Изменить стиль страницы

Глава 18 Признания ангела

«Я влюблён в тебя».

Слова Дамиэля эхом отдавались у меня в ушах.

Я моргнула.

— Что?

— На самом деле, я влюбился столь сильно, что после нашей миссии, проводя расследование в отношении твоего отца и узнав, что он организует твой брак с одним из его людей, с подконтрольным ему офицером Легиона, я вынужден был действовать. Я был уверен, что если расскажу тебе об этом, ты не поверишь в махинации своего отца. Я знал, что генерал Сильверстар активно настраивает тебя против меня.

— Так что я сделал единственное, что оставалось: я потребовал, чтобы Легион протестировал нашу магию. Учитывая наши общие магические странности и Бессмертное наследие, я знал: высока вероятность, что мы магически совместимы, и неважно, что ангелы никогда не были совместимы друг с другом. А если ты выйдешь замуж за меня, ты не окажешься замужем за шпионом своего отца. Ты будешь свободна. И я оказался прав. Мы совместимы. Когда Первый Ангел увидела наши результаты, она предсказуемо приказала нам пожениться.

— Так что я манипулировал Легионом, Первым Ангелом, всеми — исключительно ради своих эгоистичных причин. Потому что я не хотел, чтобы твой отец выдал тебя за одного из своих шпионов. Я должен был сделать это, даже если бы узнав о моём поступке, ты бы не захотела меня видеть. Как минимум мне удалось спасти тебя от замыслов генерала Сильверстара.

В моём горле встал ком.

— Дамиэль…

— Но я надеялся, что всё же ещё увижу тебя. Я эгоистично надеялся, что у меня будет шанс завоевать твоё сердце, — он опустился на колени передо мной. — Я неправильно обошёлся с тобой. Я манипулировал всеми подряд, чтобы жениться на тебе. И теперь я ожидаю твоего вердикта.

У меня отвисла челюсть. Я не могла поверить своим ушам. Мастер-Дознаватель встал передо мной на колени, вверяя себя на мою милость. Но это шокировало далеко не так сильно, как его признание в любви ко мне.

Дамиэль поднял на меня взгляд, но так и остался на коленях.

— Скажи что-нибудь, Каденс.

— Поверить не могу, что ты сделал это, — ахнула я.

— Я был эгоистом, — он вновь опустил голову.

— Ты не был эгоистом. Ты сделал это для меня. Ты сделал это, чтобы защитить меня, даже если бы я не поверила тебе по части замыслов моего отца. И ты сделал это, зная, что я могу тебя не простить. Это не эгоизм. Это бескорыстие, — я накрыла ладонями его щеки и заставила поднять взгляд. — Дамиэль, что ты почувствовал, когда я поцеловала тебя ранее?

— Надежду на то, что ты можешь чувствовать ко мне то же, что и я испытываю к тебе.

— И ужас при мысли, что ты играешь со мной, что ты знаешь о моём поступке и наказываешь меня за него.

— Отчаяние из-за того, что ты, возможно, никогда не ответишь мне взаимностью.

— И блаженство, когда я забыл обо всём и просто целовал тебя. Когда я почувствовал, что ты отдаёшься поцелую, так просто было не беспокоиться о том, что всё это, возможно, не по-настоящему. Мне было всё равно. Я просто хотел и дальше целовать тебя. Обнимать тебя. Притворяться, будто ты действительно моя.

Мои глаза щипало от слез, которые я отчаянно пыталась сдержать.

— Дурак ты, Дамиэль Драгонсайр. Конечно, я твоя. С первого дня нашей встречи и на протяжении каждой секунды, утёкшей с тех пор.

Он поцеловал тыльную сторону моей ладони.

— Если я умру вот так, то я не могу желать лучшего конца, чем быть с тобой.

Слеза скатилась по моей щеке.

— Прекрати. Ты заставляешь меня плакать, как маленькую девочку. Тебе надо было становиться драматическим актёром. Или поэтом.

— Каденс, любовь моя, — его голос звучал серьёзно, даже благоговейно. — Есть ли кто-то другой, о ком мне нужно знать?

— Кто-то другой?

— Любовники, которые встанут на моём пути. Я не очень хорошо умею делиться с другими.

— О, правда? — я усмехнулась. — Никогда бы не подумала.

— Это не повод для смеха. Легион решает, с кем ангелу вступать в брак, но они не устанавливают никаких ограничений на количество любовников у ангела. Мне нужно знать обо всех твоих любовниках.

Ангелы — сама прямолинейность.

— Нет никаких любовников, — сообщила я Дамиэлю. — Мне одного короля драмы за глаза хватает, благодарю покорно.

— А любовники, которые были до меня?

— Тебе зачем? — рассмеялась я. — Собираешься выследить их и убить?

Его лицо оставалось бесстрастным.

— По ситуации посмотрю.

— О боги. Ты серьёзно.

— Конечно, я серьёзно. В конце концов, я же пообещал отвечать на твои вопросы полно и правдиво.

— И я тоже пообещала отвечать честно. Так вот, — я сделала глубокий вдох. — Ты знаешь, кто мой отец. Ты знаешь, что он контролировал каждую секунду моей жизни. Каждого друга. Ко мне не приближался никто, кого он не допускал. Как только мужчина целовал меня, он загадочным образом исчезал. Я должна была догадаться, что происходит, — я вздохнула. — Но, короче говоря, не было никаких любовников. Я никогда не была близка с кем-либо, — я застенчиво посмотрела ему в глаза. — Должно быть, ты думаешь, что для ангела это весьма глупо.

