В голосе Лорана звучала музыка. Это было прекрасно.

— Я путешествовал всего месяц, когда аэроход догнал меня на краю Долины Щитов. Я очутился внутри Модуля Поселенцев, о котором слышал только по слухам.

Лоран оглянулся назад, на пляж.

— На севере нет прощения. Мы все делаем определенным образом, как ты уже знаешь. Поэтому, когда меня взяли в плен, я ожидал чего-то вроде того, что случилось с Перегрином. Твоя мать была первой, кого я увидел, когда пришел в себя. Она не выглядела пугающей. — Он улыбнулся про себя, потерявшись в образе Лумины, который Ария хотела бы разделить с ним. — Она обещала, что со мной не будут плохо обращаться. Она сказала мне, что однажды я вернусь домой. Я услышал искренность в ее голосе. Я слышал доброту. Я ей поверил.

Пока он говорил, Ария чувствовала себя так, как будто она носила Смартвизор. Часть ее слушала Лорана. А другая часть ее была в Мире, где молодой исследователь Лумина была очарована Посторонним.

— С этого момента я больше не беспокоился. Я покинул Край, чтобы посмотреть, чем отличается остальной мир от того, что я знаю. — Он пожал плечами. — Я не мог бы оказаться в лучшем месте.

— Ее исследования касались адаптации к стрессу. Поселенцы, объяснила она, менее устойчивы к нему, чем мы. Иногда она вводила меня в симуляции, в Миры, но большую часть времени она задавала мне вопросы о внешнем мире. В конце концов, она стала отвечать на мои вопросы. — Он провел рукой по подбородку. — Я не знаю точно, когда я влюбился в нее, но я никогда не забуду тот момент, когда она сказала мне, что ждет ребенка.

— Как бы сильно я ни заботился о ней, Ария, я очень глубоко понимал, что никогда не буду принят в ее мире. Ее народ никогда не будет моим. Она тоже не могла пойти со мной наружу. Я знал это, но все равно спрашивал ее тысячу раз. Но она хотела, чтобы наш ребенок рос в безопасности. В конце концов, мы оба согласились, что Модуль будет лучшим местом для тебя.

Ария прикусила губу до боли. «Наш ребенок». В течение нескольких секунд слова кружились в ее голове, как летучие мыши.

— И ты ушел?

Лоран кивнул.

— Мне пришлось. Когда я вернулся в Край, меня не было ровно год. Оставить ее было самым трудным решением в моей жизни.

Ощущение нереальности происходящего пронзило ее, когда она посмотрела на него. Ее глаза наполнились слезами, а легкие, казалось, вот-вот взорвутся.

— Что такое, Ария?

— Я потеряла маму, и я потеряла Перри. Если я начну беспокоиться…

Ее слезы хлынули потоком. Они пришли так неистово, с таким извержением, что она позволила себе уступить им, позволяя боли сотрясать ее, разрывая на кусочки.

Спустя долгое время ее горе переросло в нечто иное.

В удивление.

Лоран обхватил ее руками и прижал к себе. Когда она подняла глаза, то увидела беспокойство на его лице… сильное беспокойство, и проблеск чего-то еще.

— Мне жаль, что тебе больно, — сказал он, отвечая на ее невысказанный вопрос, — но это мой первый шажок в роли твоего отца. По крайней мере, это чувствуется, как направление для меня. И это… очень переполняюще.

Она провела пальцами по глазам.

— Я хочу попробовать. Я тоже хочу дать нам шанс.

Это были не самые красивые слова, которые она когда-либо произносила, но они стали началом. И судя по улыбке Лорана, их было достаточно.

Они одновременно повернулись к открытому люку, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Вдалеке стучали барабаны.

— Нам лучше идти, — сказал Лоран.

Вечеринка Соболя начиналась.

Поляна в лесу была гораздо больше, чем та, что находилась в самом сердце поселения Потока. С одной стороны ее окаймляла река, которая спускалась с холма, огибая гладкие валуны. Пышная листва украшала берега, и деревья низко кланялись, волоча свои ветви в бурлящей воде. Это было так непохоже на смертельно-холодные и суровые высокогорные берега Змеиной реки.

Вокруг колыхался свет факелов. Опускалась ночь, темно-синее небо было пронизано мерцающими звездами, которые оживали одна за другой. Ария слышала музыку. Два барабана, отбивающие ритм в унисон со струнами. Значит, несколько инструментов пережили переход.

Соболь был прав. Это место было прекрасно. Эта земля была многообещающей. Но она не могла отделить страдания людей от красоты этого места.

По ту сторону поля Поток собирался в покорные группы, стоя и сидя кругами. Ее глаза скользнули по ним, живот скрутило от гнева. Они не выглядели гостями на вечеринке или гордыми основателями нового поселения. Они выглядели так, как будто были пленниками.

Ее взгляд остановился на Хайде. Его было не так легко заметить, несмотря на высокий рост. Хейден и Отщепенец были разбросаны в разных местах, один рядом, другой через поле, рядом с Прутиком. Оставшиеся в живых члены Шестерки выглядели потерянными без Рифа, Грина и Перри. Друг без друга.

Ария нашла Маррона в окружении детей и увидела Молли и Медведя там же.

Люди Соболя стояли, как сторожевые псы, стратегически расставленные вокруг поляны, внушительные со своим оружием и черной униформой, с рогами, извивающимися зловещими узорами на груди.

