Глава 31

Киан

После трехчасовой встречи с адвокатами и Лаурой, все были в деле. Я устал, но мне нужно снова найти Джордан. Я знал, что она в безопасности с Эрикой, по крайней мере, скрыта от всех, но мне хотелось обнять ее. Я вышел из спальни, после того как умылся и переоделся, и уже хотел позвонить ей, когда Лаура остановила меня в коридоре.

— Ты знал об этом?

Тон ее голоса был резким.

— О чем? — спросил я, нахмурившись.

Телефон зазвонил. На секунду я подумал, что это Джордан, но это оказалась не она. Это был Кэл. Он никогда не звонил, если у него не было новостей.

Я поднял палец вверх, показывая Лауре подождать минутку, и ответил:

— Кэл?

Лаура забрала телефон.

— Лаура…

Она слушала секунду, затем направилась в гостиную. Схватив пульт от телевизора, она увеличила громкость. Когда она это сделала, я замер. Джордан была на экране. Она сидела одна, в какой-то темной комнате, а за ней горела лампа.

Лаура сказала мне, все еще сжимая в руке телефон:

— Ее снимает одна камера и один человек задает вопросы. Твоя девушка, за которую ты боролся, продает тебя. — Она ткнула пультом в сторону телевизора. — Она дает интервью в прямом эфире.

Я сжал челюсть и схватил свой телефон.

— Вы этого не знаете. С меня сняты все обвинения. Я чист, как и она.

— Публичное мнение. Она хочет настроить их против тебя. Что тогда будем делать?

Но я их не слушал. Что бы Джордан не делала, это было не так. У Джордан есть чувства ко мне. Я чувствовал это пару часов назад. Это исходило изнутри. Не было никакого другого пути.

Я схватил ключи и пошел к двери. Никто не остановил меня. Они бы не посмели. Спеша по коридору, я поднес телефон к уху. Кэл все еще был на связи.

— Где она? — спросил я.

Джордан

— Ты можешь говорить и смотреть на меня, как будто у нас личный разговор, — сказала Эрика, сидя рядом с большой камерой.

С ней легко разговаривать, так я и сделала. Она хотела, чтобы я была настолько искренней, насколько могла. Все это будет транслироваться в прямом эфире, и, без сомнения, другие каналы тоже немедленно выпустят интервью, но это не ее жизнь. Это моя жизнь, и это мои слова.

Свет был позади. На заднем фоне повесили покрывало, закрывая две картины в номере мотеля. Я чувствовала взгляды остальных присутствующих в комнате. Офицеры остались за дверью. Это не их работа. Им было поручено охранять меня весь день.

В комнате было тесно. Ванкер сидел на другой стороне кровати. Оператор стоял за камерой, следуя указаниям Эрики, а другой репортер, которому доверяла Эрика, стояла в несколько метрах от нее, в проеме открытой двери ванной.

Все взгляды были направлены на меня.

Я чувствовала жар.

Миллион глаз будет смотреть на меня через пару минут.

Мой пульс участился, и я начала обмахиваться журналом.

Действительно ли я хочу это сделать?

Я никогда не говорила об этом. Мне нужно поговорить со Снарком, но его телефон был выключен. Я не знала, что с ним случилось, но он был единственным, кто был со мной на протяжении всего этого. Как и Киан.

Киан.

Мне нужно было позвонить ему, но я этого не сделала. Я совсем запуталась. Я покачала головой, чувствуя, как туман накрывает меня.

Мне нужно позвонить ему, потом написать, потом снова позвонить ему.

Репортер сказала, что пора выходить в эфир. Чем раньше, тем лучше.

— Нам нужно опередить всех остальных, — так она выразилась. Эрика согласилась. Итак, вот мы здесь и выходим в прямой эфир.

Кажется, я собираюсь упасть в обморок.

— Джо?

Я подняла взгляд, услышав Эрику. Сейчас она репортер, не моя соседка, но она мягко улыбнулась мне. Вот. Она все еще моя подруга. Хоть это и немного, но мне достаточно.

Я кивнула и прочистила горло.

— Я готова, — сказала я, впиваясь пальцами в стул.

Она смотрела на меня, изучая, затем кивнула и дала сигнал оператору.

— Хорошо, давайте сделаем это. — Затем обернулась к другому репортеру. — Твои готовы?

Девушка быстро кивнула.

— Они готовы. Ты можешь начать в любое время, и они будут подстраиваться по ходу. Все будет хорошо. — Она посмотрела на меня, широко распахнув от волнения глаза, так же как Сьюзен до этого.

Мне не нравилось, что она здесь, но Эрика сказала, что это необходимо. Они бы не транслировали интервью, если бы не присутствовал один из их репортеров.

Я просто хотела покончить с этим поскорее.

— Хорошо, — мягко произнесла Эрика. — Джо, ты можешь начать с чего хочешь. Все зависит от тебя. Пришло время высказать все. Можешь рассказать все, что хочешь, чтобы люди услышали.

Свет на камере изменился с белого на красный. Пошла запись. Мы вышли в эфир.

Но я не могла говорить.

Мое горло отказывалось подчиняться.

Эрика подалась вперед. Ее стул протестующе скрипнул, а другой репортер затаила дыхание.

Эрике было все равно. Она спокойно сказала:

— Давай начнем с чего-нибудь легкого. Как тебя зовут?

— Джордан Эмори.

