«Ты не пожалеешь о своем решении. Обещаю».

И гифка человека, постоянно бьющегося головой о стену.

У меня вызывает смех. Что бы ни случилось в поездке, мне кажется, что мы с Алексом поладим. У него есть чувство юмора, думаю, у нас все будет хорошо. Я не могу не задаться вопросом, каков он на самом деле за своей темной, вызывающей настороженность и страх внешностью.

И думая о нем, я чувствую волну возбуждения внизу живота, которую быстро пытаюсь унять. Я не должна так на него реагировать. Это бизнес, а не развлечение. Пальцы летают по экрану.

«Ловлю тебя на слове».

9. АЛЕКС

Я стою на трапе своего самолета и смотрю на часы. Сейчас чуть больше 2.30. Она уже должна быть здесь. Чувствую едва ощутимое беспокойство, пытаясь игнорировать его. Она придет. Конечно, придет.

Мой водитель прислал мне сообщение, когда подъехал к ее дому.

Я возвращаюсь в кабину самолета. Черные кожаные сиденья и синий ковер, как всегда, безупречны. В баре можно заказать разнообразные напитки и закуски. Они приготовили дольки апельсина?

Я приказываю себе прекратить беспокоиться.

Что, черт возьми, со мной не так? Это, черт побери, деловое соглашение. Ни больше, ни меньше. Я щедро плачу Синди за все эти хлопоты. Если не будет апельсинов, ей придется воспользоваться лимоном. Они чертовски хороши для всех остальных.

Всерьез разозлившись на себя, я возвращаюсь на площадку трапа.

Что, черт возьми, такого в этой женщине, что меня она так волнует? Я не собираюсь даже отвечать на этот вопрос. Ответ может быть небезопасен, и он находится в той точке, куда я даже не хочу заглядывать. Я не должен думать о Синди иначе, как об одной из моих сотрудниц. Я пообещал ей, что буду с уважением относиться к ней в этой поездке, и я действительно, так и предполагаю делать.

Наконец, я замечаю свою машину на дороге, ведущей к частным терминалам аэропорта, поэтому тут же расслабляюсь. Она здесь. Должно быть, они попали в пробку. Я снова смотрю на часы. Сейчас 2.45, у пилота забронирован взлет на три часа. У нас достаточно времени.

Машина подъезжает к самолету, задняя дверь открывается одновременно с дверью у водителя. Улыбка кривит мои губы. Интересно. Девушки, с которыми я встречался, всегда поджидали, когда им откроют дверь. Синди явно не привыкла ждать и чтобы ее обслуживали.

Я теряю ход своих мыслей, когда вижу, как она выходит из машины. Она останавливается и смотрит на самолет, прикрывав глаза от солнца рукой. В канареечно-желтом сарафане, который демонстрирует ее длинные предлинные ноги и потрясающий загар. Ее распущенные волосы слегка развеваются на ветру. Я никогда не забуду этот момент, потому что мой мозг буквально сфотографировал его на память.

Синди следует за водителем к багажнику машины, я смеюсь, видя удивленное выражение лица своего водителя, который ей что-то говорит, и она пожимает плечами. Скорее всего она решила сама принести свой багаж к самолету. Конечно, она не задумывается, но Стивен знает, что лучше не подпускать ее к грузовому отсеку. Синди разворачивается и идет ко мне.

Я помню обещание, которое только что дал себе.

Никакого флирта.

Ничего, даже слегка неуместного. Полный профессионализм и ничего больше. Но ее вид, идущей в солнечном свете, вызывает у моего члена другие идеи, и я слегка поправляю джинсы, чтобы она не увидела мой стояк.

Я удивленно качаю головой. Никогда не испытывал нечто подобного рядом с женщиной. Ни одна женщина не действовала на меня так, как она. Но лучше всего то, что она даже не пытается задумываться о сексе. Черт, мое поведение напоминает мне чертовски похотливого подростка, это нужно прекратить. Страшно подумать, чтобы я предпринял, если бы она действительно захотела меня соблазнить. Я был бы похож на болтливого идиота с пеной у рта.

Я заставляю себя отвести взгляд от ее ног. Если я слишком долго буду пялиться на них, то догадываюсь, что может произойти. Эта поездка превратится в сущий ад.

Она поднимается по ступенькам, я улыбаюсь, как только она подходит ко мне. Жестом приглашаю ее войти в самолет.

— Добро пожаловать на борт, — говорит стюардесса, стоя у входа в салон.

Она оборачивается и смотрит на меня через плечо, одаривая быстрой улыбкой, а затем снова поворачивается к стюардессе.

— Спасибо, — тихо отвечает она. Внезапно в ней появляется такое достоинство, будто она всю свою жизнь летала на частных самолетах, теперь я уверен, что принял правильное решение. Она проделает хорошую работу.

Я прохожу мимо нее и сажусь в кресло.

Она садится напротив, скромно поправив платье, соблазнительно скрещивая шелковистые ноги. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы сфокусировать взгляд на ее лице, а не на ее длинных предлинных ногах.

Хотя в воображении представляю, как она вытягивает их и сбрасывает свою с открытым носом туфлю. Представляю, как она медленно поднимает ногу, затем пальчиками на ноге проникает под мою штанину, скользя по коже, поднимаясь выше. Я почти чувствую ее прикосновение. И в моих взбудораженных мыслях она вскакивает со своего места, садится на меня верхом, высвободив мой член из джинсов, оседлав его.

