— Дядя Эйдан, духовка пищит!
Эйдан оторвался от меня со стоном.
— Что ты со мной делаешь, Пикси? — Он быстро встал и провел рукой по волосам. — Никакого гребаного контроля, — пробормотал он, прежде чем быстро выйти из комнаты.
Я не знала, то ли быть вне себя от радости, что он так сильно меня хочет, то ли беспокоится, что отсутствие у него контроля ускорит ход событий, несмотря на мою просьбу не спешить. Потому что казалось, как только этот парень дарит мне поцелуй, я готова раздеться.
Спустя некоторое время, мы ужинали сидя на высоких табуретах за кухонной стойкой. Я была удивлена, когда Эйдан посадил Сильви между нами. Она веселила нас, рассказывая, как провела день с отцом в зоопарке.
— Он пытался притвориться, что пингвины не пугают его, но он их боялся, — хихикнула она, сморщив носик. — Как можно бояться пингвинов?
— Ясно, наверно он смотрел «Бэтмен. Возвращение», — пробормотал Эйдан.
— Что? — удивилась Сильвия, повторяя мои мысли.
— Это фильм. — Эйдан пожал плечами. — В нем есть очень страшный человек-пингвин.
— Ой. Не думаю, что захочу посмотреть фильм с участием страшного пингвина.
— Я бы не позволил тебе увидеть этот фильм, даже если бы ты захотела, дорогая.
Прежде чем она начала спорить, — и поскольку говорить девушке, что она не может сделать чего-то, только заставляет ее желать сделать это как можно быстрее — я спросила:
— Значит, ты хорошо повеселилась с отцом?
Она кивнула, улыбаясь, и это был первый положительный ответ, который я получила от нее относительно Кэла.
— Да уж. Это было хорошо.
— Отлично, милая.
— Слушай, Сильвия. — Эйдан повернулся к ней с серьезным видом. — Как ты относишься к возвращению в школу?
Не знаю, почему он решил поговорить с ней об этом в моем присутствии. А потом поняла — это означает, что я заслужила его доверие.
Сильвия посмотрела на него на секунду, и мне не понравилось беспокойство, которое я заметила в ее глазах.
— Не будешь... Ты не будешь скучать без меня?
Меня озарило, и я увидела, что и до Эйдана тоже дошло.
— Я счастлив, когда ты счастлива, дорогая. И если возвращение в школу сделает тебя счастливой, я буду на седьмом небе от счастья.
Она взглянула на меня, казалось, не особо уверенная, и я кивнула ей в поддержку. Посмотрев на Эйдана, она кивнула.
— Я хочу вернуться.
Эйдан улыбнулся, и Сильвия, по всей видимости, успокоилась. Все это время она молчала о своем желании вернуться в школу, поскольку переживала, что дяде будет днем грустно. О, моя девочка! Я так крепко хотела ее обнять.
Эйдан обнял ее и притянул к себе под бок.
— Тогда хорошо. Ты возвращаешься в школу.
После этого Сильви стала сгустком волнения, и едва высидела, даже чтобы съесть десерт. Не успели мы понять происходящее, как она вдруг вскочила и кинулась к компьютеру Эйдана.
— Дядя Эйдан, пусть Нора услышит твою музыку для танцоров.
— Сильвия, мы же едим.
— Но позволь ей послушать.
— Ты же знаешь, — он соскользнул со своего табурета и быстро подошел к ней, — нельзя прикасаться к компьютеру.
Она нахально усмехнулась.
— Да, но ты же встал и подошел.
Я фыркнула, а затем попыталась прикрыть смешок, когда Эйдан посмотрел на меня.
— Прости, — пробормотала я, но он покачал головой, и улыбка мелькнула на его великолепных губах.
— Это? — спросил он Сильви, пощелкав мышкой.
— Да.
Я тоже спрыгнула с табурета и направилась к ним, но, меня остановила зазвучавшая музыка.
Я не особо разбиралась в музыке, только в той, что любила слушать. Но Эйдан поразил меня. Мелодия лилась медленно, меланхолично; скрипки и виолончель. И пианино. И гобой. Мурашки забегали по моей коже, когда барабаны ускорили темп, струнные заиграли громче и яростнее. Затем, внезапно, к ним присоединился электронный танцевальный бас, темп стремительно возрос, на меня обрушилось желание подвигаться.
Когда композиция смолкла, я посмотрела на Эйдана. В нем появилось что-то мрачное, похожее на тоску, и я понимала, что это отражалось и во мне.
— Это было потрясающе, — прошептала с благоговением.
— Спасибо, — сказал он хриплым голосом. Потом прочистил горло. — Это для международной танцевальной труппы под названием «Компания». Я знаком с одним из директоров, и она попросила меня написать музыку для предстоящего шоу.
Я слышала о «Компании». Видела их по телевизору. Они потрясающие!
— Эйдан, это замечательно. Твоя музыка прекрасна.
Он бросил мне мальчишескую улыбку, которая заставила меня забыть, что Сильвия находится в комнате. Пока она не начала умолять:
— Сыграй на пианино для Норы, дядя Эйдан, пожалуйста!
— Может быть позже.
— Позже ты забудешь, — надулась Сильви.
Так как жаждала услышать его игру на пианино с того момента, как увидела инструмент в квартире, я сказала:
— На самом деле, мне бы очень хотелось услышать, как ты играешь. Не возражаешь?
