Несколько минут мы просидели в молчании, глядя на шторм, а затем зазвонил инфовизор Лукаса. Он небрежно взглянул на экран и скривился.

- У нас проблема.

- Какая? – забеспокоилась я.

- Мы видели, что люди с прибывшей флотилии привезли с собой раненого на носилках. Этот человек в очень плохом состоянии, и Аттикус должен немедленно поговорить со мной.

Лукас поспешил из обсерватории в пятый коридор, а я – следом за ним.

Пройда через пожарный вход, мы застали Адику и Аттикуса за жарким спором, а Меган, Базз и несколько ударников наблюдали за ними широко распахнутыми глазами.

- Ты не можешь приближаться к воздушному госпиталю, - утверждал Адика. – Там все готово для нападения цели.

- У меня пациент с серьезными внутренними повреждениями, - возражал Аттикус. – Его единственный шанс выжить – это операция с использованием продвинутого оборудования.

- Если ты проведешь эту операцию в воздушном госпитале, то рискнешь не только своей жизнью, но и Мортона, - настаивал Адика.

Аттикус покачал головой.

- Ты правда думаешь, что наш улей поставит жизнь Мортона в зависимость от единственного человека? Шести врачам вложили знания для проведения этой операции. Мортон предпочел меня в качестве ведущего хирурга, поэтому я работал с телепатическими отрядами, но если со мной что-то произойдет, другие готовы занять мое место.

- И все равно, ты подвергаешь себя опасности, - сказал Адика. – Неужели спасение жителя другого улья этого стоит?

- Спасение любой жизни этого стоит, независимо от того, к какому улью принадлежит человек, - горячо ответил Аттикус.

Я улыбнулась. Я считала Аттикуса лишь бледным отражением Лукаса, но ошибалась. Аттикус был хирургом и в данный момент, борясь за право на жизнь своего пациента, смотрелся великолепно.

- Аттикус прав, - вступилась Меган. – Неважно, из какого улья человек. Аттикус прооперирует пациента в воздушном госпитале, а я буду ему ассистировать. Операция будет очень длинной, и в одиночку он не справится.

Адика ткнул в нее указательным пальцем.

- Ты не можешь этого сделать, Меган.

Та подняла голову.

- Я это делаю. Я постоянно наблюдаю, как ты уходишь в чрезвычайные рейды, которые спасают людям жизнь. И никогда не высказываю мнение о том, какому риску ты подвергаешь себя, хотя мой муж погиб при точно таких же обстоятельствах.

Она помолчала.

- Это мой чрезвычайный рейд. Это жизнь, которую нужно спасти, и я намерена помочь. В любом случае, я не собираюсь подставляться. Все в отделе постараются защитить нас с Аттикусом.

Адика повернулся к Лукасу.

- Ты должен им помешать.

- Не могу, - ответил Лукас. – У Аттикуса Золотое назначение, он отчитывается непосредственно перед Золотым командиром улья, и я не имею над ним власти.

Адика бросил на него разочарованный взгляд.

- У тебя есть власть над Меган.

- Возможно, да, - сказал Лукас. – Но я не намерен использовать ее в данной ситуации. Каждый командир-тактик знает, что нет смысла выигрывать битву, если затем проигрываешь войну. Ты мог бы сам над этим подумать, Адика.

Я прекрасно понимала, что имел в виду Лукас. Я пыталась избегать чтения разума Меган, но не могла пропустить мысли, горящие в ее голове в этот момент. Она собиралась помочь Аттикусу в операции, чего бы ей это ни стоило. Отношения с Адикой и даже сама ее жизнь казались ей вторичными в сравнении с потребностью заботиться о других.

- Аттикус и Меган приняли решение, - твердо сказала я. – Мы должны признать это и позволить им выполнить свою работу, а пока – заняться своей.

Адика застонал, поколебался и принял неизбежное.

- Вероятно, этот пациент находится в гостевом районе на четвертом уровне. Я с несколькими ударниками провожу туда Аттикуса и Меган. Как только они заберут раненого, мне потребуется помощь группы связи в проверке камер слежения. Необходимо убедиться, что путь до воздушного госпиталя чист.

Я с тревогой наблюдала за их уходом. Только что я подумала, мол, Аттикус великолепен. Сейчас пришлось признать, Меган тоже хороша. Но я с грустью сознавала, что скоро вновь начну на нее сердиться. Почему? Как я могла принимать недостатки всех остальных членов отряда, но находить все, сказанное или сделанное Меган, раздражающим? Проблема возникла из-за конфликтов между ней и Адикой в начале их отношений?

Мысленно я вернулась ко времени обучения телепатии, проведенному в Футуре. Сперва я оставалась наедине с Меган, затем к нам присоединились будущие лидеры групп. Нет, мои чувства к Меган не имеют отношения к Адике. Я вспомнила, как с самого начала расстраивалась из-за нее. Меня шокировали ее слова, что я телепат, а затем...

Я поняла то, что следовало разглядеть сразу. Базз была права, предупреждая меня о закупоренном гневе и обиде. Я вступила в лотерею с отвращением к носачам, а потом сама вышла из нее телепатом. Я хотела обычную жизнь, как у всех остальных, но мне сказали, что в улье лишь пять человек обладают такими редкими способностями, и встречаться с четырьмя остальными нельзя. Конечно, я почувствовала гнев, обиду, страх, подавленность и множество других сильных эмоций.

Я была послушной девушкой, наученной служить улью без вопросов, поэтому сердилась за произошедшее не на него. Я злилась на Меган. Она присутствовала при последних этапах моего лотерейного тестирования. Она проводила со мной странные звуковые тесты, выводя на поверхность мои телепатические способности. Она усыпила меня, чтобы доставить в Футуру.яцччьх И она разбила мой мир, сказав, что я телепат.

Я винила Меган во всем, а она просто служила улью, выполняла свою работу, включая передачу мне новостей о телепатии. Отчасти я знала, что в произошедшем со мной Меган ни при чем, и потому чувствовала себя виноватой, раздражаясь на своего администратора.

Наконец, я поняла свои проблемы с Меган, но не знала, изменит ли это что-нибудь между нами. Лукас тоже понимал свою укоренившуюся неуверенность, но она все же порой одолевала его. Некоторые раны слишком глубоки, чтобы излечиться.