— Прекрасная вечеринка, — сказала она.

Рядом с ней Лоран ничего не сказал.

Когда они подошли к центру поляны, где на возвышении стоял стол, она заметила Калеба и Руну с несколькими другими Поселенцами. Из тысячи или около того людей, собравшихся на поляне, Поселенцы составляли лишь малую часть. Вот и все их предполагаемое превосходство над Посторонними.

— Ария!

Коготь подбежал к ней, Ива бежала за ним по пятам. Он обнял Арию за талию.

— Привет, Коготь. — Она обняла его на секунду, чувствуя себя лучше, чем с тех пор, как покинула пещеру. А держать его рядом означало в какой-то мере быть ближе к Перри.

Неподалеку за ними наблюдали несколько человек Соболя.

— Мы не знаем, где Рокот, — сказала Ива. — Никто нам ничего не говорит.

Ее глаза были опухшими и испуганными. Она не была похожа на саму себя. Никто не был похож на них самих.

— Он в порядке, — сказала Ария. — Я уверена, что с ним все в порядке.

— А что, если нет? — Несколько человек обернулись на громкий голос Ивы. — А что, если они его застрелили?

— Они этого не сделали.

— Откуда ты знаешь? Он застрелили Рифа и Грина. Они могут всех расстрелять!

Низкое рычание привлекло внимание Арии к Блохе.

— Я прикажу пристрелить и эту собаку, если ты не сможешь ее контролировать, — сказал Соболь, подходя к ним. Он говорил спокойно, как будто констатировал факт.

— Я ненавижу тебя! — закричала Ива.

— Ты не можешь этого сделать! — закричал Коготь. Лай Блохи стал резче и громче. Подошел Хайд, увлекая за собой Когтя и Иву. Хейден поднял Блоху и понес ее прочь.

Ария не могла поверить, что только дети могли противостоять Соболю. Это место, которое должно было означать выживание и свободу, было тюрьмой.

Взгляд Соболя упал на нее. Он улыбнулся и протянул ей руку.

— Присоединишься ко мне? У меня есть специальное место для нас.

Она взяла его холодную руку, и в голове у нее была только одна мысль.

Соболя надо убить.

Глава 50 ПЕРЕГРИН

Из своего укрытия в темноте Перри наблюдал, как Ария взяла Соболя за руку.

— Я не могу быть единственным, кого сейчас вырвет, — произнес Сорен.

— Ты не один, — ответил Рокот.

Перри не чувствовал тошноту. Он был сосредоточен. Он был на охоте, и это у него получалось лучше всего.

Он опустился на колено за кустами с широкими листьями и обдумывал ситуацию. Рокот и Сорен присели рядом с ним.

Они не ожидали, что их ждет пир. Это все изменило.

Люди Потока сидели группами по всей поляне, но Соболь соорудил помост в центре, где был установлен стол, украшенный свечами и композициями из пышной листвы и ярких цветов. Соболь повел Арию туда, присоединившись к нескольким своим людям и горстке стражей.

Перри заметил, что его собственные бойцы рассредоточены. Соболь мудро разделил их, чтобы держать в узде.

— Я думаю, что тайно убрать его больше не вариант, — сказал Рокот.

Перри покачал головой.

— Ему никуда от меня не скрыться. Я по-любому достану его.

Вокруг помоста в центре сидели сотни людей, половина из них Рога. Перри знал, что в ту же секунду, как только он выйдет на открытое место, если его не застрелят на месте, то он, скорее всего, спровоцирует открытое восстание. Несмотря на то, что толпа казалась подавленной, раздраженные чувства, доносившиеся до него, кипели от ярости. Поток не был побежден. Они были розжигом, только и ждущим искры.

Положение Когтя было единственным, что ему нравилось в этой ситуации. Его племянник сидел между Хайдом и Молли, Марроном и Медведем всего в нескольких футах от него.

Перри знал, что это не случайность. Полагая, что он мертв, Поток объявили Когтя своим, защищая его. При виде этого у него защемило сердце.

— Ты можешь отсюда выстрелить в Соболя? — спросил Рокот.

Перри задумался. Лука у него не было, но, может быть, им удастся выхватить один из пистолетов, которые носят Рога, охраняющие поляну. Выстрел был на добрую сотню ярдов — легко, если бы он использовал свое собственное снаряжение. Но он был менее знаком с оружием Поселенцев.

— Ария сидит прямо рядом с ним, — сказал он наконец. — Я не могу так рисковать. Только не с оружием, которое я плохо знаю.

Соболь усадил ее справа от себя. Отец Арии сидел с другой стороны от него.

— Разве ты не можешь сделать лук? — спросил Сорен.

Рокот посмотрел на Перри, закатив глаза.

— Конечно, Сорен. Давай вернемся через несколько дней.

Перри снова повернулся к поляне. Такое приближение к Соболю не было идеальным, но уже достаточно людей погибло, и взгляд Арии беспокоил его. Инстинкт подсказывал ему, что время пришло.

Он несколько раз обдумал каждый сценарий, а затем объяснил Сорену и Рокоту, что ему нужно.

Когда он закончил, Сорен встал и кивнул.

— Понял, — сказал он и побежал прочь.

Затем Рокот вскочил на ноги.

— Стреляй метко, Пер.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Перри схватил его за руку.