Эйдан покачал головой, но улыбнулся.
— Сговорились.
От ожидания я застыла на месте, и он опустился на скамью для пианино.
— Что бы ты хотела услышать?
Я собиралась попросить его сыграть какое-нибудь свое произведение, когда Сильвия потребовала:
— «Прощай, дорога из желтого кирпича» (Прим.: «Goodbye Yellow Brick Road» — из седьмого студийного альбома британского автора-исполнителя Элтона Джона, вышедшего в 1973 году.)
К моему удивлению Эйдан напрягся, веселье исчезло из его глаз.
— Милая...
Сильвия облокотилась на пианино локтями и спрятала лицо в ладонях.
— Пожалуйста, — попросила она и посмотрела на него большими вымаливающими глазами.
Я не поняла ни нежелания Эйдана, ни скорби, промелькнувшей на его лице, прежде чем он спрятал ее и начал играть. Баллада мне была знакома только из-за Энджи. Эта песня Элтона Джона была одной из ее любимых. Выбор Сильви был удивителен не только потому, что песня появилась до ее рождения, а потому, что это была грустная история о человеке, который, как думал, получил от жизни все блага, но у него возникло ощущение, что она ему не принадлежит, и из-за этого стремился к более простой жизни. Обычной жизни.
Сильви была еще маленькая для этой песни.
Хотя эта композиция мне и нравилась, она не вызывала во мне эмоциональный отклик когда Энджи давала ее послушать. Тем не менее наблюдая, как пальцы Эйдана без особых усилий бегали по клавишам, при этом он с беспокойством смотрел на Сильви, я почувствовала, как мурашки пробежались по моей коже.
Нечто важное переходило от дяди к племяннице, но я не понимала происходящее. Все отягощалось столькими эмоциями, что могла только догадаться — эта песня имела какое-то отношение к Никки.
Когда мелодия затихла, над нами нависла тишина.
Я хотела протянуть руки и обнять их обоих.
Но, прежде чем смогла утешить их, Сильви выпрямилась и объявила:
— Я пойду, поиграю на гитаре, доведу игру до совершенства, чтобы дядя Эйдан добавил мою партию в песню.
Она выскочила из комнаты, и сладко-горькое выражение, сменилось решимостью. Эйдан и я проводили ее нежными взглядами.
— Она довольно удивительная, да?
Его взгляд скользнул туда, где она исчезла.
— Она — это Никки. Пока у меня есть Сильвия, я не потеряю свою Никки. «Прощай, дорога из желтого кирпича» была любимой песней Никки. Она попросила меня сыграть ее за несколько часов до ее смерти.
Эмоции буквально прожигали горло, и я сморгнула слезы, повернувшись к окну с видом на причал, чтобы он не увидел, испытываемые мной эмоции.
— Могу я еще что-нибудь для тебя сделать? — спросил он.
В его голосе звучал намек. Я быстро вытерла свои слезы и выстрелила в него взглядом.
— Нет, не можешь.
Он засмеялся.
— Я не это имел в виду. Грязная девчонка.
Я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку, но рядом с ним это было невозможно.
— Можно мне воды, пожалуйста.
Менее чем через минуту, у меня в руке была бутылка воды, и мы устроились на угловом диване, на необходимом расстоянии между нами. Звуки гитары Сильвии, и ее нежный голос звучал саундтреком на заднем плане.
Я размышляла о прошлой ночи и о том, как близко мы были, чтобы заняться любовью.
— Почему ты не упоминал про Лэйну до прошлого вечера? — наконец выпалила я.
Эйдан нахмурился.
— Разве я не упоминал?
— Нет.
— Она давно уехала, я и не думал, что она быстро вернется. Прошлым вечером ты видела ее худшую сторону. Мне жаль. На самом деле она действительно хороший человек. Просто защищает своих друзей и семью.
Хм. Защита, конечно.
— Как долго вы друг друга знаете?
— С тех пор как мы были детьми. Подростками.
— И вы просто друзья? — я решила, что хватить ходить вокруг да около. Если у Эйдана есть друг, мне нужно было знать об этом.
Что-то мелькнуло в его глазах, прежде чем он сказал:
— Просто друзья.
Подозрительно. Я подняла голову, внимательно смотря на него.
— И всегда были просто друзьями?
Он вздохнул.
— Мы встречались, когда были юными. Шестнадцать — семнадцать. Потом расстались, но остались друзьями. Тебе незачем ревновать. Поверь мне.
Они встречались, когда были подростками. Он бросил ее, и она просто перестала париться по этому поводу? Я могла быть полностью неправа, но для той, кто была «действительно хорошим человеком», прошлым вечером она вела себя как действительно отменная стерва. И женщины становились «стервами» только тогда, когда их злили, бросали и прочее.
Я слышала Эйдана, когда он говорил со мной. Я слышала. Он дал понять, что ему нужно что-то большее, чем секс. Он хотел отношений. Тем не менее, он не упомянул, что мы будем единственными друг у друга и будем встречаться официально, и сколько бы я ни работала над своей неуверенностью, у меня все еще оставались сомнения относительно возможности удержать его внимание.
Вместо того чтобы накручивать себя этими мыслями, я решила быть честной:
— Я понимаю, мы двигаемся не спеша, и ты, вероятно, не привык к этому... а я... Ты с кем-то встречаешься, Эйдан?
Он помрачнел.
— Нет.
От грубого раздраженного ответа я нахмурилась.