Глава 3

Забрав Джейкоба и Лидию из школы, я слушала, как они, болтая наперебой, рассказывали о том, как прошел их день. В прочем так же, как и всегда. Во всех отношениях этот день ничем не отличался от других. За исключением того, что это было не так. Меня поразило, насколько невинными были мои дети. Что они совершенно не подозревают, какие шокирующие новости я собиралась им сообщить. Я бы хотела отложить тот момент, когда расскажу им. Навсегда. Но, конечно, это был не вариант. Вместо этого, как только мы вернулись домой, я попросила их сесть за стол.

— Сегодня мы пропустим тренировку по футболу, — сказала я.

— Что? Почему? — спросил Джейкоб с обидой в голосе, хотя он обычно ворчал по поводу того, что не хотел на нее идти.

— Потому что у мамы есть что-то важное, о чем она должна поговорить с вами двумя, — начала я, взяв их маленькие ладошки в свои, пытаясь одновременно успокоить их и себя.

Джейкоб и Лидия посмотрели на меня, их глаза были полны любопытства.

— Что случилось, мамочка? — спросил Джейкоб, в его голосе сквозило беспокойство. Он был таким милым, отзывчивым мальчиком.

Я сделала глубокий вдох.

— Ваш папа сегодня утром по дороге с работы домой попал в аварию.

— Так вот почему его не было дома, когда мы уезжали в школу? — спросил сын.

— В какую аварию? — спросила Лидия, ее детский голос звучал так же невинно, какой она на самом деле и была.

— В автомобильную аварию.

Джейкоб склонил голову на бок.

— Он в порядке?

Я покачала головой и прикусила нижнюю губу, пытаясь не заплакать. Мне нужно было быть сильной.

— Ваш отец был очень тяжело ранен. Ему не удалось справиться.

Почему я не могла заставить себя просто сказать слово «мертвый»? Они были детьми. «Ему не удалось справиться» — это не то выражение, которое дети смогут понять. Или все же поймут. Я понятия не имела. Все это было ново для меня. Я не знала, как правильно сообщить детям, что их отец умер. Были ли вообще какие-то правила на этот счет?

Лидия нахмурилась. Ее длинные волосы были такими же растрепанными, как и всегда после проведенного дня в школе. Она была очень похожа на меня: темно-каштановые волосы, карие глаза. Ее брат, напротив, был темным блондином с карими глазами, как у его отца.

— Справиться с чем?

— Она имеет в виду, что папа умер, — сказал ей Джейкоб, повернув ко мне голову. — Правильно, мам?

Это был мой Джейки. Он был умным ребенком и очень гордился этим. И в этом не было ничего плохого.

— Подожди, папочка мертв? — спросила Лидия, при этом ее голос звучал более озадаченно, чем когда-либо.

Я кивнула. Мое горло сжалось до такой степени, что я не могла заставить себя ответить словами.

— Ты уверена? — спросил Джейкоб.

Я снова кивнула.

Джейкоб и Лидия взглянули друг на друга. Почти в унисон они начали плакать. Я притянула их в свои объятия, позволив им рыдать в моих руках. Мое сердце истекло кровью от переживаний за них. Они были для меня всем. Всем моим миром. С тех пор, как Джейкоб сделал свой первый вдох и издал свой первый крик, я безумно полюбила его. Три года спустя, когда родилась его сестра, с ней все было так же. Никогда даже в своих самых смелых мечтах я и представить не могла, что смогу полюбить кого-то также сильно, как я любила Райана, но как только родились мои дети, все изменилось. Я не думала, что существует такая глубокая и всепоглощающая любовь, как любовь к моим детям. Я хотела защитить их от боли и страданий, и меня убивало то, что я потерпела неудачу.

— Значит, мы больше никогда его не увидим? — спросил Джейкоб, когда он заканчивал фразу его голос надломился.

— Мне очень жаль, дорогой. Но нет, — я сжала его немного сильнее в объятиях. — Теперь он с ангелами.

Я даже понятия не имела, почему это сказала. Мы не были религиозной семьей, но я надеялась, что эти слова утешат моих детей и им станет легче.

— Мне страшно, мамочка, — сказала Лидия. — Что, если с тобой тоже что-то случится?

— О, милая, — я вытерла ее слезы кончиками пальцев. — Со мной ничего не случится. Обещаю. Я знаю, насколько ты и твой брат нуждаетесь во мне, и я никогда не оставлю вас.

— Ты не знаешь этого наверняка, — осуждающе сказал Джейкоб.

— Знаю, — ответила я, хотя, конечно, он был прав. Я не могу ничего гарантировать, но сделаю все, что в моих силах, чтобы быть рядом с ними. — Вы должны верить мне. Все будет в порядке. Клянусь.

Джейкоб вытер мокрое от слез лицо тыльной стороной ладони.

— Ничего, если я пойду в свою комнату?

Ему было девять лет, и он постепенно начинал отстаивать свою независимость. Я не ожидала, что это произойдет так рано, но изо всех сил старалась предоставить ему свободное пространство, к которому он стремился. Тем не менее, меня беспокоило, что в такой момент он хотел побыть в одиночестве.

— Если ты уверен, что это действительно то, чего ты хочешь.

— Уверен.

Он встал и направился по коридору в свою спальню. У меня было искушение последовать за ним и заставить его выговориться, но когда Джейкоб замыкался в себе, он не открывался эмоционально, пока не был к этому готов.

Я на руках отнесла Лидию к дивану. В шесть лет она была еще достаточно маленькой, так что время от времени я носила ее на руках. Скоро она станет слишком большой. Она положила свою маленькую головку мне на колени и снова заплакала. Я погладил ее волосы и прошептал ей: «все будет хорошо».

