Ее ответ был незамедлительным. Длинная очередь сердец, хлопающих в ладоши смайликов и улыбок.

Хотела отправить фотографию и маме, но решила не делать этого. Она, наверное, сразу позвонила бы мне, как увидела смс. Я еще не была готова рассказать ей о беременности или столкнуться с натиском вопросов об отце ребенка. Так что пока лучше не разговаривать вовсе.

Я была уверена, что Светлячок останется со мной, но не хотела искушать судьбу, рассказывая кому-то, кроме Делэни.

В такие моменты мне хотелось, чтобы мы были подругами и в старшей школе. Не то чтобы Делэни хотела тогда ею стать. Я была настоящей дурой. Эгоистичной и эгоцентричной. Но больше всего напуганной. Я боялась, что если кто-то узнает меня, настоящую меня, то почувствует то же, что и мой отец.

Восемнадцать лет я старалась быть идеальной, не желая раскачивать лодку.

Тогда я не знала, что совершенство — иллюзия. Легко подделать, невозможно достичь.

Приехав в Лос-Анджелес, я наконец-то освободилась. Посещала художественные выставки и музыкальные фестивали. Студенческие вечеринки и феминистские забастовки.

Это было освобождение. Калифорнийский университет был огромным, и я могла дружить с кем угодно. Никто не смотрел на меня косо, не судил по внешнему виду и по тому, рядом с кем я стояла.

В ночь, когда я встретила Лэндона, я был в гранж- клубе в центре города с соседкой по комнате. Многие знали, что вышибала там едва проверял удостоверения личности. «NothingbutTrouble» выступали, они не были тогда известными. Я танцевала среди моря девушек, растворяясь в музыке и пульсирующем ритме. Когда сет группы закончился, Лэндон вышел из-за своей ударной установки, но вместо того, чтобы уйти со сцены, спрыгнул с нее. В одну минуту я хлопала, а уже в другую мы поцеловались.

Что это был за поцелуй! Мне казалось, что я летела и падала одновременно. Взмывала и опускалась. В объятиях Лэндона я не знала, кто я и что делаю. Только то, что я находилась именно там, где должна была быть.

Моя соседка по комнате отправилась к бармену той ночью, а я потащила Лэндона в нашу комнату в общежитии. Тогда была поздняя весна, и я планировала остаться на летние курсы. (Домой я приезжала на Рождество, мне хватило.) Многие студенты на лето уехали, поэтому никто даже не понял, что Лэндону там не место. Почти два месяца мы были практически неразлучны.

Его лицо и тело стали мне так же знакомы, как и собственные.

А потом Лэндон сказал, что у него встреча с менеджером, и с нее он так и не вернулся.

Поэтому меня не должно удивлять, что Лэндон снова так легко оставил меня. Это было к лучшему, правда.

И, может быть, если я продолжу говорить себе это, то начну в это верить.

— Давай, Шанайя. — Я мягко дернула ее за поводок. Она пошла за мной, не отставая, на выход к стоянке. — Пора домой.

Лэндон

Попрощавшись с Аной, я залез в автомобиль и отправился в восстановительный центр. Физиотерапевт обычно приходил ко мне на дом, но на этой неделе у него что-то произошло, и он попросил меня приехать.

Я согласился, мне все равно нечем было заняться.

В здании существовал черный вход, который вел в приватную комнату, поэтому мне не нужно было проходить через главный вестибюль.

Типичный Лос-Анджелес. Все в радиусе пятидесяти миль от города было ориентировано для работы со знаменитостями. Мы зарабатывали деньги на массах, но хотели спрятаться от своих поклонников.

Лицемеры. Мы все были гребаными лицемерами.

Я поднялся по лестнице. Рядом находился пандус для инвалидных колясок. Автоматические двери раздвинулись, посылая порыв кондиционируемого воздуха в лицо. Я не волновался, что встречу Джейка. Сегодня был вторник, а Джейк занимался по понедельникам, средам и пятницам.

Как Крис и говорил, в коридоре была одна дверь, и она была открыта. Крис уже ждал меня, выстраивая различные предметы на столе. Шарики, кубики, карандаши.

— Привет.

Он подошел ко мне, протянув правую руку. По привычке я принял ее.

Его брови изогнулись.

— Неплохо. Ты делаешь успехи.

Я посмотрел вниз и увидел, что мои пальцы прижимаются к его ладони.

Неплотно. Но достаточно сильно, чтобы волна надежды ворвалась в мою грудь. Возможно, все это было на самом деле временным.

В течение следующего часа я старательно выполнял все указания Криса, словно от каждого из них зависело возвращение барабанных палочек в мои руки. К моменту окончания занятия мои кисти и пальцы дрожали.

— Сейчас, только закончу это, — ухмыльнулся я, полностью сосредоточившись на поставленной задаче.

— Уверен? Можешь взять задание на дом, если ты...

— Я уверен, — перебил я, сосредоточив внимание на разбросанных передо мной зубочистках.

— О'кей. — Крис встал. — Я пока подготовлю все для следующего пациента.

Я захрипел, когда мои пальцы сомкнулись вокруг деревянной щепки, успешно поднял ее и переместил в картонный контейнер.

А затем почувствовал их. До того, как увидел. Притяжение семьи, которую я когда-то знал. Семьи, которую я уничтожил.

— Здравствуй, Джейк. — От приветствия Криса кровь застыла в моих жилах.

Дерьмо.

