Разумеется, он подстраховался – позвонил указанному человеку, и, обсудив с ним несколько действительно важных вопросов, набрал номер главного противника Компании – Василия Ивановича Орловского.

Ему пришлось дать несколько весьма неприятных обещаний – и он знал, что выполнит их, возглавив Компанию – в частности, передаст холдингу Орловского те патенты, что он затребовал. А взамен ему пообещали ликвидировать Зварыгина и в дальнейшем оказывать всяческую помощь и поддержку. Но Орловский потребовал гарантий – от Омского он знал о существовании Химеры и Викторе. И именно Виктора он хотел заполучить. На резонное возражение Марка о том, что это может быть опасно, он хладнокровно возразил, что Виктор не проживет столь долго, чтоб успеть доставить неприятности – важно было его допросить – причем так, чтоб не успела вмешаться Химера.

Марк немного подумал и предложил, как казалось ему, идеальное решение вопроса – вскоре начнется штурм здания Компании силами спецназа, и Химера наверняка будет наблюдать за этим. Он сообщил координаты базы и все, что знал о системе охраны. Правда, на подготовку операции оставалось мало времени – но Марк совершенно справедливо решил, что это не его проблема. Отключившись и стерев информацию о последнем звонке, он вернулся к начальнику базы и с благодарностью вернул ему телефон.

Идя по коридору, он раздумывал, не допустил ли ошибки. Но нет – все было проделано безупречно. Он сделал свой выбор – теперь оставалось только ждать, к чему это приведет.

Когда спустя час Зорин ворвался в конференц-зал, где он спокойно беседовал с несколькими военными чинами о том, какие еще меры стоит принять для дезинформации журналистов и общественности, и прокричал о похищении Виктора, и о том, что ему удалось оглушить нескольких нападающих, Марк впервые ощутил что-то вроде легкого беспокойства. То, что это люди Орловского наверняка вычислят и сразу возникнет вопрос – откуда тот узнал, где находится Виктор. Но пока все обходилось – поднялась суматоха, что было ему на руку. Ситуация стабилизировалась только спустя минут двадцать – когда бразды правления взял появившийся откуда-то Белугин.

Его должность оставалась для Марка тайной за семью печатями, но, судя по тому, как его слушались – чин у него был явно не малый. И указания он давал ясные и краткие – мгновенно вникая в суть дела. Под его руководством картина нападения нарисовалась мгновенно и четко.

Нападавшие подъехали на двух машинах и просто расстреляли всех, кто находился на КПП. Потом направились к запасным воротам, вскрыли их и проникли в парк. То, что Виктор и Зорин вышли прогуляться, по-видимому, явилось для них подарком судьбы – они намеревались штурмовать здание. Причем они знали и план здания, и где находится, комната Виктора, и многое другое. И им был нужен именно он. Но откуда сведения – не знал никто. Когда результаты допроса задержанных озвучили во временном командном пункте, поднялся тихий гул – большинству сразу стало понятно, что это означает, но Белугин остался невозмутим, и только продолжил давать указания, явно направленные на то, чтобы подобное больше не могло повториться в принципе. Как ни странно, разрешил он присутствовать при всем происходящем и Зорину – по каким-то, только ему известным причинам.

Несмотря на все произведенное расследование Марк оставался спокойным. Только когда Белугину позвонили, и он предложил ему и еще двум, незнакомым ему людям, спуститься вниз, к воротам – это вызвало некоторое недоумение. Но когда он, стоя с сопровождающими у ворот, увидел, как из подъехавшей машины вылезает Зварыгин, а за ним – целый и невредимый Виктор – в глазах у него потемнело. Если хоть кто-то заподозрит, что он причастен к произошедшему… Нет, это просто невозможно…

Зварыгин окинул их всех довольно поверхностным взглядом, пожал руку Белугину и произнес сквозь зубы:

– Когда я узнаю, какая гнида это затеяла, она пожалеет, что вообще родилась.

И от тона, которым это было сказано, Марка прошибла холодная дрожь…

                                                   *           *         *

Столица, частный санаторий, 26 августа. Виктор.

Виктор злился – причем прекрасно понимал, что злиться просто глупо – но поделать с собой ничего не мог. На этот раз идти пешком им не пришлось – прямо возле дома находился гараж, в котором стояла неприметная машина. Усевшись рядом со Зварыгиным, он принялся мрачно смотреть в окно, почти не замечая окружающего и сосредоточившись на своих собственных эмоциях.

Он привык анализировать свои чувства – и докопаться до причин своего плохого настроения ему не составило труда. Его злило то внезапное взаимопонимание, которое возникло между Тиль и Зварыгиным, и то совершенно одинаковое слово “Нет!”, вырвавшееся у них одновременно, и те взгляды, которыми они обменивались. Злила его и двойственность теперешнего положения, и то, что из фигуры он превратился в разменную пешку, с которой можно не считаться и просто снять с доски. Нет, он собирался снова вступить в игру – так или иначе. Если один план приказал долго жить – следовало всего лишь составить новый.

