Изменить стиль страницы

Вэй У Сянь поинтересовался: «Тогда зачем же ты прячешь сосуды, если не собираешься их опустошать? Или, может быть, ты приберег их для меня, а?.. Ладно, ладно, ты их не трогал, так и быть, я тебе поверю. Давай поболтаем о чем-нибудь еще. К тому же, я сгораю от любопытства, сколько же алкоголя нужно употребить всегда умеренному и воздержанному адепту Ордена Гу Су Лань, чтобы напиться».

Он налил Лань Ван Цзи вина, и тот, не раздумывая, взял из рук Вэй У Сяня чашу и залпом осушил. Вэй У Сянь пришел в небывалый восторг и уставился на лицо Лань Чжаня, ожидая, когда же оно покраснеет. Однако сколько бы Вэй У Сянь ни впивался в него взглядом, и цвет, и выражение лица Лань Ван Цзи оставались прежними, а сам он продолжал невозмутимо глядеть своими светлыми глазами. Ничего не изменилось! 

Вэй У Сянь чрезвычайно разочаровался. Но едва он собрался подбить Лань Ван Цзи на очередной сосуд, как тот внезапно нахмурился и слегка потер между бровями. В следующую секунду рука его, подпирающая лоб, замерла, и Лань Ван Цзи закрыл глаза.

Он уснул?..

Он уснул!..

Обычные люди, выпив алкоголь, сначала хмелеют, а потом уже засыпают. Лань Ван Цзи же умудрился перескочить через стадию опьянения и сразу заснул!

Но ведь он жаждал посмотреть именно на хмельного Лань Чжаня!

Вэй У Сянь помахал руками перед лицом Лань Ван Цзи, которое сохраняло суровый и строгий вид даже во сне, затем похлопал в ладоши подле ушей. Никакого отклика.

Лань Ван Цзи неожиданно оказался тем, кто падает замертво после одной лишь чаши вина.

На такой поворот событий Вэй У Сянь никак не рассчитывал. 

Он на короткое время задумался, потом вынул ноги Лань Ван Цзи из-под стола, положил его руку себе на плечи и поволок из лавки.

Вэй У Сянь уже овладел искусством обшаривания карманов Лань Ван Цзи, и, добыв мешочек с деньгами, нашел постоялый двор и снял две комнаты. В одну из них он втащил Лань Ван Цзи, уложил того на кровать, снял с него сапоги и укрыл одеялом, а сам растворился в ночи. 

Достигнув безлюдного места, Вэй У Сянь достал из-за пояса флейту, поднес ее к губам и сыграл короткую мелодию. После он принялся спокойно ждать.

В последнее время Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи проводили вместе и дни, и ночи. Вэй У Сянь ни на секунду не оставался один, а потому никак не мог призвать Вэнь Нина. Поначалу Вэй У Сянь подобным образом скрывал, кем он является на самом деле, но имелась также и иная причина.  

В прошлом Вэнь Нину случалось лишать жизней адептов Ордена Гу Су Лань, и даже несмотря на то, что Лань Ван Цзи хорошо относился к Вэй У Сяню, тот не мог призвать Призрачного Генерала в его присутствии. Или, возможно, именно из-за того, что Лань Ван Цзи хорошо относился к Вэй У Сяню, у того не хватало совести на подобный поступок. Каким бы бесстыжим ни был Вэй У Сянь, сейчас не время и не место упражняться в наглости. 

Внезапно до его ушей донеслось уже знакомое жутковатое звяканье.

Фигура Вэнь Нина с опущенной головой возникла из теней, окутывающих городскую стену.

Одежды его были совершенно черны и сливались с окружающим мраком, лишь глаза без зрачков сверкали хищным белым светом.

Вэй У Сянь заложил руки за спину и неспешно обошел Вэнь Нина. 

Вэнь Нин дернулся, словно намереваясь последовать за Вэй У Сянем  и бесконечно ходить за ним кругами, но тот приказал: «Стой на месте».

Он подчинился и замер неподвижно, и его изящное лицо, казалось, заволокло еще большей печалью и подавленностью.

Вэй У Сянь сказал: «Руку».

