— Михаил, я думаю, мы должны... — позади моего родителя в кабинет вошла мама и резко остановилась, улыбка осветила её лицо. — Николас.

— Привет, мам.

Она отодвинула стул и села рядом с родителем, который тут же положил руку ей на плечи. Внимательно, с материнской скрупулёзностью, она изучала моё лицо.

— Выглядишь усталым... и озабоченным. Что случилось?

Я медленно выдохнул.

— Мне надо кое-что сказать вам двоим и попросить у вас совета.

Она нахмурилась.

— Должно быть всё серьёзно, раз ты звонишь так рано.

— Да.

Я подыскивал правильные слова, но возможности рассказать им свои новости и при этом не шокировав их, не было.

— Я связан узами кое с кем.

Мой родитель уставился на меня.

Мама рукой накрыла рот, и из её глаз хлынули слёзы.

— Связан узами? — прошептала она.

— Да.

Я ожидал, что она эмоционально отреагирует на новость, но не был готов к тому, что она разразится слезами. Я беспомощно наблюдал, как мой родитель притянул её в своё объятие и начал растирать ей спину.

— У нашего сына есть пара, — она навзрыд разревелась, прижавшись к его груди.

— Да, любовь моя, — ласково ответил он.

Прошло несколько минут, прежде чем она отпрянула от него и насухо вытерла глаза. Её улыбка была сияющей, когда она вновь посмотрела на меня.

— Я так рада за тебя. Кто она? Мы её знаем?

— Её зовут Сара, и она...

— Сара? — мама выпрямилась на стуле. — Внучка Тристана?

— Да, — меня не удивило, что она так быстро провела параллели.

Должно быть, Тристан постоянно говорит о Саре.

— Она та сирота, которую ты нашёл в Мэне, — неторопливо произнёс родитель. — Но это же было несколько месяцев назад.

— Ей ещё нет восемнадцати. Она наверняка была слишком юной, чтобы сформировать связь, — сказала ему мама. — Только подумай, сирота, которую Николас спас, оказалась его парой.

— Всё произошло совсем не так, — сказал я, заслужив растерянные взгляды от них обоих. — Связь возникла в туже ночь, как я встретил её.

— У тебя связь уже несколько месяцев... и ты только сейчас говоришь нам? Почему, Николас? — спросила мама с тихим разочарованием.

— Долгая история.

Она потянулась к руке родителя.

— Расскажи нам.

Я начал с ночи, когда мы с Крисом отправились в "Аттик", описав, как я встретил Сару и распознал в ней свою потенциальную пару. Я рассказал им о неделях в Мэне, и моём разочаровании из-за её отказа покинуть дом, невзирая на грозящую ей опасность. Как связь между нами росла, несмотря на то, что Сара о ней не знала. Каково это ощущалось, будто мне из груди вырвали сердце, когда она исчезла и все, кроме меня, считали, что она умерла.

— Ох, Николас, — глаза мамы снова стали мокрыми. — Почему ты ничего не сказал?

— Не знаю. Сначала я думал, что откажусь от связи.

Мама тихо ахнула, а я улыбнулся.

— Вы же знаете, я никогда не хотел серьёзных отношений. Но очень скоро и я уже не смог уйти.

Мой родитель кивнул.

— Когда ты находишь свою единственную, твоё сердце понимает это раньше, чем разум.

— Так Сара на половину фейри, и поэтому она не может чувствовать узы? — спросила мама.

— Она использует магию фейри, чтобы сдерживать своего Мори. Мы работаем над этим, и за последние несколько недель она показала небольшой прогресс.

— Невероятно.

— Ей было трудно покинуть дом и переехать в Весторн, так что мы с Тристаном решили дать ей время устроиться, прежде чем я расскажу ей правду о нас.

Мама подняла руку.

— Она всё ещё не знает о связи? Но ведь уже прошло много месяцев. Ты-то должен был показать все признаки связанного узами мужчины. Как ты смог утаить это от неё?

— Было непросто, — я провёл рукой по волосам. — Прошлой ночью она узнала об этом... и всё прошло не так, как я надеялся.

Мой родитель подался вперёд.

— Что случилось?

— Несколько дней назад у нас возникла размолвка. Это была моя вина. Я уехал на задание, и, вернувшись прошлой ночью, планировал всё ей рассказать. И я... — стыд наполнил меня, и я не смог встретиться с ними взглядом. — Кое-что случилось, и думаю, она была обижена.

— Ты впал в неистовство, — голос родителя был полон понимания.

— Она была на вечеринке в городе с другими стажёрами, и они подверглись нападению новоиспеченных вампиров. Сара и другая девочка убили вампиров раньше, чем кто-либо смог добраться до них. Я появился там уже после Тристана, и единственное, что смог увидеть, это покрытую кровью Сару. Я сорвался.

— Ты причинил ущерб кому-нибудь? — мягко спросила мама.

Я вновь встретился с ней глазами.

— Нет. Сара вытащила меня из этого состояния. Но она была расстроена, и захотела знать, почему я был в таком состоянии. Тристан забрал её домой и объяснил ей о связи. Теперь она не хочет видеть меня. Я таких глупостей наделал.

Она покачала головой.

— Уверена, ты со многим мог бы справиться лучше, но я ещё не встречала связанного мужчину, который не повёл бы себя иррационально хотя бы один раз. Это природа связи.

Мой родитель усмехнулся.