Единственное, что его немного успокоило – это то, что спорить дальше с ним они не стали – должно быть до обоих дошло, что он чувствовал.

Путь до базы занял менее получаса. То, что творилось на КПП к тому моменту, как они подъехали, производило сильное впечатление – особенно оцепление из бойцов с автоматами. Зварыгин потребовал телефон, и после коротких переговоров их пропустили внутрь.

У ворот их уже встречали. Марк и несколько незнакомых ему лиц. Один сразу привлек его внимание – молодой, уверенный в себе, с холодными глазами и каким-то волчьим выражением лица. Он пожал руку Зварыгину, и они обменялись коротким приветствием – даже постороннему наблюдателю было видно, что эти двое хорошо знакомы. В ответ на реплику Зварыгина, он кивнул:

– Найти предателя надо срочно. Мы даже не представляем, информация какого уровня сейчас утекает. Но не будем обсуждать это здесь.

Он перевел взгляд на Виктора и протянул ему руку:

– Александр Белугин.

Виктор пожал протянутую руку и представился так же коротко:

– Виктор Лесков.

Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж, и Виктор вошел в помещение, где до сих пор еще не был. Скромная табличка на двери гласила – конференц-зал – но у двери стояла охрана, и он испытал легкое удивление, что его пропустили вместе со всеми. Первым, кто кинулся к нему с радостными приветствиями, оказался Зорин. От столь теплой встречи он почувствовал странную грусть – мало, кто столь искренне радовался его присутствию. По сути –  Виктор поморщился – никто и никогда не проявлял столь открыто радость по поводу его появления. Отойдя с Зориным в сторону, и, пообещав рассказать о себе чуть позже, попытался разузнать, что же тут творилось.

Оказалось, что нападавшие журналиста явно недооценили – он сумел вырубить всех троих. Но драгоценное время было упущено – Виктора уже утащили. Пока он добежал до базы, пока поднял тревогу – похитители успели скрыться. После чего обнаружили трупы на КПП и отсутствие Зварыгина

Суматоха продолжалась, пока не появился Белугин и не взял ситуацию под контроль. Зорин не знал, какую должность он занимал, но, судя по тому, как беспрекословно его слушались остальные, немалую. Расследование продолжалось, его самого допросили и попросили пока никуда не уходить, сам Белугин вел краткие переговоры по телефону. Достаточно быстро удалось установить личности напавших на него и то, на кого они работали. После чего был организован поиск и подготовлены группы захвата.

Виктор, слушая Зорина, не забывал и прислушиваться к разговору, который вели Зварыгин с Белугиным, стоявшие чуть дальше. Пока обсуждались принятые меры безопасности по военной базе, он слушал довольно равнодушно. Но последняя долетевшая фраза мгновенно привлекла его внимание.

– Я говорил с Грачевым – то, что Царева и остальных удалось вытащить живыми – большой плюс. Сейчас он в санатории, и врачи говорят, что, хотя лечение будет долгим, он полностью выздоровеет. Но во всем остальном – полный провал. Если бы не ее вмешательство – я не думаю, что хоть кому-то удалось бы уйти живым. Грустно признавать, но этот противник нам не по зубам.

Виктор насторожился – судя по всему, речь шла о прошедшем штурме. А он даже не успел расспросить Тиль… Слишком много свалилось на него – но разве это оправдание? И вот теперь он вынужден довольствоваться информацией из вторых рук – а мог бы знать наверняка.

Зорин тоже замолчал и начал прислушиваться – и глаза его загорелись. Виктор подумал, каково для журналиста оказаться в сосредоточении всевозможных сенсаций, с постоянным доступом к сверхсекретной информации – и без малейшей возможности опубликовать услышанное – и ощутил невольное уважение к тому, как спокойно Зорин реагировал на свое заточение.

– Проверка, разумеется, необходима. Я даю добро на все твои наработки. Предателя необходимо вычислить. Да, приказано не выжидать сутки, а взорвать бомбу немедленно.

– Бомбу? – Виктор не удержался от невольного восклицания и подошел ближе к беседующим.

– Да. – Белугин посмотрел ему прямо в глаза. – Отряд установил бомбу в подвале здания. Достаточной мощи, чтоб его уничтожить.

– Но… Если здание рухнет…

– Ближайшие дома эвакуированы, судя по расчетам, здание должно упасть на бок. Неизвестно, что случится при этом с Завесой – но Феникс взрыва такой мощности не выдержит. У нас нет другого выхода. – Он бросил взгляд на часы. – Если есть желание, можете наблюдать за происходящим. Взрыв назначен через 20 минут.

– А я? – Зорин тоже подключился к разговору – очевидно, он действовал по принципу – увидеть и узнать как можно больше интересного – а там как карта ляжет. Белугин немного подумал и отрицательно покачал головой.