ГЛАВА 5

Маверик

Мав,

Ты помнишь, как я говорила, что болтаю без умолку? Ну, я забыла упомянуть, что также порой говорю все, что думаю. Словно фильтр между моим умом и ртом исчезает.

И хотя мне стыдно даже писать об этом, но я не могу остановиться. На самом деле, когда я сминаю бумагу и выкидываю ее в помойку, то после начинаю писать тоже самое снова и снова. Так что вот она я, пишу тебе что-то совершенно дурацкое и глупое, и скорее всего после этого ты мне никогда больше не напишешь, но все в порядке.

Ты великолепен.

Совершенно и абсолютно невероятно красив. Настолько, что каждая девушка, увидевшая тебя, захотела бы забраться, как на дерево, это горячо. Ну кроме Лены, это было бы странно. Хотя эта дурочка тоже могла бы так поступить, только чтобы подразнить тебя.

В любом случае нет необходимости говорить, что я нахожу тебя привлекательным. А твои губы? Они такие полные и идеальные, и готова побиться об заклад, ты умеешь целовать девушку. Я говорю про настоящий поцелуй.

Так, чтобы это брало за душу, заставляло пальцы на ногах поджиматься, а тело таять. Поверь мне на слово.

И еще пара сумасшедших мыслей, я думаю, это здорово, что ты смог найти себя, делая что-то важное. Порой самые незначительные мелочи могут изменить мир.

Я только что сдала последние выпускные экзамены и с радостью сообщаю, что уже через месяц буду настоящей дипломированной медицинской сестрой.

Пусть вид крови и пугает меня, а чья-то рвота, ну… ты понимаешь, я тоже полна решимости помогать тем, кто в этом нуждается. По крайней мере тогда, когда я не буду терять сознание на каждом шагу.

Говоришь, ты приедешь в Кали?

Уверен, что хочешь увидеть Лену? Думаю, она сошла с ума. Постоянно что-то бормочет о гориллах в ее квартире, которые не могут перестать совокупляться.

Если ты приедешь, можно я тебя поцелую? Только чтобы убедиться, была ли моя теория правдивой?

Сходящая с ума по твоим губам,

Тру

Неужели эта девочка на самом деле спросила меня, может ли она меня поцеловать? Мне пришлось перечитать письмо дюжину раз, чтобы осознать все, что придумало ее сумасшедшее сознание.

Тру ни черта не шутила об этом.

Жизнь в пустыне была тихой, и никто из нас не жаловался на это, а Тру стала освежающим отвлечением от жизни на базе.

– Эй, Мав! Дети вернулись! – выкрикнул Дес, стоящий на небольшой площадке, которую мы сделали для местных детей.

– Иду! – мы учили ребят нескольким американским спортивным играм, таким как баскетбол, сокер и бейсбол, и дети постоянно возвращались, желая большего. Большинство из них не посещали школы, потому что здания были взорваны или у них не было родителей, которые заставили бы детей учиться.

– Мав! – Амид, один из мальчишек, ошивающихся вокруг меня, выкрикнул с нетерпением.

– Эй, малыш, как у тебя дела? – его старший брат был убит три месяца назад во время беспорядков. Это произошло незадолго до моего приезда. Когда Амид пришел к нам впервые с одним из своих братьев, он был сдержан и немного застенчив. Не произносил и слова, пока брат не толкал его.

– Хорошо. Мама на рынке, – для того, кто посещал школу лишь дважды в неделю, его английский был лучше, чем у большинства.

– Эй, Амид, твой друг завел себе новую девушку, – Дес подмигнул мальчику после того, как подмигнул мне.

– Заткнись, Дес.

– Она хорошенькая? – спросил мальчик. Я неохотно достал фотографию из нагрудного кармана и протянул ее Амиду. Его глаза распахнулись шире, как когда-то у меня – от восхищения. – Ух, ты, у нее такие же красивые глаза, как и у мамы.

– Разве она не особенная? – мои слова прозвучали нечетко, поскольку Амид протянул мне снимок обратно, и я вновь потерялся во взгляде Тру.