— Да, Профессор!

— Отлично, — док наконец коснулся изнывающей плоти Мигеля, но только для того чтобы крепко сжать.

Агония и блаженство одновременно уничтожили остатки самообладания Мигеля. Он закричал.

— Будешь вести себя хорошо? — Олдридж ускорился, но кулак на члене Мигеля едва расслабил.

«Если наказание будет таким же, то вряд ли».

— Да, Профессор.

— Чувствуешь вину за свое поведение?

«Даже близко нет».

— Да, Профессор.

Олдридж еще немного ослабил хватку на члене и начал его медленно поглаживать.

— Кончишь для меня?

«Постараюсь». Мигель был уже на грани. Он чувствовал, как пытался прорваться наружу оргазм и разорвать Мигеля на части. Олдридж накрыл поцелуем его рот, жадно прикусывая губы и язык. Совершенно, безупречно, прекрасно.

— Кончай. Хорошие мальчики кончают по первому требованию.

— Да, Профессор, — Мигель кончал жестко, сердце словно взорвалось от радости, разливаясь по руке Олдриджа и животу Мигеля. Несколько минут спустя мужчина присоединился.

— Больно? Слишком грубо? — Олдридж невесомо смахнул волосы Мигеля. — Я не хотел причинить тебе боль.

— Я знаю. Да и нет. В заднице словно Битва при Вердене развернулась. Но я сам этого хотел. Мне понравилось.

Олдридж вышел из Мигеля.

— Серьезно?

— Да. Я хотел тебя чувствовать. Как можно дольше. Я хочу сдавать экзамены и вспоминать тебя. Преподавателя, отымевшего меня до боли в заднице, но об этом знаю только я. И ты. Это наш секрет. Наша общая тайна.

Олдридж выглядел слегка встревоженным.

— Опасный секрет. Ты же помнишь?

Мигель фыркнул.

— Угу. Ну правда. Дай мне насладиться послевкусием. Учитывая, что объятия не для тебя.

Поднявшись и избавившись от презерватива, Олдридж вернулся в постель и лег рядом с Мигелем.

— Мне жаль, — проговорил док, накрыв грудь Мигеля ладонью. Прямо поверх сердца.

Возможно, это максимальная близость, на которую Олдридж был способен, но уже прогресс. Настроение улучшилось настолько, что даже ноющая задница стоила каждой болезненной вспышки. Мигель накрыл пальцы Олдриджа своими, надеясь, что тот не отпрянет, и ужасно обрадовался, когда этого не произошло.

— А мне нет, — ответил Мигель. — Ни капельки.