей самокрутки.

– Что–то в этом есть.

– Правда, и ты это понимаешь.

– Сукин ты сын.

Бутч прижался ко лбу Ви своим.

– Я позвоню, как только ты мне понадобишься.

– Если умрешь, я тебя реанимирую, чтобы самолично прикопать.

– Договорились. – Бутч выпрямился. – А теперь иди домой.

– Я с этим не согласен.

– Нет, согласен, ведь ты уходишь, – Бутч кивнул в сторону выхода, хотя Вишес вряд ли бы испарился через эту дверь. – Ступай…

– Как выглядела моя мамэн?

– Я впервые увидел ее лицо.

– Что ж, хоть тебе повезло, – произнес Ви горько.

– С матерями всегда сложно.

– Не говори, – Ви бросил самокрутку в бутылку с газировкой, и бычок всплыл на поверхность. – Наберешь. Я приду в любую секунду.

– Или меня к тебе принесут.

– Я предпочел бы первое, – Ви закатил глаза. – Видимо, я пока приберу свою комнату.

– Думаешь, Фритц позволит тебе?

– Думаешь, у него будет выбор?

Ви пожал плечами и дематериализовался, и Бутч какое–то мгновенье смотрел на место, где стоял его лучший друг. Затем он запер «R8» и написал всем по очереди, что он заступает на патрулирование.

Но он недалеко ушел.

Выйдя из гаража, он застыл на месте, охваченный шоком.

– Господь... Всемогущий.

Джо крепче сжала руль «Гольфа», и ей захотелось попросить Сина замолкнуть. Но это же ненормально. Он должен был пережить свое прошлое еще раз. А она просто должна была это выслушать.

И когда он не сразу смог продолжить свою историю, она не стала его подгонять. Просто везла их.

Примерно через милю он снова заговорил:

– Та женщина, чья судьба меня волновала, кормила меня, когда я голодал. Она одела меня, когда мне нечего было носить. Согревала меня своей улыбкой, когда я замерзал. – Он замолчал. – Она одна не причиняла мне боль.

Я бы помогла тебе, будь у меня такая возможность, подумала Джо.

– Звучит, словно она была очень славной.

– Да, была.

– Была? Она... она умерла?

– Не знаю, что с ней стало. Я уехал из своей деревни, и я уверен, что в итоге она тоже переехала оттуда. Я также верю, что она вышла замуж и завела детей. Думаю, двоих. И это благословение. – Он потер глаза. – После всего, что она сделала для меня, когда я была мальчишкой, я просто желал ей хорошей жизни. Долгой, счастливой, здоровой жизни.

– Значит, ты любил ее.

– Я говорил тебе. Это другое.

– Нет, я имею в виду… ты любил ее в том смысле, что она много значила для тебя.

– Да. – Он резко и шумно выдохнул. – Но достаточно о ней.

– Хорошо.

Он прокашлялся.

– Я был прирожденным солдатом. Я был хорош в том... что делал. Поэтому меня наняли для борьбы с врагом.

– Это было сразу после одиннадцатого сентября? Ты, должно быть, был очень молод. Сколько тебе? И за какую страну ты сражался?

– В военное время ты просто делаешь то, что нужно. И это был лучший способ меня использовать. До того, как я попал в свое... подразделение, я думаю, вы так это называете, я занимался заказными убийствами. Мой кузен привел меня на службу…

– Подожди. – Джо посмотрена на него. – Заказными убийствами?

– Да. – Он посмотрел на нее. – Не делай из меня героя, Джо. Это сослужит тебе плохую службу.

– Ты когда–нибудь сожалел о том, что сделал? Что ты убил кого–то невиновного?

– Вряд ли.

– Почему ты так уверен в этом?

– Потому что я брал только определенные заказы.

– Не могу представить, как можно забрать чью–то жизнь.

– Порой это проще, чем ты думаешь. Если кто–то угрожает тебе, твоей семье, родне? Удивишься, на что ты можешь быть способна в такие моменты. В таких обстоятельствах мирные жители чертовски быстро превращаются в солдат.