Достав ключик, отомкнула замки, и сняла браслеты. Я решила взять их с собой, на случай, если позже удастся кому-то продать.

Момент истины настал.

Встав напротив двери, я сосредоточилась на ощущениях в руках. Если жар поднимался очень быстро, это означало взрыв. Потому я пыталась контролировать магию, выпускать ее маленькими дозами и мысленно представляя процесс открытия механизма. А еще не прекращала молить высшие силы, чтобы они не снесли половину замка, а всего лишь открыли дверь.

И в конце концов у меня получилось! Замок щелкнул, и ветхая дверь, скрипя, открылась.

Аккуратно выглянув наружу, я не обнаружила охраны. Да и вообще было тихо, но от этого не менее тревожно.

Я приготовилась бомбить в случае опасности и побрела к лестнице. Было не трудно вспомнить дорогу до купальни, а оттуда и к центральному входу. Но я опасалась, что и ночью каждую дверь охраняют стражи. Будь я хозяйкой такого замка, непременно бы организовала ночную вахту.

Значит, нужно было найти другой выход. Черный и неприметный. Меня даже устраивало небольшое окошко любой из комнат первого этажа.

Спустившись на самый нижний уровень башни, я оказалась на распутье. Один коридор вел к большой красивой двери, за которой доносились тихие голоса. Второй вообще не освещался, и в моем разыгравшемся воображении предстали образы жутких монстров. Кто-то назвал бы это трусостью, я предпочла думать, что у меня, как и положено всем приличным ведьмам, развита интуиция. Особенно, когда дело касалось жутких коридоров.

Тихо вдоль стенки я пробралась до первой арки, и спряталась за декоративной вазой высотой в меня саму. Перевела дыхание, и только собралась идти дальше, как голоса стали громче, а двери комнаты резко распахнулись.

 - Более обделенного Виктусом эльфа я еще не встречал! – заорал Сатар.

Я высунула один глаз, глянуть, чем он был так недоволен. И что же я увидела! Калиф, ползая по полу, собирал разбитые тарелки и складывал осколки в тумбу на колесиках. Позади мелькали другие слуги, убирая остатки трапезы со стола. Меня не столь взволновала ссора смотрителя и слуги, как мысль о том, что тумба была довольно громоздкой, и я запросто могла в ней скрыться. А где держали подобный предмет мебели? Конечно же, там, где находились слуги. Посуда. Кухня. Черный вход.

Впрочем, спрятаться на глазах у эльфов и их злого руководителя было невозможно. Я вообще поражалась, откуда у меня могли возникнуть такие смелые идеи? И пока думала, а Сатар бранил бедного парнишку, тот собрал все осколки. Калиф поднялся и, виновато опустив голову, затолкал тумбу к выходу. Я спряталась, и в этот самый момент раздался жуткий грохот. Не удивительно, что я испугалась и с трудом удержала крик. К счастью, Сатар опять заорал, и меня никто не услышал.

- Дай сюда! Все нужно делать самому! – причитал смотритель.

Тумба покатилась в мою сторону, и я застыла не дыша. Если Сатар меня заметит – кранты! Я вжалась в стену максимально, когда край тумбы оказался на уровне моего носа. А разозленный мужчина остановился и зачем-то вернулся в комнату.

- У тебя есть два часа до того, как вернется хозяин. Все должно блестеть. С меня довольно твоих промахов. Даю тебе последний шанс.

Он все ругался, а я круглыми глазами смотрела на эту чертову тумбу и думала, что что-то я упустила. Что-то важное.

- Ты меня понял, Калиф? – заорал Сатар, и будто вывел меня из транса.

- Идиотина! – зашептала я, и, наконец, додумалась спрятаться.

 Я не видела другого выхода. Если останусь в коридоре, меня заметят. А Сатар вряд ли станет заниматься разбитой посудой. Если уж очень повезет, просто выбросит все содержимое вместе со мной, и не заметит. Конечно, я не столь наивна, но однозначно отчаянна.

Я притаилась в одном из отсеков, и вскоре тумба снова поехала.

По пути Сатару никто не встречался, я только слышала его беспрерывное бормотание, и не разобрала ни слова.

А потом мы все дружно остановились, и мое сердце решило, что до этого билось недостаточно быстро и громко.

- Мой господин, позвольте, я уберу посуду? – кто-то тихо спросил.

- Безмозглый Калиф все разбил, - угрюмо бросил Сатар. – А потом еще и оцарапал повозку. Бестолочь.

- Селин не приемлет испорченных вещей, - произнес собеседник смотрителя.

- Да… Сгрузи все в повозку. Придется вывезти.

Я открыла рот в немом крике и сжала кулаки. Меня переполняла неистовая радость, которую было очень трудно сдерживать.

- Тяжелая, - закряхтел погрузчик. – Ох и много же посуды этот балбес уничтожил. Пороть его надо. Как ушлого демона пороть.

- Так и выпорем, - пообещал Сатар, и мне показалось, что голос его звучал предовольно.

- Садист, - прошептала я со своего места.

Спустя несколько секунд я ощутила движение. Стало холоднее, я с удовольствием вдохнула свежий воздух через узкие щели. Пахло свободой.