— Я не был образцом хорошего поведения, когда встретил твою маму. Я до сих пор удивляюсь, как она не усадила меня на задницу и не сбежала ко всем чертям.

— Пару раз я к этому склонялась, — она изогнула бровь, посмотрев на него. — Но у тебя были несколько компенсирующие качества.

Я смотрел то на родителя, то на маму.

— Я думал, у вас были складные ухаживания.

Мои родители встретились в австралийской глуши в одна тысяча семьсот восемьдесят девятом. Она была в экспедиции по изучению местной популяции вирлаков, а он был с командой, посланной прикрывать их. Они закрепили связь менее чем через два месяца после встречи.

Они оба рассмеялись.

— В ту секунду как я встретила Михаила, я знала, что он тот самый, но поначалу я отказалась иметь что-либо общее с ним. Он посчитал, что экспедиция была чересчур опасной для меня, как будто я не была подготовленным воином. Я сказала ему исчезнуть и возвращаться, только когда он будет видеть во мне равную себе.

— Конечно же, я остался, — добавил родитель, смеясь. — Я был решительно настроен обеспечить своей паре безопасность. Я лишь развлекал команду и членов экспедиции. Чем больше я давил, тем больше Ирина сопротивлялась. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что подталкивая её, я вёл нас в никуда.

Она наклонилась ближе к нему и поцеловала в щёку.

— И я так рада, что ты понял это, любовь моя.

— Как так получилось, что вы никогда мне не рассказывали об этом?

Узнать, что даже отношения моих любящих родителей начинались шатко, оказалось несколько утешительным, хотя даже они были не такими шаткими, как мои с Сарой.

Мама пожала плечом.

— Это не казалось важным. Как только ты закрепляешь связь, ничего из этого уже неважно.

— Я понятия не имею, что Сара думает насчёт нас, или же хочет ли она вообще эту связь. Тристан сказал, что она обижена, что я не рассказал ей, и я не виню её за это.

Я потер грудь, где уже знакомая мне боль вновь стала зарождаться.
— Она не хочет видеть меня, и попросила тренироваться с кем-то другим. Меньше всего я хотел давить на неё, но как я могу исправить это, если не могу поговорить с ней?

— За последние месяцы у Сары произошло много перемен в жизни, и, исходя из того, что ты нам рассказал, она сопротивлялась большинству из них, — сказала мама. — Но ты был рядом с ней всё это время и помогал через них пройти, и, похоже, что она дорожит тобой. Будь рядом с ней, и дай ей время разобраться в своих чувствах.

— Не заставляй её вести разговоры о ваших отношениях, потому что это самый верный путь отправить её в бега, — добавил родитель. — Но дай ей понять, что никуда не уйдёшь. Иногда женщинам просто надо это знать.

— Михаил прав. Просто будь терпелив. Сара поговорит с тобой, когда будет готова.

— Я могу это сделать.

— Я знаю, что сможешь. А теперь иди спать, — мама улыбнулась. — И, Николас, я с нетерпением жду встречи со своей новоявленной дочерью.

* * *

Дверь в тренировочный зал была закрыта, когда я подошёл к ней, но я знал, что Сара уже была внутри. Ранее я поговорил с Каллумом, и он согласился, что лучшим инструктором для неё был я. Я решил, что лучше не говорить ей о смене инструкторов, поскольку не хотел, чтобы она смогла найти способ отвертеться от этого.

Она нуждалась во мне как в инструкторе, даже если не хотела призвать этого. Если она вернётся к работе с Каллумом, для неё это будет шаг назад. Она только начала соединяться с Мори и подключаться к своему дару, а Каллум не сможет помочь ей в этих делах. Мне просто надо убедить её в своей правоте.

Открыв дверь, выяснилось, что она стоит спиной к двери. Я не видел её с субботней ночи, и я не осознавал, насколько сильно соскучился по ней вплоть до этой самой минуты.

Её улыбка померкла, как только она увидела, что это был я.

— Я жду Каллума.

Я переключился на режим инструктора, захлопнув дверь.

— Мы с Каллумом поговорили и согласились, что я продолжу твои тренировки.

— Я на это не соглашалась. Я лучше буду работать с...

Я шагнул к ней, и она попятилась назад. Её отступление было подобно удару в живот.

— Не делай этого, — тихо произнёс я. — Я никогда не причиню тебе боль.

— Я знаю. Просто думаю, что будет лучше, если я стану тренироваться с другими людьми.

— Никто здесь не сможет научить тебя чему-либо, чему я не могу, — в её глазах я увидел, что она прекрасно понимала, что я был прав. Но это не остановило её от нервозного переминания с ноги на ногу. Мне ненавистно было видеть её в таком состоянии, и моя решительность исчезла: — Мы оба знаем, в чём дело.

Она отвела от меня взгляд.

— Я не хочу об этом говорить.

— Когда-то мы должны будем об этом поговорить, — мягко ответил я.

— Но не сейчас. Пожалуйста.

От её умоляющего тона у меня стянуло грудь, и я отступил.

— Тогда давай тренироваться.

— Ладно.

Её облегчение было очевидным, и я попытался не позволить этому обеспокоить меня. По крайне мере, она не отказалась наотрез тренироваться со мной.

— Над чем ты хочешь поработать? — спросил я.

Проблеск проник в её глаза.

— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться. Я могу обладать всей необходимой мне мощью демона, но это совершенно бесполезно, если я даже не знаю, как правильно нанести удар кулаком.