Вэнь Нин протянул свою правую руку. Вэй У Сянь схватил ее и приподнял, тщательно осматривая замки кандалов, опоясывающих запястье.

Это были далеко не простые железные цепи. Когда Вэнь Нин впадал в бешенство, он становился крайне яростным и способным голыми руками крошить сталь в песок, поэтому он не мирился бы с тянущимися за ним цепями. Похоже, что эти кандалы выковали специально для того, чтобы сдержать Вэнь Нина.

Обратили в прах?

Кое-кто душу был готов положить за то, чтобы восстановить уничтоженную часть Стигийской Тигриной Печати, и, само собой разумеется, кто-то также исходил слюной на Призрачного Генерала. Разве они решились бы обратить его в прах?

Ядовито усмехнувшись, Вэй У Сянь подошел к Вэнь Нину со стороны, и после непродолжительных размышлений начал с нажимом ощупывать его череп.

Те, кто держал Вэнь Нина в заточении, непременно должны были подавить его способность самостоятельно мыслить, чтобы уничтожить его рассудок и вынудить Призрачного Генерала подчинялся приказам других людей, а значит, они что-то внедрили в его голову. И в самом деле, вскоре Вэй У Сянь почувствовал под пальцами какой-то твердый выступ прямо на аккупунктурной точке с правой части головы Вэнь Нина. Вэй У Сянь симметрично занес руку на другую сторону и обнаружил такой же выступ, напоминающий игольное ушко.

Вэй У Сянь одновременно ухватился за оба игольных конца и медленно вытянул из черепа два длинных, черных гвоздя.

Гвозди, глубоко вбитые в голову Вэнь Нина, оказались примерно по 3 сантиметра длиной и толщиной с нить для яшмовой подвески. Едва штыри покинули череп Вэнь Нина, он слегка вздрогнул, и черные изломанные линии, похожие на прожилки крови, прорезали белки его глаз. Казалось, Вэнь Нин изо всех сил пытается стерпеть боль.

Удивительно, как он, будучи мертвым, по-прежнему способен страдать. 

Судя по затейливому и сложному орнаменту, выгравированному на гвоздях, их происхождение, как и происхождение цепей, определенно было необычно, а их изготовитель достаточно умел, и для полного исцеления Призрачному Генералу потребуется немало времени. Спрятав гвозди, Вэй У Сянь вернулся к кандалам на запястьях и лодыжках Вэнь Нина и подумал, что весьма несподручно таскать за собой гремящие цепи, поэтому нужно воспользоваться мечом заклинателя и разбить их.

Первым ему на ум пришел, конечно же, Би Чэнь Лань Ван Цзи. Безусловно разрубить кандалы Вэнь Нина оружием, принадлежащим адепту Ордена Гу Су Лань, - не самое приличное действо, но Би Чэнь был единственным подходящим мечом, доступным Вэй У Сяню. В конце концов, он не мог более позволять Вэнь Нину таскать за собой такую обузу.

Вэй У Сянь подумал: «Что ж. Вернусь на постоялый двор. Если Лань Чжань уже проснулся, я ничего не буду делать. А если он еще спит, я ненадолго позаимствую у него Би Чэнь».

На том и порешив, Вэй У Сянь развернулся и тут же уткнулся взглядом прямо в Лань Ван Цзи. 

Примечания.

Тигриная печать – металлический знак военачальника в форме головы тигра, предназначенный для командования войсками. Одна его часть находилась у императора, а вторая – у генерала. Только когда они объединялись, генерал имел право приказывать солдатам.

Даоцзан – вежливое обращение к даосскому священнику или просто к заклинателю. В китайских яойных новеллах это также игривое обращение младшего семе к старшему уке (как «гэгэ», только наоборот). В общем-то, это одна из основных причин шипа Сюэ Ян/Сяо Син Чэнь.

Китайское выражение, означающее «отпустить злодея на свободу».

Это не перевод их имен, а интерпретация устойчивых китайских выражений. Перевод см. на читалках в конце главы.

Байсюэ – дословно: белый снег.

Ручные печати – складывание рук и пальцев в различных положениях для призывов, заклинаний и т. д. Их в большом количестве можно наблюдать в «Наруто». В данном случае, могильщик призывает меч.