Тут она увидела всадника, приближающегося со стороны ранчо. Ее глаза, давно приученные к наблюдательности большими просторами, узнали его еще за минуту до того, как стали различимы его черты. Лицо девушки омрачилось. Это был не Техасец Пит, как она рассчитывала, а Хол Колби. «Может быть, и к лучшему», — приободрила себя она. Все равно когда-то ей надо было увидеться с ним и поговорить. Когда он приблизился, Диана вместо гостеприимной улыбки увидела на его лице выражение озабоченности. Тем не менее он, как всегда, сердечно приветствовал ее.

— Привет, Ди! — закричал он. — Почему ты не дала знать, что приедешь сегодня?

— У меня не было никакого способа дать тебе знать, — ответила она. — Но ты же понимал, что я буду так скоро, как только смогу.

— Сэм только что приехал из города и сказал, что ты собираешься на ранчо, вот я и поспешил перехватить тебя. Тебе нет нужды ехать на ранчо сейчас. Там для тебя будет во всех отношениях неприятно.

— Почему же? — спросила она.

— Во-первых, там Уэйнрайты, — сказал он, останавливаясь прямо перед ней и загораживая дорогу. Она сжала свои маленькие крепкие зубы и объехала его.

— Я еду домой, — сказала она.

— На твоем месте я бы не делал глупостей, Ди, — настаивал он. — Это только прибавит лишних проблем. Можно считать, что они уже владеют этой землей. Мы не можем бороться с ними, это ни к чему не приведет. Я убедил их, что они должны кое-что сделать для тебя, и они согласились с этим. Они готовы дать тебе сумму, достаточную для приличного существования, если только ты будешь вести себя разумно. Я добился от них величайших уступок для тебя. Но если ты собираешься бороться, они не дадут тебе вообще ничего.

— Они в любом случае не дадут мне ничего! — закричала она. — Да я ничего и не приму у них. Но я возьму и сохраню за собой то, что мне принадлежит. И мои друзья помогут мне.

— Ты только навлечешь на себя и своих друзей массу проблем.

— Послушай, Хол. — Она заколебалась, но потом все же заговорила, слегка запинаясь: — Я хочу кое-что тебе сказать. Ты просил моей руки. Я ответила, чтобы ты подождал немного и дал мне время на размышления. Так вот — я никогда не смогу сказать «да», Хол, потому что не люблю тебя. Извини, конечно, но с моей стороны более честно сказать тебе об этом.

Он выглядел уныло. Видно было, что он в замешательстве. Хотя он и понимал, что глупо настаивать на своем сватовстве сейчас, когда она обеднела, но тем не менее его гордости был нанесен удар — ведь он втайне мечтал одержать над ней верх во всех возможных отношениях. Внезапно Колби понял еще и то, что все равно страстно желает получить ее — богатую или бедную. Его увлечение Лилиан Мэнил вдруг предстало перед ним во всей своей низости. Это была не любовь. Все деньги мира, все роскошные туалеты и соблазны Нью-Йорка не сделали бы Лилиан такой же желанной, как Диана Хендерс.

Колби был недалекий, необразованный человек. Но и он разгадал в Диане Хендерс определенные свойства, выходящие за тесные рамки его рассудка, которые слишком высоко поднимают ее над Лилиан Мэнил и другими, подобными ей. Колби понял, что желает Диану Хендерс саму по себе, а не из-за чего-то другого. А вот Лилиан Мэнил он желал из-за ее денег и той вульгарной привлекательности, которой обладает определенный тип женщин.

Он жил в весьма беззаконной стране, в весьма беззаконные времена, так что нет ничего удивительного, что он возжелал владеть ими обеими. Даже дураку было ясно, что получить законным путем ту, что с деньгами, — лишь часть победы. Но это были не более чем пустые размышления, и он поскорее отбросил их.

— Мне очень жаль, Ди. Разумеется, тебе виднее, — только и сказал он, но мысли его были гораздо длинней и разнообразней. И чем больше он думал, тем больше понимал, как сильно хочет ее теперь, когда она стала менее податлива. На его лице появилось выражение, какого Диана никогда на нем не видела. Это уже не был тот смеющийся, добродушный Хол, который ей очень нравился и которого она почти любила. Теперь в нем проступило что-то зловещее. Диана даже заинтересовалась, не производят ли любовные неудачи подобный эффект на всех мужчин вообще.

