Сергей пожал плечами, а Дима сказал:

– Ты продолжай, продолжай. Рисуй теперь альтернативу. А я потом сделаю кое-какие замечания.

– Хорошо. Итак, есть две группировки – жрецы Тартоса и жрецы Аатона. У них разные представления о будущем. То, к чему стремятся жрецы Аатона, я уже изложил. Для этого им и нужен Ритуал. Теперь – точка зрения пославших меня жрецов Тартоса.

– Нетрудно догадаться, какие перспективы они видят, – сказал Дима. – Гибель Атлантиды послужит прогрессу человечества.

– Да! Именно! А что, разве не так? Пусть через кровь, раздоры, войны

– но именно развитие! Не топтание на месте. Не болото, а поток, перемены, движение.

– И что же дало нам это движение? – вмешался Сергей. – Что, построили рай земной? Если вот это все и называется раем – тогда увольте. Мне, безработному, здесь как-то неуютно. И не только мне, далеко не только. Лишний человек, прямо как у классиков.

– А что, ты бы себя лучше чувствовал, корячась сейчас на каких-нибудь серебряных рудниках? – возразил Лондар. – Уродись ты не атлантом – и всю жизнь тебе суждено горбатиться на них. А попробуешь выступать – вмиг получишь по голове.

– А если атлантом уродился?

– Значит, век маяться от скуки. Застой! Не скрою, жрецы Тартоса с гибелью Атлантиды намерены выйти на первые роли в колониях – в Египте, вообще в Средиземноморском бассейне. Но не будет этого кромешного панатлантизма, этой гегемонии атлантов во всем мире. Без источников психической энергии атланты будут просто одним из народов планеты Земля. Не более. Неужели непонятно?

– Почему же непонятно? – Дима поднял голову. – Вполне понятно. Дело в том, Игорь, что ты излагаешь воззрения одной группировки – жрецов Тартоса, их взгляды на исторический процесс. Они у тебя выступают чуть ли не как то самое пресловутое Белое Братство.

– А что такое Белое Братство? – спросил Лондар. – Какое именно Братство ты имеешь в виду?

– То самое, из области оккультизма. Согласно оккультной традиции, в мире противоборствуют две силы: Белое Братство, ставящее целью совершенствование рода человеческого, и Братство Черное, или Черная Ложа, которое преследует прямо противоположную цель. Но жрецы Тартоса, как и жрецы Аатона, по моему разумению, стремятся к более практическим вещам: выходу на первые позиции в обществе. Ты только что сам об этом говорил: после катастрофы жрецы Тартоса рассчитывают оказаться во главе управления колониями. Бывшими колониями. Жрецы же Аатона, предотвратив катаклизм и сохранив эти самые источники энергии, намерены сделать то же самое в самой Атлантиде.

Пойдем далее, – продолжал Дима уверенным тоном преподавателя, видящего сейчас в Лондаре просто одного из своих студентов. – Теория, согласно известному выражению, суха, а древо жизни вечно зеленеет. Мы не можем знать, как пойдет история, случись или не случись в определенное время определенное событие. Уцелей Атлантида – и все в мире будет по-другому? Придет господство вечного застоя, образуется этакое вечное сонное царство?

– Безусловно, – резко сказал Лонцар, хлопнув ладонью по краю стола.

Дима прищурился:

– Это еще как сказать. Есть два таких чисто умозрительных построения, их можно назвать «теорией брошенного в воду камня» и «теорией бабочки». Оба они из серии «что было бы, если бы». То есть что мы будем иметь сегодня, если вчера что-то произошло. Кстати, Атлантида – весьма удобный пример, потому что событие очень масштабное, почти глобальное. Итак, Атлантида уцелела. Что у нас будет сегодня с позиции «теории камня»? А ничего. Упал камень в воду, пошли круги – чем дальше от места падения, тем слабее – и вот и нет никаких кругов. Волна не дошла до берега – то бишь до нашего сегодня. Да, что-то в истории, безусловно, поменяется, возможно, по-другому будут называться страны и управлять ими будут люди с другими именами – но в целом историческая обстановка в нашем «сегодня» будет такой же, какой она была бы, если бы Атлантида ушла на дно морское. Какой застой, какое всемирное господство атлантов? Да, возможно – тысячу, две тысячи лет. А потом – ассимиляция, или раздоры среди самих атлантов, или какой-то третий, четвертый, десятый фактор – пример Древнего Рима мы уже имеем. И никакие суперспособности не помогут, и никакое оружие. Ведь была же Лемурия, была Гиперборея… И что? А ничего.

