ГЛАВА 8

Меня переиграли

В конце следующей недели, в один из дней, когда меня не было в «Доме Голубки», я находилась в городе, делая кое-какие покупки в «Wayfarer’S».

У меня наступил кулинарный Ренессанс, начавшийся с моей выпечки, которая понравилась пожилым людям в «Доме Голубки» (особенно мистеру Деннисону, который нещадно со мной флиртовал, и миссис Макмерфи, которая все еще считала меня нацистской шпионкой, но это не мешало ей любить мое печенье).

Но кроме того, я училась готовить на одну персону, что когда-то заставило меня упасть в вырытую мной яму агонии, но теперь я решила принять это как вызов.

Во-первых, это должны быть блюда, что я могла бы заморозить, и если бы провела в «Доме Голубки» лишний час (или два, как обычно делала) и вернулась домой усталой, я могла бы получить готовый обед, остававшийся таким же восхитительным.

Во-вторых, запеканки, часто оказывающиеся еще вкуснее, чем остатки еды.

В поисках вещей, которые можно было бы добавить в мою причудливую пляжную спальню (она уже была близка к завершению, я купила матрасы и еще нашла несколько потрясающих гравюр на стены, которые были причудливыми и пляжной тематики, не будучи банальными или милыми), я сбилась с курса и начала искать рецепты.

И нашла то, что не могла дождаться, чтобы опробовать. Картофельная запеканка с сыром, которая, учитывая ингредиенты, могла оказаться просто восхитительной.

Однако в тот вечер я собиралась к Джози и Джейку на ужин с ними и детьми. Джейк готовился отправить старшего сына в колледж, и Джози сказала, что он держится, но в основном ради того, чтобы Коннер не почувствовал, что его отец не горит желанием смотреть, как его первенец покидает гнездо. Она искала способы отвлечь его и в то же время дать больше времени для общения с сыном, что в глазах Джози означало званый обед.

Я с нетерпением ждала этого момента, и не только потому, что мне нравилась Джози (после моего срыва мы продолжали сближаться), но и потому, что мне нравились ее муж и дети, и мне хотелось иметь возможность узнать их получше.

Не говоря уже о том, что там будут подруга Коннера и дочь Алиссы, Софи, и Джози сказала мне, что вместе они смотрятся просто восхитительно (она даже сделала акцент на этом). Софи хорошо пела, и в день распродажи у нее было что-то вроде репетиции, так что я не встретилась с ней и не видела ее с парнем, поэтому этого момента я тоже ждала с нетерпением.

Но на следующий день я собиралась в «Дом Голубки», и мне хотелось на ужин картофельную запеканку с сыром (возможно, с хорошей свиной вырезкой, которая также сохранится и отлично подойдет для бутербродов). А так как Дэла не нашла больше волонтеров, мои три дня в неделю по три часа в день превратились в четыре-пять часов в день, и поскольку я знала, сколько работы нужно сделать, я оставалась там по крайней мере еще на час или два.

Плюс моя собственная уборка, стирка, поручения, покупки продуктов, продолжение пополнения гардероба, блуждание по новым окрестностям, общение с новыми друзьями и украшение нового дома означало, что я была занята и почти постоянно в дороге.

А поскольку я была очень занята и постоянно находилась в разъездах, то в тот день я спешила сделать покупки, сходить в цветочный магазин, купить букет, чтобы привезти его с собой в Лавандовый Дом (где жили Джози, Джейк и их семья), вернуться домой и все убрать, прежде чем нужно будет уходить. Я спросила, могу ли помочь Джози приготовить ужин, и она сказала, что ее помощник Итан, но я могла бы исполнить роль запасного су-шефа, попивая вино и болтая.

Звучало весело, и я не хотела упускать такую возможность.

Так что я готовилась к ужину у подруги.

Это означало, что я была в узких темных джинсах с серебристыми искорками. Их я скомбинировала с потрясающей серебристо-зеленой блузкой, присборенной на талии и запястьях, с широкими рукавами и без воротника, но с пуговицами спереди, которые при желании можно было расстегнуть (чего в данный момент не было), чтобы обнажить немного кожи.

Волосы были распущены, челка едва доставала до ресниц. Макияж выполнен в коричневых, серо-коричневых, зеленых и персиковых тонах. Гораздо больше цвета и таланта, чем нейтральная палитра, которую привила мне мама, но выгодно подчеркивала все нужные черты, что у меня были, красиво выделяя мои карие глаза и округлые скулы.

И, наконец, на ногах были незаконно элегантные, невероятно модные серебристые туфли-лодочки на шпильках, которые Джози показала мне первыми, когда они с Алиссой приводили меня в порядок.

Я была одета и готова отправиться в путь, даже если покупка продуктов была тем, что в конечном итоге станет чем-то очень удачным.

Все началось, когда я свернула в проход, обшаривая глазами полки в поисках всего, что мне было нужно или просто того, что понадобится для моей кладовой, и я почувствовала, как волосы у меня на затылке встали дыбом.

Я посмотрела дальше по проходу и замерла, увидев свою дочь, Олимпию, и ее мачеху, Мартину.

Я оглядела свою хорошенькую девочку, а затем перевела взгляд на Мартину.

От меня не ускользнуло, что у моего мужа есть свой типаж.