Последний раз так близко к Джейку я находился больше десяти лет назад.

Кислородное голодание лишило Джейка энергичности и игривости , которыми он обладал в детстве. Он стал подростком с покачивающейся, неустойчивой походкой, а черты его лица не затрагивала улыбка, которой он меня ослеплял раньше.

— Лэндон. — Резкий шепот заставил меня взглянуть Саре в глаза. А потом я переключился на мужчину рядом с ней. То, что они с Майком остались вместе, остались семьей, означало, что моя жертва того стоила.

— Извините, я... я не знал.

Я встал так быстро, что чуть не перевернул стул.

Джейк подошел к Крису.

Взглянув на них в последний раз, я выскочил из комнаты в холл, проглотив по пути пару таблеток. Я слишком долго провозился с ключами и услышал, как меня окликают по имени. Блять. Мне нужно уехать, быстро и далеко. Так же, как я делал раньше.

Но я не успел, поэтому медленно повернулся.

— Привет.

Сара подошла слишком близко, так, что я отступил и врезался в пикап. Она без колебаний нарушила мое личное пространство и сжала мое лицо ладонями.

— Лэндон, — снова прошептала она, словно не верила, что это действительно я.

Я дотронулся до ее запястья на своей руке, но не смог заставить себя отдёрнуть его.

— Прости, — хрипнул я. Чувство вины и стыда вырвалось из моих пор. Сара даже не пошевелилась.

— За что?

Я не знал, как выразить словами все свои сожаления.

— За все.

Она покачала головой.

— Нет, мой милый мальчик. Если ты извиняешься за то, что сбежал, я приму твои извинения. Но на этом все.

— Стоп. Просто перестать.

Майк вышел на улицу и встал позади супруги с маской боли на лице.

Я взглянул на здание.

—Джейк...

— В порядке. Он сейчас с Крисом.

Я сжал губы, не зная, что сказать. Я знал, что должен сделать. Вот только меня не отпускали.

— Я так долго ждала этого дня. Надеялась, молилась. Не знала, произойдет ли это когда-нибудь. Ты знаешь, что мы пытались тебя найти? Мы звонили в полицию, подавали заявление о пропаже. — Выражение лица Сары стало потрясенным, ее воспоминания явно не угасли спустя столько лет. — Но ты пробыл с нами всего несколько лет, к тому же тебе было почти восемнадцать. Офицеры не восприняли нас всерьез. Они сказали, что ты, вероятно, сбежал и вернешься, когда и если будешь готов. — Голос Сары сорвался. Она мучительно вздохнула, а затем продолжила. — Но ты так и не вернулся домой. А вскоре после твоего восемнадцатилетия позвонили из полиции, подтвердили, что ты жив, и закрыли дело. Даже не предоставили нам больше никакой информации.

Я вздрогнул, вспомнив ночь, когда подрался в баре и попал в тюрьму. Сотрудник полиции ввел мои данные в систему, где обнаружил меня в списках пропавших без вести. Но мне было восемнадцать, так что они смогли только сообщить Коксам, что я жив и здоров. Меня тогда освободили через час.

— Мы бы наняли частного детектива, — продолжила Сара, — но не могли себе этого позволить. А потом, много лет спустя, этот человек, Тревис, появился у нашего порога ни с того ни с сего. — Она вытерла влажные щеки. — Мы бы никогда не приняли этих денег, если бы они нам не были нужны…

Джейк.

Как только я начал зарабатывать реальные деньги, я отправил Тревиса поговорить с Майком и Сарой. Я предложил взять на себя оплату физиотерапии Джейка, сделать так, чтобы его лечили лучшие врачи, полностью покрывая все медицинские счета. С одной оговоркой — не связываться со мной. Никогда.

Да, я повел себя как мудак.

Шейн и я, Джетт и Дакс сблизились из-за нашего сходства. Мы все были беглецами, хоть и из-за разных обстоятельств. Но мы все оставили семьи и друзей, которых затянули бы под темное облако вместе с собой. «NothingbutTrouble» стало названием нашей группы не просто так.

Это был наш гребаный девиз. Сплошные неприятности.

Я перевел взгляд от Сары к Майку и обратно.

— Я не мог. — Я выталкивал слова, словно осколки стекла, которые резали горло. — Не после того, что я сделал.

Майк подошел ближе.

— Что я сделал.

— Нет. Нет. — Я дрожал от силы своего отрицания. Он не мог все испортить. Не после стольких лет. Я не мог ему это позволить. — Я виноват. Я кормил Джейка ужином. Я не смотрел...

— Сара знает правду, Лэндон. Я рассказал ей, что произошло.

Я перестал дышать. Глядя на него в ужасе, я не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Сара схватила меня за плечи, заставив снова обратить внимание на себя. Каким-то образом мне удалось вобрать немного воздуха, чтобы не потерять сознание.

— Он все рассказал в больнице. Мы тогда не знали, что ты ушел, но Майк сказал мне правду, пока мы сидели у кровати Джейка. Как только его состояние стабилизировалось, мы поехали домой за тобой, чтобы убедиться, что ты знаешь, что мы все еще семья. Мы четверо.

Когда я убегал, я был всего на несколько сантиметров выше Сары, но тогда я был худощав и неуклюж. Тогда ее объятия напоминали защитный кокон. Теперь я превосходил Сару и высотой, и шириной, но ее руки дарили все тот же покой и уют. Майк подошел и тоже нас обхватил.