— Ну, у тебя есть возможность удовлетворить свое желание, — Толанд указал на высокую брюнетку поразительной красоты, лицо которой выражало нескрываемую ярость. Она направлялась к ним, таща за собой Мику. — А вот и наша Джейлинн.

Кейр застонал, но когда женщины подошли к ним, нацепил на себя маску Альфы.

— Ты поселил пленника в нашем лагере? — это было больше похоже на утверждение, чем на вопрос, поэтому Кейр просто промолчал. — И почему ты не поместил его в изолятор? — Джейлинн с вызовом скрестила на груди руки.

— Заключенный находится в изоляторе.

— Ты же знаешь, что я говорю о женщине, — фыркнула она.

— Эмма не пленница, — возразил Толанд, вставая на защиту Кейра.

Гордая волчица свирепо уставилась на него, но Бета не собирался игнорировать брошенный ему вызов. И через несколько секунд Джейлинн отвела взгляд.

— Но она не одна из нас. Эта сказала мне, — волчица ткнула большим пальцем в стоявшую рядом с ней Мику, которая выглядела крайне смущенной и сбитой с толку.

— И кто из нас здесь Домисцин? — рыкнул Кейр.

— Ты, — быстро ответила Джейлинн.

— Совершенно верно, у тебя нет ни малейшего права допрашивать меня. Ты даже не Домисцина.

— Пока что нет, — нагло заявила волчица.

«Скорее никогда», — подумал Кейр. В этой роли он видел только Эмму.

— Можешь идти.

Джейлинн начала гоняться за ним еще до того, как они созрели для оборота. Их родители строили грандиозные планы на союз между ними, но его родители погибли прежде, чем смогли осуществить задуманное. Волчица же до сих пор считала, что он обязан с ней соединиться. Но так как договор был заключен без его согласия, а его устроители умерли, Кейр нарушил его, не испытывая никаких угрызений совести.

Джейлинн, переполненная злостью, резко развернулась на каблуках, взметнув целое облако пыли, и зашагала к родительскому дому.

— Она точно создаст тебе проблемы, Кейр, — в голосе Мики звучало сочувствие.

— Тогда зачем ты ей все рассказала? — гневно рыкнул он.

Мика побледнела.

— Прости, я не подумала.

— Да, к сожалению, ты не подумала, прежде чем говорить с ней.

— Прости меня, Домисцин.

Толанд ободряюще сжал руку Кейра, остужая его ярость. Тот лишь покачал головой.

— Ты свободна, Мика.

— Да, плохи твои дела, друг мой, — задумчиво сказал бета, когда Мика поспешно отошла от них. — Я до сих пор помню первые дни своего выбора.

Кейр закатил глаза.

— Мы все помним ваши с Лисом первые дни.

Толанд поднял руку, давая понять, что не собирается обсуждать это.

— Просто… постарайся успокоиться. Ты будешь на взводе нескольких дней. И все это время тебя будут переполнять нежелательные эмоции. Из-за этого ты станешь в лучшем случае просто раздражительным, а в худшем — опасным и для человека, и для зверя.

— Я ценю твою поддержку, — буркнул Кейр, желая побыстрее закончить неприятный разговор.

Правый уголок рта Толанда дернулся вверх.

— Принято к сведению,

Раздраженно махнув рукой, Кейр отправился в свое жилище.

* * *

Ночной ветерок доносил терпкий аромат сосны, запах которой стал намного сильнее в эти поздние летние дни. Кейр остановился на северной окраине лагеря, примерно в пятидесяти футах (прим. 1,5 м) от своего домика. Его мучил вопрос, как поступить с Эммой Уотсон. Даже на таком расстоянии он остро ощущал её присутствие.

Кейр каждой своей клеточкой чувствовал эту женщину, словно она была частью его. Как он мог так увлечься незнакомкой, которая не принадлежала ни к одному их роду?

Набравшись решимости, он в мгновение ока преодолел расстояние, отделявшее его от желанной женщины, которая одним своим присутствием воспламеняла его кровь.

Кейр резко распахнул дверь, потеряв на мгновение контроль над своим зверем от разгоревшейся внутри страсти. Он приготовился убеждать Эмму — сколько бы времени для этого не потребовалось — остаться с ним.

Мужчина замер посреди комнаты.

Кровать была пуста. Заднее полотно стены разрезано, а Эмма исчезла.

Подчинившись мгновенному обороту, он упал на четвереньки, и его кости начали изменяться. Лицо вытянулось в звериную морду, а руки и ноги превратились в мягкие лапы. Мех в одно мгновение покрыл его кожу, сделав его кожаный жилет почти горячим. Его теперь сверхчувствительный к сотне запахов нос сосредоточился на единственном, который имел сейчас для него значение. Её.

Одним прыжком Кейр проскочил сквозь порванную ткань и бросился на поиски ускользнувшей от него пары.