Глава 34

Эмма

Время — странная штука. Оно то еле плетется, то мчится галопом. Не успела я оглянуться, как уже прошло несколько недель с тех пор, как в последний раз виделась с Чейзом.

— Ну, что, похоже, ты готова к переезду, — обводя взглядом мою пустую квартиру, сказала Таня.

Она оставалась единственной ниточкой, что связывала меня с Чейзом, и пока я не хотела ее обрывать.

— Спасибо тебе за помощь.

— Это меньшее, что я могла сделать. — Она грустно улыбнулась.

— Я уже говорила тебе: со мной все нормально. С тобой тоже. Ну, а с ним… я уверена, что и с ним все хорошо.

— Разве тебе не хочется узнать о нем? — Этот вопрос Таня задавала мне все время.

Да, я хотела узнать о Чейзе, но в тоже время мне было бы невыносимо услышать о том, как быстро он нашел мне замену.

— Нет, — ответила я, запирая за нами дверь.

«Еще какие-то три часа, и у меня начнется новая жизнь».

— Позвони, как только доберешься до места.

Таня стиснула меня в стальных объятиях. Она всегда заботилась о тех, кто ей дорог. Теперь в число этих людей входила и я.

— Обещаю.

Когда мы вышли на улицу, от тротуара отъехала машина Чейза.

— Он скучает по тебе, — шепнула Таня, пока я провожала взглядом удаляющийся автомобиль.

— Я тоже скучаю по нему, — призналась я, понимая, что нет смысла притворяться.

Чейз

Сидя в офисе, я смотрел в окно на пустую стоянку. Эмма, скорее всего, уже была в дороге. В отличие от меня, она была пунктуальна и всегда держала слово.

— Если ты хотел попрощаться, то стоило выйти из машины! — гаркнула Таня, заходя в кабинет.

Я устало вздохнул, когда она повернула мое кресло.

— Ты повел себя, как конченый мудак! — выплюнула сестра, сверля меня суровым взглядом.

«Да, я — мудак, и таким останусь, к сожалению».

— Тебе не хватает ее, — с всезнающей ухмылкой заявила она.

«Да, я скучаю. Я начал тосковать по Эмме, даже прежде чем попрощался с ней в ту ночь, в ее квартире».

— Тебе ее не хватает, но ты собираешься что-то менять. Ты такой придурок, Чейз, — продолжила Таня с насмешкой.

Я раздраженно закатил глаза.

— Эмме будет лучше без меня.

Таня невесело хохотнула.

— Чёрт возьми, Чейз, хоть на минуту сбрось крест, который несешь, и подумай о том, что делаешь!

— Я думал! — проорал я ей. — Все последние недели я только и делал, что думал!

Таня, конечно, не была виновата в том, что произошло. Все испортил я. Я облажался, а не она.

— Эмма лучшее, что случалось в твоей жизни, Чейз. — Эти слова она повторяла при каждой встрече с того момента, как подружилась с Эммой. — Я уже и не помню, когда ты в последний раз так широко улыбался и так громко смеялся… Может, только в детстве.

— Таня, пожалуйста, — пробормотал я и опустил голову: лишь бы не видеть ее умоляющий взгляд.

— Она-тоже-скучает-по-тебе, — скороговоркой выпалила Таня. — Эмма скучает по тебе, Чейз, она сама мне сказала, — уже медленнее повторила она, чтобы я хорошенько расслышал новость о той, которую не мог и не хотел забывать.

— Она не должна, — я покачал головой.

— Разве я не знаю. — Таня невесело хихикнула. — Чёрт, Эмма должна была послать меня куда подальше за то, как ты поступил с ней. Но каким-то чудом она этого не сделала и даже сказала, что соскучилась по моему брату-ослу.

- Я просто пытался…

Она громко фыркнула, прерывая меня.

— Знаю. Как всегда ты пытался сделать что-то умное, но вышла очередная глупость. Чейз, послушай меня очень внимательно. Больше повторять я не буду, так что лучше убери к чертям с лица это высокомерное выражение и открой уши, — прорычала Таня, снова сверля меня злобным взглядом.

Мне пришлось прикусить щеку, чтобы не улыбнуться, — своим грозным видом она могла испугать разве что мышь.

— Человеку дается очень мало шансов на счастье, и ты упускаешь свои. Я не хочу, чтобы однажды мне пришлось напомнить, что ты мог иметь все, но предпочел страдать в одиночестве.

В той или иной интерпретации Таня говорила мне эти слова много раз.

— Эмма уехала, — напомнил я.

— Да, уехала, но она по-прежнему заботится о тебе. И у тебя, Баттербин, еще есть шанс все исправить. Пожалуйста, воспользуйся им.

Она пошла к двери, а я остался. Чувства и эмоции, которые всколыхнули ее слова кружились словно в водовороте.

— Я не хочу причинять ей боль.

— Поздно, Чейз, ты уже это сделал, — так и не повернувшись, ответила Таня, еще больше бередя открывшуюся рану.