— Как шли дела на ранчо, пока меня не было? — спросила она через какое-то время.

— Так себе, — ответил Колби. — Кое-кто из рабочих хочет уволиться. Ждут, пока ты приедешь, чтобы взять расчет.

— Кто именно?

— Пит, Короткий Бен и Айдахо, — ответил он. — Но они как раз первые, кого следовало бы уволить при сокращении штата, так что без разницы.

— А ты планируешь остаться бригадиром?

— Почему бы и нет? Не все ли мне равно, на кого работать?

Девушка не ответила, и они продолжали путь молча. Он оставил свои попытки разубедить ее. «Дай им сделать их грязную работу», — думал он.

Когда они уже почти доехали, появился другой всадник. Он выехал со двора им навстречу, тучи поднятой пыли скрыли ранчо и все остальное пространство позади него. Это был Техасец Пит. Он посадил лошадь на круп рядом с Дианой и развернул животное вокруг своей оси, с опорой на задние ноги.

— Я только что приехал, мисс, — объяснил он. — Сэм сказал, что вы просили меня встретить вас. Очень жаль, что я опоздал.

Каждый из мужчин игнорировал другого так, будто его вообще не существовало.

— Я слышала, ты хочешь уволиться, Пит? Ты, Короткий Бен и Айдахо? — спросила Диана.

Пит стыдливо опустил голову.

— Мы собира-ались, — протянул он.

— Когда мы доедем, зайди ко мне в офис и возьми с собой Короткого Бена и Айдахо, — приказала девушка. — Я хочу поговорить с вами.

— Хорошо, мисс.

Дальше ехали молча. Диана спешилась у загона и оставила коня Питу, чтобы он расседлал его, сама же направилась в офис. Приближаясь к комнате, она увидела, что там находятся нескольких человек, а войдя, тут же столкнулась с Корсоном, Лилиан и обоими Уэйнрайтами. Корсон кивнул ей и встал, молодой Уэйнрайт — тоже.

— Добрый вечер, мисс Хендерс. С благополучным возвращением!

Она проигнорировала его любезные приветствия и некоторое время молча смотрела на них, слегка прищурившись. Ее широкополое сомбреро прямо и ровно сидело над слегка нахмуренными бровями. Вьющиеся волосы нежно подрагивали у виска, выбившись из-под тугого края тяжелой шляпы, но не могли смягчить ее холодного твердого взгляда, выражавшего жестокую обиду на этих четырех людей.

У ее бедер висела полная патронов портупея и тяжелый револьвер — не та игрушка, какими подчас балуются дамы, но настоящая пушка сорок пятого калибра, грозное, внушительных размеров оружие, завораживающее одним своим видом. Местами синяя краска стерлась, и просвечивала сталь.

— О законе я знаю немного, мистер Корсон, — сказала она без преамбулы. — Всю свою жизнь я прожила без какой-либо поддержки или же угрозы с его стороны. Мы здесь не особенно хлопочем об этом. Зато мы прекрасно понимаем моральную сторону дела. Мы знаем, что такое справедливость, и у нас есть свои методы ее защиты. Есть у нас и способы защитить собственные права. Это значит, что я намерена сопротивляться вам, как и любому, кто придет, чтобы отнять принадлежащее мне по праву. Я не решаю за вас, но обязана предупредить, что наши методы в таких случаях бывают неожиданными и довольно неприятными. Мистер Корсон и мисс Мэнил, я даю вам один час на то, чтобы покинуть помещение. Коляска будет готова. Мистер Уэйнрайт и его сын имеют только пять минут, так как у них отсутствуют какие-либо причины находиться здесь. Теперь идите!

Глава 16

НАРУШИТЕЛИ ЗАКОНА

Кривая усмешка исказила и без того не слишком приятный рот мистера Корсона. Мистер Уэйнрайт-старший вскочил на ноги, но это не был запоздалый рыцарский порыв. Лилиан Мэнил вяло поднялась и прикрыла рот тыльной стороной ладони, имитируя зевоту. Мистер Уэйнрайт-младший неловко переминался с ноги на ногу.

— Боюсь, мисс Хендерс, что вы не вполне понимаете ситуацию. Вы… — начал Корсон.

— Это вам никак не удается понять ее, мистер Корсон, — оборвала его Диана. — И, пожалуйста, не забудьте, что у вас всего час на упаковку вещей.