Мое сердце билось так быстро, будто пыталось выбраться из груди. Мне нужно успокоиться.

Вдох.

Выдох.

Я закрыла глаза и представила, что мы с Кианом вдвоем, только мы вдвоем, как раньше.

Я начала сначала, мой голос окреп к тому времени, как я открыла глаза.

— Я скрывалась под именем Джослин Кин практически три года. Я пыталась закончить старшую школу, но так и не смогла. Мне пришлось уйти и сдавать тесты.

— Почему ты пряталась? — тихо спросила Эрика.

Она пыталась заставить меня раскрыться, но не могла. Я должна захотеть этого сама.

Я крепче сжала обивку стула. Я старалась, я действительно старалась.

— Я пряталась, потому что люди ненавидели меня.

— Почему…

Я больше не нуждалась в ее подсказках.

— Потому что давным-давно очень богатый и красивый мальчик спас мне жизнь. Он убил моего приемного отца. Но люди вместо того, чтобы сфокусироваться на действиях моего отца, или на том, почему этот богатый и красивый мальчик убил его, сфокусировались на мне. Они винили во всем меня.

Они винили жертву.

Эрика откашлялась, ерзая на своем стуле. Я не знала, из-за чего ей стало некомфортно, но сейчас мне было все равно. Я продолжила, глядя прямо в камеру.

— Мои родители погибли в автомобильной катастрофе, когда я была совсем маленькой. Меня не удочерили, поэтому я просто переходила из одной приемной семьи в другую. Эту систему понимают только приемные дети. Я переехала в семью Эдмунда летом, и полгода все шло отлично. — Я перевела дыхание, сейчас начнется самая тяжелая часть. — До тех пор, пока у меня не появился парень. У меня не было друзей, поэтому я была так признательна, когда он обратил на меня свое внимание. Кто-то заботился обо мне. Кто-то заинтересовался мной.

Может быть, кто-то даже любил меня.

Мой голос понизился до шепота, но я не отвернулась от камеры.

— Эдмунду не нравилось, что я ходила на свидания. У него с женой были проблемы, и ему нравилось смотреть на меня, но он ничего не делал. Просто смотрел.

Я будто снова почувствовала его. Он находился в комнате.

Он снова смотрел на меня так же, как и тогда. Всегда рядом, всегда ждет, всегда смотрит.

На минуту я замолчала. У меня перехватило дыхание. Я убрала руки со стула и провела ими по джинсам, вытирая пот.

— Он начал пить, сначала дома, а потом и на работе. Это привело к тому, что его уволили, и он начал пить каждый день дома. Он выпивал бутылку в день. Иногда и больше. Его жена скрывала все это. Она не впускала его в дом, когда приходил социальный работник, хотя происходило это и не так часто. Сначала они приходили часто, потом все реже и реже. Его жена относилась мило и тепло… к другим, не ко мне. — Я отказывалась называть ее имя. В моем голосе появились жесткие нотки. — У них было двое своих детей, которые также хранили секрет. Никто ничего не говорил.

— Что насчет дня, когда Киан спас тебя? — Эрика наклонилась вперед и уперлась локтями в колени. Она опустила голову, сосредоточив все внимание на мне. — Расскажи нам об этом дне.

Этот день…

Я чувствовала, как вернулась в тот день. Я снова была в своей комнате.

В комнате, а не в гостиничном номере. Я слышала свой голос словно издалека.

— Я рассталась со своим парнем за пару недель до этого. Он становился все требовательнее и требовательнее, когда мы были вместе. Он не спрашивал, просто хватал меня, когда ему хотелось. Эдмунд каждый день после нашего расставания спрашивал, вернется ли тот парень. Я отвечала, что нет, что я порвала с ним. В тот день он тоже спрашивал про Джастина, но не помню почему…

Подождите.

Я замолчала.

Я читала книгу в своей кровати, когда за моей дверью скрипнул паркетный пол. Не было причины пугаться. Эдмунд всегда стоял за моей дверью. Но ничего не делал. Он не заходил, но в тот день я испугалась. Я знала, каким-то образом догадалась. В тот день он открыл дверь и вошел внутрь. Я не помню, как двигалась, но очнулась уже около окна.

Я словно наблюдала заново со стороны. Я как бы покинула свое тело, стояла с другой стороны окна и смотрела. И в тот раз было так же. Я была невольным зрителем всего того, что произошло.

Но сейчас я была в безопасности.

Я обернулась, и моя спина прижалась к окну. Эдмунд был в моей комнате. Он закрыл дверь. Хотя никогда этого не делал, когда заходил в мою комнату. Она всегда оставалась открытой. На этом настаивала его жена, но сейчас он просто повернул ключ. Я потянулась назад и схватилась за оконную раму.

— Я была так напугана, — сказала я Эрике.

— Расскажи нам, что произошло. Что ты сейчас вспомнила?

Я рассказала ей обо всем, поскольку переживала это снова.

Он выпил. Я чувствовала запах пива. На его рубашке было два пятна от пива, как будто он вытирал ей лицо. Его лицо было потным. И когда мой взгляд опустился вниз, я увидела, что штаны у него были расстегнуты. В его глазах появился безумный блеск. Что-то неправильное и темное, и я поняла. Я знала, что должно случиться. В моей голове словно щелкнул переключатель.

— Я не знала, выживу ли, — сказала я тихим голосом.

— Что ты сделала?

— Я должна была выбраться оттуда.