Часть 10

На короткое мгновение мое сердце наполнилось радостью. Это была уловка. Кир будет ждать в палатке, притворяясь больным.—

Но потом я увидела страх в глазах Танта и поняла, что это не задумка Кира. Никто из тех, кто пережил ужас чумы, никогда не отнесется к этому легкомысленно.

Богиня, нет

Глубоко внутри, часть меня начала плакать от страха. Образ горящего города палаток, этих теплых и живых мертвецов вспыхнул перед моими глазами.

Но другая часть, мастер-целитель, проснулась с гневом и решимостью. Не здесь. Нет, если бы мне было что сказать по этому поводу. Я вцепилась в ремень сумки.

- Куда?

Облегчение затопило его лицо, и он повернулся, чтобы идти вперед, и мы оба наткнулись на двух моих охранников, которые преградили нам путь.

- Нет. Это не—

- Отойдите, - прорычала я. - Идите за мной, если хотите, но не мешайте мне.

Я протиснулась мимо них, потянув за собой Танта.

- Ксилара, - позвала Ами, но я проигнорировала ее. Я достаточно хорошо знала, что они не причинят мне вреда. Словно в подтверждение моих мыслей, двое охранников убежали, без сомнения, чтобы сообщить о моем проступке.

- Продолжай двигаться, - прошептала я, и Тант подчинился, двигаясь рысью. Я последовала за ним, мои мысли мчались вместе с моими ногами.

Может быть, это чума? Мы прождали положенные сорок дней после того, как умер Гил. Вспышка печали пронзила меня, когда я вспомнила этого мальчика. Его смерть была последней, вызванной болезнью. Мы ждали сорок дней и тянули время, пока ехали. Традиция гласила, что этого времени достаточно, чтобы чума исчезла.

Но чума был не похожа ни на что другое, убивая быстро и нанося быстрые удары. Может быть, мы ждали недостаточно долго. Может быть, мы принесли его с собой, невидимого врага, в самое сердце равнин.

Во рту у меня пересохло, но на глазах выступили слезы. О, Богиня, пожалуйста, нет. Все эти люди. Все эти дети. Мысленным взором я снова увидел почерневшую деревню, служившую погребальным костром для мертвых.

Мы были у палатки и вошли прежде, чем я успела сделать еще один вдох. Палатка была небольшой, на ней лежал тюфяк с ребенком, окруженный тремя женщинами, а сбоку стояла небольшая жаровня. Я сразу же сосредоточилась на ребенке, мальчике с прилипшими ко лбу волосами, влажными от пота. Он повернул ко мне широко раскрытые испуганные глаза.

- Я нашел ее, - начал он, но тут в палатку ворвались Ами и двое моих охранников.

- Наружу, - рявкнула я.

Они колебались.

- Вышли!- рявкнула одна из женщин, повторяя мой приказ с таким же свирепым взглядом, как у Маркуса.

Это было слишком для них, и они отступили через полог палатки.

Я опустилась на колени рядом с тюфяком.

- Я-Лара, из..

- Тант сказал нам.- Женщина заговорила. - Я Инда из клана Медведя, это Сако.

Она кивнула головой в сторону мальчика на ложе.

- Тант рассказала нам о "чуме" и дал вот это.- Она протянула банку с жаропонижающим. - Мы не знаем, как им пользоваться, и мы сказали, чтобы тебя привели, чтобы лечить ребенка.

Другая женщина запротестовала.

- Она не должна быть здесь. Кто она, городская, чтобы лечить ребенка равнин? Вы оскорбляете стихии и воинов-жрецов.

Взгляд Инди был успокаивающим.

- Я рискну этим, чтобы защитить жизнь этого мальчика.

Женщина нахмурилась, но плотно сжала губы.

- Как давно он болен?- Я протянула руку, чтобы потрогать лоб мальчика, улыбаясь ему. Он уставился на меня немигающим взглядом. Его деревянное оружие лежало рядом с ним на тюфяке, разложенном примерно так же, как и у Кира. Это означало, что ему было от трех до четырех лет.

- Несколько часов.- Инда взяла тряпку и вытерла ребенку лоб. - Он жаловался на усталость, и я уложила его в постель. Я должна была понять, когда он не протестовал, что он нездоров. Я проверила его и обнаружила, что он вспотел.”

Тант навис над нами.

- Я не мог рисковать, Трофей. Не после…

- Ты был прав, Тант. -Я одобрительно посмотрела на него, и он расслабился. - Мы не можем рисковать, когда речь заходит о чуме.

Я положил руку на лоб Сако.

- Но я сомневаюсь, что это чума.

Снаружи послышался шум. Прежде чем мы успели поднять глаза, в палатку ворвался Дикий Ветер. -Что случилось?”

Тант и женщины опустили головы, опустив глаза. Поэтому я заговорила.

- Больной ребенок, старший воин-жрец. Они боялись, что это может быть чума, и попросили меня посмотреть ребенка.

Глаза Дикого Ветра сузились, и он сделал шаг ближе. Тант прижался к холстине палатки, чтобы дать мужчине пройти.

- Неужели?- спросил он, и черепа, свисавшие с его посоха, загремели друг о друга.

- Нет. Это не так, - твердо ответила я.

Тант облегченно вздохнул, бормоча тихую молитву земле.

- Тогда что?- потребовал Дикий ветер ответа.

- Тебе больно, Сако?- тихо спросила я. - Ты можешь показать мне, где?

Мальчик кивнул и потер горло и уши.

- Открой рот, - попросила я, и, конечно же, у него пересохло в горле. - А глотать больно?