– Так-так, – с усмешкой сказал Лондар. – Полагаю, «теория бабочки» утверждает нечто противоположное?

– Именно, – кивнул Дима. – Любое изменение прошлого порождает последующие лавинообразные изменения, этакую цепную реакцию – и в итоге мир в будущем станет иным.

– А при чем тут бабочка? – полюбопытствовал Сергей.

– Есть такой фантастический рассказ, – пояснил Дима. – Человек попал в прошлое, нечаянно раздавил бабочку, а вернувшись, обнаружил, что изменились не только грамматические правила, но вместо демократа на выборах победил отъявленный реакционер. Старый рассказ.

– Ну вот, ты сам и сказал, – Лондар победоносно вскинул голову. – Уцелеет Атлантида – изменится наш мир. Именно так, как я только что расписывал: вместо развития – стагнация, застой. Планетарное болото.

– Э, нет, уважаемый, – покачал пальцем Дима. – Цивилизация не может находиться в ступоре в течение тысячелетий. Или какие-то процессы будут все-таки происходить, обеспечивая развитие, или же она просто тихо скончается, уступив место другой. И та, другая, просто обязана будет развиваться, иначе – смотри предыдущий пункт. Хотя вообще, конечно же, все эти наши построения просто некорректны, поскольку основаны на кофейной гуще. Вот если бы мы сейчас имели вторую историю – с наличием в ней государства атлантов, – тогда можно было бы сравнить и убедиться. А так у нас получается, как выразился один мой студент: «бабушка надвое вилами на воде написала». Ловля ветра, как сказал царь Соломон, и сотрясение воздухов. И мнение жрецов Тартоса,

– Дима взглянул на сдвинувшего брови Лондара, – здесь никак не может претендовать на роль истины в последней инстанции. Кто-то волен думать так, а кто-то – иначе.

– А сам-то ты как считаешь, Дмитрий Александрович? – после короткого молчания спросил Лондар. – Если Атлантида уцелеет, лучше будет сегодняшний мир или хуже?

– Н-ну, если тебя это действительно интересует… – взгляд Димы начал задумчиво блуждать по стенам. – Это опять же получится ни на чем не основанное предположение, не более. Просто один из вариантов.

– Пусть будет один из вариантов, – махнул рукой Лондар. – Излагай, тебя слушать интересно.

– Весьма польщен, – Дима насмешливо поклонился. – Пойдем от противного, в качестве одного из вариантов. Атлантида не погибла, атланты, как самая развитая цивилизация, действительно покорили весь мир. Уникальные способности, высококлассная техника, люди, развитые во всех отношениях. Смогут ли они сохранить свою кастовость? Вряд ли. Смешанные браки,, передача знаний и умений, власть над силами природы. Прекрасный мир, черт побери! Какое там болото – водоворот! Бурлящий поток! Новые открытия и свершения, огромные возможности… Человечество достигнет высот небывалых. Возможно, выйдет в космос, хотя это большой вопрос – зачем земному человечеству космос? Возможно, проникнет в какие-нибудь параллельные миры, установит контакт с миром эльфов и гоблинов, и тех же привидений, научится управлять временем и пространством. В общем, сплошное благорастворение воздухов, мир и процветание на объединенной Земле. Такая вот розовая утопия. А почему нет? Почему нет, Игорь?

Лондар повел плечом, но ничего не сказал.

– Во всяком случае, – продолжал Дима, – такой вариант гораздо более оптимистичен, чем твой, хотя является точно таким же карточным домиком. Но хоть на вкус приятен! А кровь – это кровь. Нужна ли человечеству непрерывно льющаяся кровь? Это я без всякого пафоса. Нужен ли именно кровавый прогресс, если, конечно, можно говорить о земной истории, как о прогрессе? Точнее, благо ли это – прогресс? Вся история человечества – это, по сути, почти непрерывная история войн, больших и малых. За все века можно насчитать не более десятка лет, когда кто-нибудь с кем-нибудь не воевал. Пусть даже это были мелкие, локальные войны, но кровь-то человеческая все-таки лилась, чьи-то же жизни постоянно обрывались! Хорошенькое получается развитие, веселое, ничего не скажешь. Ну и кто мы теперь? И где мы теперь? И что нас ждет дальше, в новом тысячелетии от Рождества Христова? Прогресс, вновь кровавый прогресс? Я не футуролог и делать какие-то обоснованные прогнозы относительно будущего не могу, но кое-что видно ну просто невооруженным глазом. А у меня, кстати, очки, так что не заметить отдельные тенденции просто невозможно.