Эмма

Жизнь в Четырех городах (п.п.: Quad Cities — общее название городской конгломерации, в которую входят промышленные города на северо-западе штата Иллинойс и на северо-востоке штата Айова.) оказалась куда более насыщенной и занятой, чем в Берлингтоне (п.п.: город штата Вермонт), и куда более одинокой. Днем я с головой погружалась в работу, но по вечерам ничто не могло отвлечь меня от грустных мыслей.

Я скучала по Чейзу. По его скабрезным эсэмэскам и звонкам. Скучала по его взгляду, который чувствовала, кружась по кухне, когда готовила нам ужин. Скучала по ощущению его теплого мускулистого тела, прижимающего меня к кровати. Раньше первое, что я видела утром, открыв глаза, — теплый взгляд Чейза и его красивое лицо, и сейчас мне не хватало всего этого. Я тосковала по нему и, казалось, что это никогда не изменится.

Когда тоска стала почти невыносимой, я решила внести в свою жизнь изменения. Вместо того чтобы сидеть дома и сохнуть по Чейзу, я начала ходить с коллегами в бар после работы и записалась на кулинарные курсы.

— Чейз сказал, что звонит тебе, но ты игнорируешь его звонки, — с едва заметными обвинительными нотками в голосе сказала Таня вовремя нашего очередного телефонного разговора.

Он и, правда, мне звонил. В двенадцать или в час ночи. Однажды я ответила, но Чейз просто молчал, а когда я спросила, чего он хочет, то услышала смешок. Не сексуальный или насмешливый, а очень печальный. Больше на его звонки я не отвечала, и вскоре они прекратились.

— Он звонил по ночам. Я не отвечала, думая, что он пьян, — сказала я.

— Он такой идиот, — простонала Таня.

Я была с ней согласна. Но все же эти звонки меня взволновали — они значили, что Чейз тоже скучает по мне.

*** *** ***

Я была на совещании, когда прошло сообщение от Чейза.

Заметив тебя на том футбольном матче, я подумал, что впервые вижу такую хорошенькую разгневанную девушку.

Чейз присылал сообщения уже несколько дней. В них он делился своими мыслями обо мне и деталями из своей жизни. Его воспоминания о нас были сладкими и мучительными одновременно.

— Эмма, у тебя есть время просмотреть предварительный вариант соглашения?

Вопрос руководителя вернул меня в реальность.

— Да, конечно, заказчик гарантировал защиту наших интересов. Я проверю это, — наконец, ответила я, одновременно слыша, как пришло еще одно сообщение.

Телефон запищал, и я не удержалась и открыла новое сообщение.

Во сне ты шептала мое имя. Это был мой любимый звук, за исключением эротического вздоха, который ты издавала, когда я проникал в тебя.

— Эмма, с тобой все в порядке? — озабоченно спросила одна из моих коллег, когда я тихо ахнула. Слова Чейза затрагивали самые тайные струны где-то в глубине моего естества.

— Все хорошо, — пробормотала я и потерла лоб, словно у меня разболелась голова.

*** *** ***

Шли дни. Теперь услышав звуковое оповещение о новом эсэмэске, я знала — меня ждет еще один кусочек воспоминаний или мыслей Чейза.

Я часами наблюдал за тобой в том баре, пил виски и пытался придумать, что сказать тебе, чтобы не показаться жалким. Но так ничего и не придумал.

Некоторые из его сообщений заставили меня понять, что Чейз был намного прозорливее меня.

Той ночью, когда я поменял дверной замок, меня вдруг осенило, что ты нуждаешься во мне, так же, как и я в тебе. Это до чертиков испугало меня.

Некоторые заставляли смеяться. Но в большинстве сообщений было столько нежности и грусти, что я плакала, читая их.

Я обещал себе, что не буду этого делать, но… Я скучаю по тебе, Эмма. Скучаю по твоей улыбке и по твоему смеху. Скучаю по твоему теплу. По тому, как облегченно ты вздыхаешь, когда я крепко обнимаю тебя. Скучаю по ощущениям, когда ты обвиваешься вокруг меня; по звукам, которые ты издаешь, когда мы занимаемся любовью. Я никогда не думал, что буду скучать по твоим колким замечаниям и острому язычку, но я скучаю. Я истосковался по тебе, Эмма…

Чейз

Кабинет был оформлен в нелепых бело-розовых тонах, больше напоминая комнату маленькой девочки, а не кабинет врача.

— Мистер Мейсен? — Меня встретила неважно одетая женщина, у которой явно был пунктик на фарфоровых куклах.

- Доктор… — Честно говоря, я не помнил ее имени, хотя сам записывался на прием.

Я дал себе слово попробовать терапию, хотя и не думал, что это поможет.

— Вы можете называть меня Шарлиз, — произнесла она с улыбкой, усаживаясь в кресло напротив.

— Хорошо.

— Почему вы здесь, Чейз? — спросила она.

Это был вопрос на миллион долларов.

- Я здесь, потому что сказал себе, что должен стать лучше. — Я натянуто улыбнулся, чувствуя усиливающуюся тошноту.

— Вы хотите стать лучше? — переспросила она, посмотрев на меня поверх очков.

Ее темно-карие глаза чем-то напоминали глаза Эммы — женщины, ради которой мне захотелось стать лучше.

— Да, — твердо ответил я.