Он снова кивнул, его большие карие глаза метались между мной и воином-жрецом.

- Это обычное дело для детей моего народа. - Я взглянула на Инди и получила быстрый утвердительный кивок. - Это не чума.

Дикий ветер обернулся, сказав что-то мягкое одному из охранников снаружи. Я услышала топот бегущих ног, когда Дикий ветер обернулся и скрестил руки на груди.

- И ты вылечишь это, Ксианка?

Вздрогнув, я посмотрела на это татуированное лицо, но все, что я увидела, было искреннее любопытство.

- Я хочу, чтобы ребенок только отдыхал и спал. Я хотела бы, чтобы его тея дала ему жаропонижающего. - Я заметила вспышку страха на лице Танта.

- Из банки, который я им дала -- Я потянулась за ним и зачерпнула немного себе на палец. - Вот так, каждые два часа.

Я показал его Дикому Ветру, а потом снова повернулся к Сако. – Открывай ротик. Вкус плохой, но ты воин, а?

Мальчик храбро открыл рот, и я намазала жаропонижающим его язык. Он не протестовал против этого вкуса, хотя и был воином. Но это не помешало ему сморщиться от отвращения.

- Откуда ты знаешь, что это не чума?- потребовал ответа Дикий Ветер.

- Чума поражает быстро, и очень смертельно. Лихорадка горячая и жестокая. Любой, кто болеет, как правило, теряет рассудок и потеет гораздо больше, чем этот ребенок. - Я посмотрела тей - Есть еще запах чумы, очень неприятный запах. Пахнет почти так же плохо, как и мускус.”

- Значит, если бы ребенок заболел чумой, он уже был бы мертв, - заявил Дикий ветер.

Я кивнула, хотя женщина в ужасе втянула в себя воздух. Но Инди был сделана из более прочного материала. Она внимательно следила за нашим разговором и теперь заговорила.

- Трофей. Я бы попросила ваш символ.

Застигнутый врасплох, я не сразу протянула ей банку с жаропонижающим.

- У тебя есть мой символ, Инди.

Инда взяла банку свои руки.

- Трофей, я скажу тебе истину. О навыках Трофея говорят с похвалой, а ты известна, как "целитель", обладающий невероятной властью над жизнью и смертью.- Она отвела глаза, но повернула голову в сторону Дикого Ветра. - Я бы не обидела, если бы попросила воина-жреца наложить свои заклинания исцеления.

Она передвинула банку в руках.

- Здоровье ребенка-это самое главное.

Глаза Сако стали еще больше, и он с трудом сглотнул, с очевидной болью.

Магия. Возможно, я увижу магическое исцеление. Я сохраняла спокойствие на лице, но мое сердце подпрыгнуло от этого шанса. Но когда я бросила взгляд на лицо Дикого Ветра, он ответил мне равнодушным взглядом. Я отвела глаза, но тишина продолжала расти. Неужели он действительно откажется лечить ребенка?

Я потянулась за сумкой и отодвинулась от мальчика. Теи были испуганы моим движением, но я проигнорировал их. Я старалась, чтобы мой голос звучал нормально.

- Я не обижусь, Инди. Вы правы. Главное-это благополучие мальчика.”

Я встала и отошла в сторону, словно освобождая место. Когда я приблизилась к Дикому Ветру, я бросила ему вызов взглядом, но ничего не сказала.

Дикий ветер выгнул бровь в ответ, но тоже промолчал. Я думала, что он откажется, но он сбросил плащ на пол и вонзил посох в землю. Сделав один шаг, он встал рядом с мальчиком.

С широко раскрытыми глазами тея тоже двинулась, Инда переместилась к голове Сако, другая женщина к ногам. Тант вызван движением пальца Дикого ветра и помещен напротив него.

Дикий ветер достал что-то из поясного мешочка и положил в маленькую жаровню. Затем он опустился на колени рядом с мальчиком. Остальные тоже присели. Из вежливости я тоже села, но гораздо менее грациозно.

Посох был недалеко от меня, и эти человеческие черепа, казалось, двигались сами по себе, свисая с конца плетеных кожаных полосок.

Дикие ветер начал петь, призывая стихии к себе и прося их о помощи. Его голос был глубоким и сильным. Остальные тоже подхватили песню, опустив головы, их голоса звучали мягко и тихо. Сако лежал совершенно неподвижно, его дыхание было глубоким и медленным, глаза закрыты.

Дым поднимался от углей и, к моему удивлению, падал вниз по стенкам жаровни, красивый, темно-фиолетовый. Он потек вниз, покрывая пол палатки, а затем начала медленно подниматься вокруг нас. Мне стало не по себе, но остальные, похоже, не возражали. Я поняла, что их глаза были закрыты, и они слегка покачивались в такт песнопению.

Дикий ветер был внушительной фигурой, с этими спутанными косами и татуировками, которые покрывали его тело. В тусклом свете казалось, что они двигаются, переплетаясь, танцуя по его коже под звуки голоса Дикого ветра. Черепа, казалось, задрожали от этого звука, повернувшись ко мне с ухмылкой.

Я моргнула, выпрямилась и постаралась не дышать так глубоко.

- Мы состоим из стихий, - заговорил Дикий ветер, в то время как остальные продолжали петь. - Плоть, дыхание, душа, и кровь.

Он протянул правую руку и положил ее на левую руку Сако.

- Душа состоит из огня, и сидит в левой руке.

Мальчик задохнулся от его прикосновения, все его тело дернулось, глаза распахнулись. Дикие ветры потянулся и коснулись их рукой, и Сако послушно закрыл их.