Через несколько минут Лора внесла на подносе три тарелки с приборами и три стакана. На каждой тарелке лежали жареная картошка и большой бифштекс, в стаканах — горячий бульон. «Сейчас я взяла то, что лежало с краю, но потом, конечно, мы будем выбирать. И вообще, перед сном наедаться не следует».

— Ну, как спросила она, прикончив свою порцию и собирая посуду.

— Нормально, — отозвался Серж, — вкусно и питательно.

— Пожалуй, немного жирновато, — заметила Элен, — но ведь приготовлено это всё было не для людей?

— Да нет, не в том дело. Наверно я в спешке перелила масла. В следующий раз буду внимательнее. Элен, подожди, не засыпай. Я, кажется, нашла то, что нужно.

Сперва Элен приняла шприц-тюбик за обыкновенное обезболивающее, которое Лора взяла ещё в аптечке, но когда опустошённая капсула изменила цвет, — заинтересовалась.

— Твои проблемы кончились, — объявила ей Лора. — К утру, что бы там у тебя не было, всё зарастёт, как на собаке.

— Как на оборотне, — поправила Элен. — Дай взгляну на эту капсулу.

— Возьми. Только мне это средство ни к чему. На мне всё зарастает и так, если только я сама не заблокирую регенерацию.

Элен кивнула не слушая. Лора не раз показывала друзьям, как срастается или не срастается, в зависимости от желания девушки — оборотня любая ранка или царапина. Сознательный приказ надёжно блокировал регенерирующие процессы, как та же воля удерживала её тело от самопроизвольного превращения в неожиданной, стрессовой ситуации. Но Элен интересовала надпись. Буквы, в большинстве своём были знакомы, знакомым оказалось и написание двух слов, но общий смысл надписи ускользал. Элен хотела попросить перевода, но Лора уже спала, даже не раздевшись от усталости. Расспросы пришлось отложить до утра.