Мать твою!

— Капитан делает последнюю проверку приборов, — бормочу я, довольный, что голос не выдает моего состояния, все же продолжая пялиться на ее голые ноги. — Мы должны вылететь меньше чем через пять минут, как только поднимемся в воздух нам предложат напитки из бара.

— Звучит неплохо, — говорит она, пристегивая ремень безопасности. — Можно тебя кое о чем спросить? В чем я совсем не понимаю, тебе могут показаться мои вопросы даже наивными.

— Конечно, — улыбаюсь я.

— Каков будет наш полет в Россию? — спрашивает она.

— Мы ненадолго приземлимся в обычном аэропорту, таможенник поднимется на борт, проверит наши паспорта и данные пилота. Как только мы пройдем эту процедуру, мы опять взлетим и приземлимся на частной взлетно-посадочной полосе на земле моей двоюродной бабушки.

— Ясно. Думаю, теперь понятно, что реальный кайф от полета на частном самолете заключается в том, чтобы не тереться плечами со всеми остальными пассажирами, да?

Я выгибаю бровь.

— Ты считаешь меня ужасным снобом?

— О, да, — признается она со звонким смехом. — Сноб, перепрыгивающий очереди. Ужасное сочетание.

Ее смех заразителен, и я не могу удержаться от улыбки. Приятно услышать ее настоящий смех и увидеть ее настоящую улыбку. Сейчас это совсем другая Синди, чем та, которую я встретил вчера вечером в казино.

— А если серьезно, то я знаю насколько привлекательно не околачиваться в аэропорту несколько часов перед взлетом, и определенно вижу привлекательность таможенной службы непосредственно в самолете.

— И всегда приятно удостовериться, что твой багаж точно на борту того самолета, в которым ты летишь, — добавляю я, стараясь не смотреть на нее. Солнечный свет проникает в иллюминатор, превращая ее волосы в золото, а глаза — в два голубых бриллианта.

— А у нас голубое небо, — весело говорит она, выглядывая в иллюминатор. Она кажется удивительно спокойной, и я чувствую, как начинаю узнавать настоящую Синди, ту, что стоит за обслуживанием клиентов.

Нас ненадолго прерывают, появляется стюардесса, чтобы узнать все ли в порядке. Затем она закрывает главную дверь салона, отчего слышится тихое шипение. Она возвращается к нам, как только дверь закрывается, и улыбается мне.

— Капитан готов к взлету. Мы ожидаем трехчасовой плавный и комфортный полет. Я вернусь, как только мы поднимемся в воздух, проверить не нужно ли вам что-нибудь. Удачного полета.

— Не беспокойся, Глория, можешь не возвращаться, — говорю я. — Расслабься и наслаждайся полетом. Мы сами нальем себе выпить.

Глория кивает и уходит в служебный отсек самолета.

— Ты отослал ее исключительно ради меня, не так ли? Чтобы мы познакомились? — Со смехом спрашивает Синди.

— Точно.

Двигатели с ревом оживают, подо мной начинает слегка вибрировать сиденье, и самолет начинает выруливать на взлетную полосу.

10. АЛЕКС

— Итак... чем именно ты занимаешься? — Спрашивает Синди, вполне легким тоном, но вопросе на самом деле не сквозит игривости или легкости.

— Ты можешь сказать, что я бизнесмен, хотя мне не очень нравится это определение. Я все время думаю о немолодом, слегка тучном мужчине, продающем товар, который никто не хочет покупать. Не то чтобы в этом было что-то плохое, но вряд ли это я, не так ли?

— Нет, потому что мужчина средних лет не был бы таким скрытным по поводу того, чем он занимается на самом деле, — серьезно отвечает она.

— Я не хотел показаться скрытным. Или, по крайней мере, не намеренно. Просто не желаю утомлять тебя подробностями. Но ты сама напросилась. Понятно, что я приобрел «Макао». У меня также есть три казино в Вегасе, два в Мадриде и одно во Франции. У меня имеются отели по всему миру, несколько клубов в Лондоне, Нью-Йорке и Москве, и я немного играю с рынком недвижимости. Я ответил на твой вопрос?

— В некотором смысле, да. — Она одаривает меня дразнящей улыбкой. — Получается, ты мастер на все руки.

Я хмурюсь.

— Нет, я бы так не сказал. Я знаю только две вещи. Как распознать хороший бизнес, и как считывать по лицам и выражениям людей. Это значит, что я могу договариваться о сделках, которые большинство людей и представить себе не могут. Но как только я ставлю свою подпись над пунктирной линией, я полагаюсь на тех людей, таких как ты, которые точно знают, как работает этот бизнес, чтобы сохранить его прибыльным.

— «Макао» — это хорошая сделка?

— Да. В какой-то момент другие вещи становятся гораздо важнее денег. Я всегда могу заработать больше денег, но это может быть мой последний шанс сделать мою двоюродную бабушку счастливой.

Синди обдумывает мои слова какое-то время.

— Тебе когда-нибудь бывает одиноко?

Я немного удивлен ее вопросом, поэтому хмурюсь.