Через некоторое время, она закрыла глаза. Все эти слезы утомили ее.

* * *

Позже, тем же вечером, когда дети умывались перед сном, мне удалось тайком позвонить моей лучшей подруге Марле. Она была единственным человеком, которому я чертовски доверяла практически все, потому что разговор с ней почти всегда заставлял меня почувствовать себя лучше. Я не хотел, чтобы Джейкоб или Лидия услышали, как я обсуждаю по телефону то, что случилось с их отцом, но мне нужно было с кем-то поговорить, и я поняла, что проточная вода из раковины, пока дети чистят зубы, заглушит звук моего голоса.

— Эй, девочка, — сказала Марла.

Я сделала глубокий вдох и сказала:

— Сегодня произошло кое-что ужасное.

— Что? — ее беспечный тон сменился на серьезный.

— Райан умер, — было так странно произносить эти слова. Я подавила комок в горле. — Сегодня утром по дороге с работы он попал в автомобильную аварию.

— Святое дерьмо, Ванесса, — сказала Марла. — Я даже не знаю, что сказать. Мне очень жаль. Я могу чем-то помочь?

— Ты ничем не поможешь, — сказала я. — Мне просто нужно было кому-то рассказать.

— Хочешь, я заскочу к тебе ненадолго?

— Нет. Тебе не нужно этого делать. Со мной все будет в порядке.

Она сидела со своими детьми. Марла, как и я теперь, была матерью-одиночкой, у нее было двое сыновей и дочь. Она разделила опеку над детьми со своим монстром-бывшим мужем Стивом, и среда как раз была одним из ее дней. А значит, у нее было трое детей, которым нужно было помочь сделать домашнее задание, приготовить ужин и прибраться. Потом ей нужно будет помочь им подготовиться к школе на следующий день. Я не хотел добавлять к ее длинному списку дел еще и то, где ей бы пришлось тащить своих детей в мой дом. Она жила не так уж далеко, но было уже поздно, практически время ложиться спать, я поняла это когда взглянула на часы, висящие на стене в моей кухне. Учитывая все обстоятельства, у меня дела шли лучше, чем я думала. Забрав детей из школы, я перешла в режим мамочки, выясняя, что мне нужно сделать, чтобы помочь Джейкобу и Лидии пережить потерю отца. Все остальное — мои чувства к Райану, как это быть вдовой, беспокойство о деньгах, планирование похорон — было второстепенным. Теперь у моих детей была только я.

— Хорошо, я приду в пятницу с ужином. В эти выходные дети будут у Стива, — сказала она. — Даже не смей мне перечить.

— Ладно. Тогда я не буду этого делать. Спокойной ночи, Марла.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда?

— Да.

Я улыбнулась после того, как повесила трубку, благодарная, что у меня такая хорошая подруга, поскольку, когда дело доходило до семьи, мне практически не к кому было обратиться. Как ни странно, это была одна из вещей, которые были общими у нас с Райаном, и это нас неким образом сблизило, когда мы впервые встретились. Мы оба знали, каково это — быть выходцами из неблагополучных семей. Но после того, как мы влюбились, для нас это не имело значения. Мы решили, что будем семьей друг друга. Если бы только это на самом деле было так.

Мои родители развелись, когда мне было столько же, как сейчас Лидии. Это случилось вскоре после того, как мы переехали из Лос-Анджелеса в Сакраменто. Мой отец ненавидел это место. Сакраменто был слишком мал для него. Он жаждал жизни в большом городе, которая у него была в Лос-Анджелесе. Поэтому однажды, не сказав ни слова, он ушел. В следующий раз моя мать услышала о нем несколько месяцев спустя, после того, как он подал на развод. Как и большинство людей, многие из моих детских воспоминаний стерлись из памяти за эти годы, но не образ моей матери, рыдающей при виде тех бумаг, которые прислал ей адвокат моего отца.

Я даже не знала, где он жил. Может, он так и остался в Лос-Анджелесе. Все что я знала, что он давно уже умер. Уход моего отца вызвал у моей матери такую депрессию, что она не могла функционировать без помощи какого-то седативного или наркотического средства. Нам с братом Брэндоном пришлось научиться самим заботиться о себе. Как только он окончил школу, то свалил из Калифорнии. Он закончил учебу в каком-то колледже штата Иллинойс и больше никогда не появлялся в Сакраменто. Даже на мою свадьбу. Наше общение сводилось к поздравлениям с днем рождения и Рождеством, и примерно таким же было и мое общение с матерью, хотя она жила всего в получасе езды в Ситрес Хайтс.

Той ночью дети спали в моей кровати, уютно устроившись у меня под боком. Я наблюдала за ними, пока они спали, и на прекрасное мгновение мне показалось, что все будет хорошо. У меня были они, а у них была я, и я была достаточно хороша во всем, что касалось обязанностей мамы, так что более чем смогу компенсировать им отсутствие отца. Но потом у меня закрались сомнения. То, что мы с Райаном были в разладе, еще не значит, что дети так же относились к своему отцу, как и я. Для них он был папой. И не важно, что временами он злился на меня, я хотела, чтобы они любили его, потому что знала, насколько это тяжело — отсутствие отца в твоей жизни. Тем не менее, Райан видел все в другом свете. Всякий раз, когда дети делали что-то, чтобы показать, что они предпочитали меня ему, Райан твердил, что я настроила их против него, но он ошибался. Я постоянно защищала его, не ради него, а ради детей.