Мартина Мосс была моей более молодой версией.

И стоя там, глядя на нее в ее сказочном наряде (но на этот раз мой был намного лучше), с ее густыми темными волосами, облаком лежащими вокруг ее лица эльфа, ее большими зелеными глазами, круглыми и прикованными ко мне, этот факт снова не ускользнул от меня.

Но от меня не ускользнуло и то, что ее рот был приоткрыт.

Как и у моей дочери.

Честно говоря, всякий раз как я видела Мартину, моим первым желанием было подойти и дать ей пощечину.

Но я ни разу этого не сделала.

Как и сейчас.

Кроме того, я не сделала того, что обычно: не устроила отвратительную сцену.

Все, что я сделала, это подошла к ним, остановилась и посмотрела на свою дочь.

- Привет, милая, - тихо сказала я.

С видимым усилием она сменила удивленное выражение лица на скучающее и пробормотала:

- Мам.

Я посмотрела на Мартину.

- Мартина.

Она также изменила свое ошеломленное выражение лица, но оно стало жестче, и она ничего не сказала.

Я отпустила эту мысль и снова посмотрела на свою дочь.

- Рада тебя видеть, Пиппа. - Я наклонила голову и улыбнулась. - Как и твои шорты.

Она только сердито посмотрела на меня.

Я приняла это и продолжила ей улыбаться.

- С нетерпением жду встречи с вами через пару недель.

- Без разницы, - пробормотала она, опустив взгляд в пол.

Это я тоже приняла и тихо сказала:

- Хорошего дня, милая. - Она не смотрела на меня, поэтому я посмотрела на Мартину. - И тебе тоже, - сказала я и хотела свернуться калачиком, чтобы похлопать себя по спине, что все вышло (почти) так, как я хотела.

Затем я повернулась к проходу и стала толкать свою тележку прочь.

Я остановилась, когда Мартина резко спросила:

- Серьезно?

Я продолжала идти вперед, но повернулась в их сторону.

- Что, прости?

- Ты действительно веришь, что мы попадемся на твою удочку? - спросила она и тоже скривилась.

Только не ее тело.

Ее лицо.

Я уставилась на нее, и с запоздалой, но ослепительной ясностью меня поразило.

Не раз. И не два. Не так уж редко. Но почти всегда.

Она подначивала меня.

Она не стала жеманничать и отступать. Даже если бы я была в настроении лишь плеваться огненными шарами, она бы ответила отравленными стрелами. Она украла моего мужа и с самого начала ни разу не колеблясь мне не уступала.

И именно тогда, когда я уже собиралась отступить, она бросила мне вызов.

Она хотела, чтобы перед своими детьми я выглядела стервой. Она хотела, чтобы они подумали, что я чокнутая.

И я ей это позволяла.

Но в тот момент у меня были потрясающе узкие джинсы, фантастические волосы и туфли, за которые любая женщина убила бы, но они были на моих ногах, и мне было все равно, что они говорят обо мне, я смотрела на них как на броню. Я смотрела на них как на щит. Я смотрела на них как на опору.

Я позволила им подпитывать себя.

- Если не возражаешь, - сказала я ровно и спокойно. - Я бы предпочла этого не делать. - Я выдержала ее взгляд и закончила, - никогда.

- Как будто я в это поверю, - съязвила она. - Будто ты дашь нам передохнуть от своего яда, убаюкаешь нас и заставишь думать, что изменилась, а потом ударишь.

- Как я уже сказала, - твердо ответила я, - хорошего дня, Мартина.

Я перевела взгляд на дочь, пристально наблюдающую за происходящим, выглядящую смущенной, и это заставило мое сердце сжаться. Но несмотря на то, что это пробило во мне новую дыру, все, что я могла сделать, это мягко ей улыбнуться, что я и сделала.

Потом я отвернулась и пошла дальше.

- Знаешь, Кон покончил с тобой, - крикнула мне в спину Мартина. - Оступишься еще раз, Амелия, и он покончит со всем.

Я ничего не ответила. Я даже не оглянулась. Может, меня и трясло, но я не думала, что она это заметила.

Я просто продолжала идти.

Я также решила побродить еще немного, чтобы они не подумали, что я убегаю, если не увидят меня снова.

И лишь сделав это, я оплатила покупки и убралась оттуда к чертовой матери.

У меня не было всех ингредиентов для моей картофельной запеканки с сыром, но я могла бы купить их завтра.

Однако, проходя мимо винного отдела, мне очень не повезло, потому что, когда я шла по тротуару со своими коричневыми пакетами в руках, какой-то мужчина выскочил из дверей магазина и врезался в меня, и я отлетела в сторону. Я уронила оба пакета, вдребезги разбив двадцатидолларовую бутылку вина, которую купила, чтобы отнести Джейку и Джози, красное вино просочилось сквозь пакет и растеклось по тротуару.

- Смотри, куда... - начал резкий голос, и моя спина резко напряглась, когда я выпрямилась и повернулась к нему, собираясь ответить.

Потому что, во-первых, у меня только что была стычка с Мартиной, как всегда неприятная.

Во-вторых, она была с моей дочерью, моей дочерью, покупала продукты, а моя дочь едва смотрела на меня – или же не смотрела - и ни разу не допускала мысли о покупке продуктов со мной.