Его глаза остановились на мне, лицо побледнело и осунулось, но я выдержала его взгляд, когда я закрыла его дверь, мои глаза были полны слез.

Я прошла прямо в свою комнату и закрыла дверь.

Затем я направилась к своей сказочной кушетке, стоявшей на толстом ковре с узором из гальки, возле великолепного отдельно стоящего камина, и села на нее спиной к стене, прижав колени к груди, обхватив руками икры и глядя через всю комнату на заходящее над морем солнце.

Мои дети ненавидели меня.

Они ненавидели меня.

Он забрал все, что у меня было, абсолютно все, но когда я разрыдалась, то сделала это молча.

*****

На следующее утро я проснулась, а посуда в раковине стояла грязной.

Я сварила кофе, вымыла тарелки, налила чашку кофе, затем вернулась в свою комнату, приняла душ и приготовилась встретить новый день.

Я вышла и направилась по противоположному коридору.

Я громко постучала в дверь Пиппы, не открывая ее, и крикнула:

- Мне нужно, чтобы ты встала, Олимпия. Иди на кухню. Я хочу поговорить с тобой. Сейчас.

Я прошла дальше и сделала то же самое у двери Одена.

Я пошла на кухню, приготовила дорожную кружку и стала ждать.

Сонные, в своих пижамах, выглядевшие милыми, юными и прекрасными, мои дети вышли и осторожно встали напротив бара ко мне лицом.

Ни один из них не встретился со мной взглядом.

Говоря их словами, «без разницы».

- Поскольку вы вряд ли захотите пойти на аукцион со мной и Джози, а мне нужно срочно уехать, я уеду. Поскольку меня не будет дома, а вы ясно дали понять, что ни один из вас не хочет здесь находиться, нет никаких причин оставаться, пока меня не будет. Можете отправляться домой к своему отцу.

Их глаза расширились, Пиппа посмотрела на Одена, но Оден перевел свой настороженный взгляд на меня.

- Прежде чем вы уйдете, я бы хотела, чтобы вы прибрались в своих комнатах, застелили постели и, как я вас просила, просмотрели эти груды. Если вы этого не сделаете, я буду считать, что вам не нужно ничего из тех вещей, и пожертвую их на благотворительность. - Я посмотрела на свою дочь. - А если тебе действительно не нравится новое постельное белье, то твое старое лежит в первой спальне для гостей. Просто возьми его и отнеси в свою комнату. Я поменяю его и займусь новыми.

Я глубоко вздохнула, подошла к стойке, сунула телефон в сумочку и повесила ее на плечо.

Пока я это делала, ни один из моих детей ничего не сказал.

Я вышла из-за стойки и остановилась, обернувшись к ним.

- Я совершила серьезные ошибки, - прошептала я и увидела, как их тела замерли. - Мне это известно. Я уже призналась в этом. Я приехала сюда не для того, чтобы продолжать это делать, а чтобы вернуть свою семью. Вы мои дети, и я люблю вас. Я люблю вас больше всего на свете. Я люблю вас больше собственной жизни. Я подвела вас и намерена это исправить. Я понимаю ваш гнев. И не виню вас за это. Все, о чем я прошу, - это дать мне шанс. Последний шанс показать вам, что я сожалею, и вернуть себе маму, которую вы любите. Маму, которую вы хотите видеть в своей жизни. Потому что в моей нет ничего, чего бы я хотела больше, чем иметь в ней вас.

Они ничего не сказали.

Я и это приняла, кивнула и закончила.

- Я люблю вас, милые. Всего хорошего, возьмите печенье с собой, и увидимся через месяц.

И с этими словами я ушла.

*****

Хотя со стороны Джози было любезно не комментировать тот факт, что я приехала на аукцион без своих детей, все равно я чувствовала себя неловко.

Но это была не самая худшая часть моего дня.

Худшее уже произошло.

В другом расположении духа я бы с удовольствием поучаствовала в аукционе.

Несмотря на то, что я была едва способна двигаться, я все же нашла и купила потрясающий набор мебели - включая высокое кожаное кресло на колесиках с высокой спинкой и величественный письменный стол - который идеально подошел бы для задней комнаты.

Мало того, я отыскала причудливый спальный гарнитур, который купила для гостевой спальни. Мне понадобились бы матрасы, но я представляла себе вычурную комнату с видом на море, которую предоставляла бы любому гостю, которого, в конечном счете, могла бы принять (хотя их было немного и все они находились далеко, единственная перспектива - это мой брат и его семья, только троих из четырех членов которой я действительно хотела бы видеть в своем доме) в спокойном, но чрезвычайно красивом месте, чтобы они смогли назвать это своим домом вдали от дома.

Я вернулась в Голубой Утес сразу после трех, за пару часов до того, как мои дети должны были меня покинуть.

Я вернулась все в тот же пустой дом.

Они оставили печенье.

Они не разобрали свои груды вещей.

Но Олимпия не взяла свое старое постельное белье.

Я написала им обоим, чтобы убедиться, что они не против, если я пожертвую их вещи, и уточнила, хочет ли Пиппа оставить свое новое постельное белье.

Никто из них не ответил.