Трое мужчин одновременно творили с ней такое, о чем она и не подозревала! Неужели это была она, чопорная Амелия Райан, послушная дочь Марты Райан?

Что если проснувшись сегодня утром, она обнаружила бы всех членов клана рядом с собой? Что если бы они снова попытались заняться с ней сексом? Теперь, будучи в здравом рассудке, она, конечно же, сопротивлялась бы. Учли бы они её выбор?

«Я возьму её сейчас».

Доминантный тон Раджира не допускал возражений. Она вздрогнула.

Сейчас это не важно. Они оставили её в покое.

— И мне пора. — Она обвела взглядом пустую комнату. Её тоже ждала собственная работа.

В большом зале, где состоялась вчерашняя презентация, для гостей Исрэлы организовали шведский стол. Большинством из тех, кто ночевали здесь, оказались мужчины.

О том, как Исрэла наслаждается молодыми мужчинами, причем чем неопытнее, тем лучше, слагали легенды.

Некоторые из гостей выглядели такими же потрясенными, как Амелия.

Она задержалась, чтобы съесть немного фруктов, прежде чем вызвать шаттл и вернуться в свои апартаменты. Выйдя на улицу, Амелия заморгала от яркого утреннего света. Безымянная столица Пласиуса напоминала мягкий тропический рай, где никогда не бывает слишком холодно или жарко.

Только свет двойных солнц, разделявших небо в течение шести часов, беспокоили случайных путников. Тех, кто решился покинуть убежище дома в такое время.

Столица располагалась вдоль единственного на планете моря — этот узкий оазис граничил на западе с обширной пустыней, из которой в основном состояла планета.

К северу от столицы находился район с умеренным климатом, с настолько пышной растительностью и дикой природой, что пласианцы даже не пытались её освоить. Они позволяли плодородной природе разрастаться, уничтожая лишь то, что угрожало поглотить сам город. Река протекала сквозь лес и середину города, впадая в розовый океан. Истоком реки являлся огромный ледник, никогда не видевший яркого света двойных солнц. Как и самих пласианцев, всю планету кидало из крайности в крайность.

К югу располагались сельхозхозяйственные угодья, обеспечивающие всех пропитанием. Маленькие деревеньки тянулись до самого горного хребта Лисидия, изображенного на её картине, с которой и начались все её неприятности.

Амелия забралась в шаттл и ввела координаты своих апартаментов в бортовой компьютер. Шаттл взлетел, быстро и безопасно доставив Амелию в её временное жилище.

Ей не надо беспокоиться о пилотировании. Все шаттлы пласианцев были подключены к центральному процессору, контролировавшем транспортную сеть. Если в систему не запрограммировали неторопливое путешествие, то компьютер выбирал самый быстрый маршрут. Амелия не сомневалась, пласианцы разработали подобную технологию с единственной целью — непрерывно получать наслаждение в пути туда и обратно.

Поездка домой предсказуемо прошла без происшествий. Едва войдя в свои апартаменты, Амелия тут же сбросила босоножки на каблуках и вздохнула, ступив на мягкое напольное покрытие.

Она повернулась кругом, любуясь открывшимся видом. Её апартаменты состояли из большой комнаты, туалета и кухни. Шезлонг, три стула, небольшой обеденный стол и её мольберт составляли всю мебель в квартире, не считая вездесущего водопада, бассейна и очага.

Но то, что действительно заинтересовало её, виднелось за стеклянными стенами. Под зелено-голубым небом мерцало озеро, переливаясь от сиреневого до нежно-фиолетового оттенка на отмели. Горы, покрытые каскадами алебастровых цветов, растянулись по далекому горизонту, словно гибкое туловище экзотического зверя.

От этого пейзажа у нее всегда перехватывало дыхание. Она часто задавалась вопросом, как осмелилась нарисовать такую красоту. Попытка воспроизвести всё это великолепие на холсте казалось богохульством. И всё же она решилась. Как она могла не сделать этого?

Она подошла к мольберту. После дюжины неудачных попыток, она наконец нашла самую главную работу в своей жизни. Если её пальцы следующие шесть недель смогут удерживать кисть, она закончит картину. Всего шесть недель.

Она перевела взгляд с холста, покрытого первым слоем краски, на свои руки. Вытянула их перед собой. Растопырила нежные, словно у морской звезды, пальцы.

Никаких шрамов, никаких опухших суставов, никаких физический повреждений вообще.

Ничто не указывало, что её дни как художника сочтены.

Амелия опустила руки. Она должна немедленно приступить к работе, но сначала нужно переодеться.

Она сменила платье на свой любимый наряд, состоящий из спортивных штанов и футболки. Затем увидела себя в зеркале и рассмеялась.

«Сейчас, находясь в одиночестве, я более одета, чем когда находилась в зале, полном народа!»

От подобной нелепости она рассмеялась. Возможно, если бы калкорианцы увидели её в таком образе, то она вернулась бы домой вчера вечером, а не сегодня утром.

