Изменить стиль страницы

Что, конечно, было ошибкой.

Она все еще пахла Лэндоном. Мужчиной, которого я любила и потеряла. Снова.

Если только... если моя ситуация не разрешится сама собой.

Выкидыш.

Мама часто говорила, что плохое случается тройками. Адам. Лэндон. Беременность. Или третьим ударом станет потеря ребенка?

Если у меня случится выкидыш, мне не нужно будет идти на процедуру и соскабливать жизнь из утробы. Соскабливать, чтобы устранить ошибку. Моего Светлячка.

Тогда бы я могла попытаться наладить отношения с Лэндоном. Объяснить, что то, что он подумал, было далеким от реальности.

Делэни позвала меня по имени, но я слышала только биение сердца. Звук наполнил мои уши, стуча в висках и вибрируя в каждой клетке моего тела.

Нет. Нет, нет, нет.

Я не хотела быть беременной.

Разве что…

Делэни обняла меня и опустилась на диван рядом, положив маленький бумажный пакет, который принесла, на журнальный столик. Она жестом указала на него.

— Я принесла тебе кекс и немного супа. Ты голодна? Тебе что-нибудь принести?

Я вытерла лицо подолом своего топа. Мне казалось, что я не хотела есть, но внезапно поняла, как сильно проголодалась.

— Что именно там? —улыбнулась я.

— Кукурузный кекс и куриный суп с лапшой.

При мысли о птице желудок было начал бунтовать, но слова о печеном звучали маняще. Я вытащила кекс и начала клевать хрустящую коричневую вершину.

— Спасибо.

— Не за что. Ты мне так и не ответила, поэтому я решила подготовиться на случай, если у тебя будет жар. — На мой растерянный взгляд, она пожала плечами. — Мори холод голодом, накорми лихорадку. Или наоборот?

— Без понятия. — Через пару укусов, слова доктора Хуанг вернулись, избавляя меня от аппетита. Я убрала кекс. — Я была у врача, но то, что со мной случилось, будет длиться дольше, чем приступ гриппа.

Или нет.

Я повернулась к ней с влажными глазами.

— Я хочу оставить ребенка, — прошептала я, чувствуя, что правда, наконец, дошла до моего мозга.

Взгляд Делэни переместился с моего лица на мой плоский живот, а затем снова на лицо. Она была в шоке.

— Ты беременна?

Я кивнула дрожащим подбородком.

Она схватила меня за руку и сжала.

— Ты только что узнала об этом?

— Нет. Чуть раньше. Я сделала тест дома несколько дней назад.

Хлынула свежая волна слез. Делэни осторожно подтолкнула коробку с салфетками к моим коленям, потирая мне успокаивающими кругами спину. В конце концов, она спросила:

— Кто отец?

Я громко высморкалась.

— Неважно.

Потому что мой Светлячок может никогда не стать ребенком.

Я наверняка уже уничтожила его своими негативными мыслями...

Может, поэтому сердцебиение было слабым? Как можно расти в среде без любви, в месте, лишенном гостеприимства? Я сама была виновата.

Я посмотрела на Делэни, но едва могла ее видеть сквозь слезы.

— Частота сердечных сокращений была низкой, и доктор намекнула, что у меня, вероятно, будет выкидыш.

С минуту она молчала, но когда заговорила, в ее голосе была тихая уверенность.

— Вероятно — не значит точно, Пайпер, — сказала она.

Вероятно — не значит точно. Я прокручивала эти слова в голове, цепляясь за них, как за спасательный круг.

— Ты права, — наконец выпалила я, вытирая глаза и доставая ноутбук. Хоть я и не была рок-звездой, но могла питать свое тело правильной пищей. Я нашла веб-сайт со здоровыми органическими продуктами, который предлагал доставку, и добавила в корзину апельсиновый сок, яйца, молоко, мясной бульон и килограммы фруктов и овощей.

Как только я заплатила непомерную сумму и выбрала время доставки, я закрыла компьютер и выдохнула.

— И тебе, вероятно, нужно начать принимать витамины для беременных, — добавила Делэни.

Черт. Как я могла забыть об этом?

Я проигнорировала факт, что доктор Хуанг не чувствовала необходимости выписывать их мне. Подняв трубку, я позвонила знакомой в аптеку. Она пообещала прислать информационные буклеты.

Когда я повесила трубку, Делэни посмотрела на меня со странным блеском в глазах.

— Что?

— Ты будешь отличной мамой, Пайпер.

Мама. Такое простое слово для такого огромного начинания.

Я была слишком маленькой. И совершенно неподготовленной.

Но я хотела эту работу больше всего на свете. Не когда-нибудь. Сейчас.