Схватив ее руку, мои пальцы слегка трепещут по всей длине ее руки, прежде чем я поднимаю ее, целую внутреннюю сторону ее запястья, бледная кожа резко контрастирует с моей собственной.

Провожу губами по гладкой коже ее предплечья, вверх и вниз по внутренней стороне локтя. Люси стоит совершенно неподвижно.

- Todavía no quieres que te bese en los labios? - Все еще не хочешь, чтобы я поцеловал тебя в губы?

Она резко покачала головой.

- Нет?

Еще одно движение. Нет.

- Господи, Люси, ты убиваешь меня здесь, - бормочу я ей в губы, наши губы в дюйме друг от друга, так близко, что наши дыхания смешиваются. Хотел бы я, чтобы и наши языки были такими же.

- Меня это тоже убивает. Извини.

Это уже второй раз, когда она извиняется, поэтому я целую кончик ее носа, наклоняясь, чтобы прошептать:

- Не стоит.

- Господи, Дэш, не делай этого, - шепчет она в ответ, гладя меня по затылку и накручивая мои черные волосы на палец.

Грудь вздымается, ее руки неторопливо порхают вверх и вниз по моим бицепсам, грудь прижимается к моей груди, когда она придвигается ближе.

Это нецелование, наполненное сексуальным напряжением лучше, чем любой гребаный поцелуй, который у меня когда-либо был на губах, это точно. Это дает мне неистовый стояк, тело твердое, как камень, когда она выгибает спину.

- Не делать чего? - Мой невнятный вопрос заставляет ее вздрогнуть. По ее коже пробегают мурашки.

- Не будь таким... - Люси раздумывает, подбирая слова.

- Неотразимым?

- Конечно, так и скажем.

Мы улучили момент, чтобы посмотреть друг на друга, и я клянусь Богом, это как будто мы видим друг друга в первый раз. Мои руки обнимают ее подбородок, а ее пальцы сжимают мои запястья.

- Люси.

Воздух между ними напряженный, натянутый.

Гудит.

Бурлит.

- Дэш, пожалуйста, не надо. - Я не слышу ее слов, но вижу их, и этого достаточно, чтобы остановить себя от того, чтобы сделать что-то действительно чертовски глупое, например, зацеловать ее до потери сознания, что требует некоторого самообладания супергероя с моей стороны.

Она двигается первой, уткнувшись головой мне в грудь, когда музыка заканчивается, толпа вокруг нас сходит с ума, скандируя и подбадривая группу Скотти, ребенка, который тренируется в гараже своих родителей и пытается тусоваться с парнями, слишком старыми для него.

- Нам пора идти, - доносится ее приглушенное бормотание. - Мне нужно идти.

Надо идти.

Мы неохотно расступаемся. Я мог бы наслаждаться ей всю гребаную ночь напролет.

Вместо этого я отпускаю ее.

- Хорошо. Давай отвезем тебя домой.