Слегка приоткрыв дверцу тумбы, я едва не застонала от разочарования. Сатар, хитрый жук, уселся поверх и оттуда управлял повозкой. Мне хорошо были видны его болтающиеся ноги в сапогах с множеством пряжек.

Поморщившись, я спрятала нос обратно в темень. А смотритель, будто зная, что я везусь контрабандой, еще и поиздеваться решил. Запел.

- Милая моя, родима-а-ая… Хм-мм-м-м… На-на, Светом дальним одержима-а-ая… Из лесов и гор гонимая, да лишь мной одним любима-а-ая.

 Закатив глаза на очередной неудавшейся ноте, я едва не прикусила язык, когда повозка подпрыгнула на кочке. Затаив дыхание, прислушалась к Сатару. Он продолжил петь, как ни в чем не бывало.

Сдается мне, любая милая сбежала бы в горы, лишь бы не слышать эту певчую птичку.

Если поначалу я допускала, что мужчина мог догадываться о моем местонахождении, то теперь у меня не было сомнений, что Сатар был уверен в своем одиночестве. Другой вопрос, что если он найдет меня во время выгрузки груза, то вероятнее всего убьет. Потому что просто нельзя оставлять в живых свидетеля такого пения.

А пока я пыталась успокоить себя саму черным юмором, повозка неторопливо колесила куда-то на свалку. Наконец, смотритель допел свою грустную песню о потерпевшей девушке и остановился.

Каждый шорох вызывал ужас. В эту секунду решалась моя судьба – найдет меня Сатар или нет? Если найдет, то удастся ли мне его побороть? А если я все-таки сбегу, то не попаду ли в большие неприятности? Последнюю мысль отбросила. Хуже уже быть не могло.

- Даста! На дыбы!

Раздалось пронзительное лошадиное ржание, после чего меня вместе с тумбой и битой посудой унесла сила притяжения. Я на всякий случай схватилась за дверцы, чтобы те не открылись во время полета. И молча терпела боль от ударов со всех сторон. Когда все закончилось и затихло, я медленно выдохнула. Целую вечность ничего не происходило, а затем послышался голос Сатара. Он опять запел, но звучал все тише и тише, пока и вовсе не смолк.

И только тогда, окончательно осознав, что произошло, я заплакала. В который раз. Это были слезы облегчения. Счастья. Надежды.

- Хорошо! Фух! – Я часто задышала, пытаясь взять себя в руки. – Теперь соберись с духом, Проскурина!

Шкаф оказался лежащим дверцами вверх, потому вылезти мне не составило труда. Проблемой было мое весьма неудачное приземление. В свете голубой луны я поняла, что находилась в яру, который служил свалкой для бытовых вещей. Я разглядела контуры старой кровати, еще несколько тумб и сломанных досок. Остальное сливалось  в темноте, и слегка пугало. Пришлось ползти вверх, к дороге.

Я была переполнена энтузиазмом сбежать из этого места подальше, потому справилась быстро.

- Лес, - разочаровано заключила я, не увидев ничего, кроме деревьев и дороги меж ними. – Плохо.

В самом деле, ничего хорошего. Я понятия не имела, какие твари обитали в диких лесах Тарты. И как раздобыть еду. Нужно было выбираться.

Нащупав на сырой почве свежие следы от повозки, направилась в кардинально противоположную сторону. Я не шла по дороге, но держалась поблизости. За неопределенное время моего странствования не проехала ни одна повозка. Превозмогая усталость и боль в ушибленном копчике, я плелась куда глаза глядели. Спотыкаясь, падая, сдирая кожу ладоней об твердую почву. Я перестала бояться, но не могла остановиться.

А потом мой мир перевернулся с ног на голову. Я в буквальном смысле повисла над землей. И даже не поняла, как это произошло. Ведь ничто не предвещало беды, ни единого постороннего звука не было слышно весь путь.

- А вот и добыча! – прозвучал незнакомы мужской голос.

- Гы-гы! Однако! – ответил еще один.

Устало вздохнув, я сделала единственное, на что была способна. Заматерилась.

- Ведьма! – точно определил первый голос, и его хозяин оказался в поле моего зрения.

Насколько я могла судить, вися вверх тормашками, передо мной стоял эльф. Он также обладал длинными ушами, кукольной внешностью и белоснежными волосами. Весомым отличием от встречаемых мною ранее эльфов был цвет его кожи, который в темноте леса казался угольно-серым. Одет этот индивид был в какие-то лохмотья, и от него прескверно пахло.

Рядом показался второй. От своего товарища он отличался цветом глаз, отсутствием верхнего клыка, и длиной волос. У первого было гнездо на голове, второй же имел косу длиной, как у Анэля, да еще и заплел в нее разноцветные кристаллы.

Поморщившись то ли от исходящих ароматов, то ли от брезгливости, я снова выругалась.

Эти двое резко отпрянули и снова спрятались за моей спиной. Дальше пришлось напрячь уши, чтобы услышать диалог бомжеватых эльфов:

- Точно ведьма.

- Угу. Думаешь, прокляла?

- Матушку мою точно прокляла.

- И что делать будем? Убивать надо, чтоб проклятие снять.

- Да ты что! Тогда за нее родственники мстить придут. Убивать нельзя. Продавать надо. Знаю я одного дракона, тот охотно купит.

- И в какую цену нынче ведьмы?