От этой мысли всё веселье пропало. От воспоминаний о трех восхитительных мужчинах Амелия задрожала.

Она всё ещё чувствовала унижение от столь несдержанной реакции собственного тела на их прикосновения, её распутности в ответ на их приказы. Чем более беспомощной она становилась в их руках, чем более смущающими были их требования, тем больше она возбуждалась.

Вторжение в её нижнее отверстие. То, как они настояли, чтобы она попробовала сперму Брефта и проглотила её. Несмотря на её решимость забыть о нравоучениях матери и ханжеских суждениях безумно фанатичного правительства Земли, Амелия считала подобный разврат грязным и непристойным. Хуже всего оказалось осознание, что чем более извращенно они действовали, чем больше доминировали её любовники, тем более дико возбуждалось её тело.

Много лет назад, проходя криминальные психологические тесты, Амелию назвали сексуально покорной. С возможными мазохистскими наклонностями. От беспощадного доминирования калкорианцев прошлой ночью её, несомненно, окутал туман желания.

Треск разрываемой одежды, их требовательные рты и руки, их бескомпромиссная настойчивость, чтобы она удовлетворила их инопланетную плоть...

У нее перехватило дыхание, а лоно увлажнились. Она возбудилась, просто думая о клане.

— Довольно! — сказала она себе. И подошла к мольберту, решив забыть о калкорианцах.

Прежде чем она взяла кисть, раздался сигнал, предупреждающий о входящем видеозвонке.

Нервничая, она подошла к видкому. Что если клан всё-таки будет её преследовать?

— Ответить, — прошептала она.

Видком ожил, и Амелия едва сдержала стон.

— Привет, Джек, — сказала она.

Джек Фрэнк, официальный представитель землян, проживающих на других планетах, так же по мнению Амелии, являлся неофициальным придурком. Преждевременно облысевший двадцативосьмилетний парень напоминал жабу, особенно когда раздувался от собственной значимости как «связующего звена» правительства между инопланетянами и Землей. Амелия с большим наслаждением задевала его самолюбие, называя по имени, а не по титулу.

В его голосе отражалось чувство собственного превосходства.

— Амелия, на Пласиусе возникла неприятная ситуация. Туда прибыл калкорианский клан.

— Знаю. Я видела их.

— Ты... — От её спокойного тона он на мгновение сдулся. Моргнул мутными темно-карими глазами. А когда в полной мере осознал, что она сказала, снова надулся. Выпучил налившиеся кровью глаза. Боже, он походил на тех огромных лягушек-быков, пожирающих друг друга, подумала Амелия. Она едва не содрогнулась от отвращения.

Следующие фразы он почти провизжал:

— Что они сказали? Что ты позволила им сделать с собой? Почему не предоставила полный отчет?

— Успокойся, Джек. Они не сделали ничего, что нарушало бы нормы поведения на Пласиусе. Кажется, они вполне довольны обычаями этой планеты. — Она надеялась, что «нормы» поведения на Пласиусе останутся загадкой для Фрэнка. Кроме нее, только несколько правительственных чиновников встречались с Саусин Исрэлой и её советниками. Амелия сомневалась, что даже любвеобильные пласианцы занимались сексом на подобных встречах.

К её облегчению, посредник Фрэнк, казалось, ничего не знал о соблазнительных наклонностях пласианской расы.

— Калкорианцы подходили к тебе?

— Они присутствовали на вечеринке, которую я посетила вчера вечером. И, казалось, хотели устранить недоразумения, возникшие между нашими народами.

Он погрозил ей толстым пальцем.

— Будь осторожна с этими существами. У них сомнительные намерения. Они, по сути, самые развратные твари во вселенной.

— Я не почувствовала никакой угрозы. На самом деле, сомневаюсь, что снова увижу их. — Только первое предложение оказалось ложью.

— Если ты почувствуешь угрозу, если они по какой-то причине снова подойдут к тебе, сразу же сообщи мне. Вообще избегай встречи с ними. Ты не должна оставаться на этой планете, если окажешься в опасности.

От его слов её сердце забилось вдвое быстрее. Она посмотрела за окно, на улицу.

Оставить Пласиус, прежде чем нарисует столь потрясающую природу? Да она скорее перережет себе вены.

Эта жаба не поймет. Такие как он никогда по-настоящему не увидят раскинувшегося перед ними великолепия. Он взглянет на окружающую природу и не увидит ничего, кроме больших камней и огромной грязной лужи. Он слеп ко всему, что принижает его собственную значимость.

Её голос прозвучал холодно и отчужденно.

— Уверена, что всё будет в порядке, но сообщу, если они снова попытаются связаться со мной. — Ну вот, она снова обрекла себя на адские муки. Откровенно соврала чиновнику правительства Земли.

— Сделай это. На кону твоя добродетель. Фрэнк отбой.

Видком погас. Амелия откинулась на шезлонг и погрузилась в его мягкость.