— Нет, — серьёзно ответил Дамиэль, гладя ладонью мою щёку. — Потому что в таком случае мне пришлось бы считать себя самого довольно глупым.

Я разинула рот, убеждённая, что неправильно его расслышала.

— Подожди, то есть, ты никогда…

Его тёмная, порочная улыбка кардинальным образом противоречила его признанию.

— Не надо так удивляться, любовь моя. Ты знаешь, что я практически никому не доверяю. И ты думала, что я сделаю из этого правила исключение и доверю кому-то своё тело?

— Но ты такой… — я взмахнула руками, указывая на его сексуальное телосложение. — И ты такой уверенный.

Он вскинул одну бровь.

— А что, чтобы быть уверенным, надо обязательно заниматься сексом?

Я рассмеялась. Не сумела сдержаться. Это самый большой сюрприз полковника Дамиэля Драгонсайра: Мастер-Дознаватель Легиона Ангелов, безумно могущественный и грозный, самый наглый, самый проницательный, самый сексуальный и соблазнительный ангел, которого я когда-либо встречала… был девственником. Вот уж никогда бы не догадалась.

— То, как ты целуешься… — сказала я ему. — Это…

— Доставляет тебе удовольствие? — его голос походил на медленную ласку шёлка.

— Да, — я покраснела. — Ты явно знаешь, что делаешь.

— Я целовал многих женщин. Я хорошо знаком с женским телом.

Его ладонь скользнула по линии моей челюсти.

— С его слабостями.

Он провёл пальцем вниз по моей шее.

— С его особенностями.

Обе ладони миновали мои плечи и скользнули по рукам.

— С его мягкими, нежными местечками.

Его касания дразняще задели мои груди с боков. Я прерывисто вздохнула.

— С его потребностями.

Его взгляд нагло следовал за его ладонями.

— И с тем, как надо удовлетворять эти потребности.

Его пальцы целовали мои рёбра, опускаясь к бёдрам.

— Но я никогда не осмеливался поддаваться своим желаниям, — его взгляд пленил мои глаза. — Ни одной женщине я не доверял настолько, чтобы доверить себя ей.

Я подняла ладони к его лицу, поглаживая его подбородок. У Дамиэля уже отросла колючая щетина — признак того, что в последнее время ему не удавалось побриться. Это так не похоже на Мастера-Дознавателя, который всегда идеально ухожен, безупречно одет в униформу без единого пятнышка. Мне он нравился таким — немного диким, немного взбалмошным.

Я провела пальцем по его губам.

— Теперь ты готов доверить себя? — спросила я хриплым шёпотом, и каждое слово царапало моё горло.

Дамиэль поцеловал мой палец, прижимавшийся к его губам.

— Тебе — да, я вверяю себя, — его глаза светились магией. — Полностью и безоговорочно.

Вспышка счастья развеяла напряжение в моей груди, а волнение вновь её стиснуло.

— А ты готова доверить себя? — он пристально наблюдал за мной.

Я тяжело сглотнула, затем повторила его слова:

— Тебе — да, я вверяю себя. Полностью и безоговорочно.

Его губы изогнулись в улыбке, лишённой всякого притворства. В улыбке, которая пылала настоящими эмоциями. Суровая маска Дознавателя, которую он носил, испарилась. Теперь он не пытался устраивать шоу. Он не источал угрозу и не внушал страх. Он не пытался убедить всех, что он вовсе не человек, и что в нём не осталось ничего, кроме холодного, безжалостного и идеально сдержанного ангела.

Нет, сейчас здесь не было никого, кроме нас. И это был просто Дамиэль. И улыбка искреннего счастья исходила из его души.

— Так вот, как мы… сделаем это? — прохрипела я, пока его губы покрывали поцелуями мою шею.

Гортанная вибрация его лёгкого смешка прокатилась по моему горлу.

— Мы в высшей степени натренированные элитные солдаты-ангелы, принцесса, — его ладони скользнули под мышки моих рукавов и стали стягивать куртку. — Думаю, общими усилиями мы как-нибудь разберёмся, — добавил он с лукавой искоркой в глазах.

Я нервничала, волновалась, чёрт подери, сгорала от нетерпения и даже не знала, куда девать руки. Я продолжала двигать ими.

Дамиэль завёл мои руки за своё тело и положил себе на спину.

— Ты слишком зацикливаешься, Каденс.

— Ничего я не зацикливаюсь. Я просто хочу, чтобы всё было идеально. Чтобы ты подумал, что всё идеально, — добавила я, внезапно сильно засмущавшись.

— Я наедине с женщиной, которую люблю. Как это может быть неидеально?

— Я…

Его губы завладели моим ртом, проглотив мои слова.

Из его горла вырвался гортанный стон. Я подняла ладони к его затылку и принялась описывать медленные, плавные круги на коже его головы.

Его сильные руки гладили меня по спине. Его поцелуи становились быстрее, нетерпеливее.

Его губы опустились к моей шее, оставляя лёгкие, как крыло бабочки, поцелуи до самого низа и опаляя мою кожу жарким клеймом. Я ощутила нечто острое и твёрдое.

Я сообразила, что это его клыки. У всех ангелов они имелись. Это часть нашей вампирской магии.

Клыки Дамиэля удлинились. Он медленно дразнил ими пульсирующую вену на моей шее. Я знала, что он намеревается сделать. И я хотела этого. Мои инстинкты требовали этого, хотя голос приличий в моей голове громко протестовал.