- Время истекло, - кричит охранник. Нарушая правила, Деррик хватает меня за руку. - Я сделаю все лучшим образом на этот раз. Мы будем семьей. - Он усмехается. - Скажи, что любишь меня, Брук, и что мы будем семьей.

Я прикусываю нижнюю губу, преодолевая эмоции. - Думаю, да.

- Не думай. - Он отпускает мою руку, когда возле стола появляется мускулистый охранник и впивается в него взглядом. – Так и есть. Ты это знаешь. Я это знаю.

Я киваю и поворачиваюсь, чтобы уйти. Единственное, чего я хочу, - видеть своего сына.

- Я позвоню тебе, как только покину это место, - громко говорит он мне вслед, когда я исчезаю в дверях.

За воротами тюрьмы я тут же прилюдно опускаюсь на землю и реву. Я плачу о тех годах, которые я потеряла без сына. Я встаю на колени и молюсь Богу, чтобы Деррик оказался прав. Затем я наконец беру себя в руки и сажусь в свою машину.

Сорок минут спустя я останавливаюсь перед зданием "Материнской заботы". Оно изменилось с того времени, когда я в последний раз видела его, с большим количеством этажей и свежим слоем мятно-зеленой краски, покрывающей трещины. Сад теперь хорошо ухожен, и тут установлена детская площадка, которая выглядит совершенно новой.

Я испытываю желание выйти из машины, ворваться в здание и потребовать ответов, но в тот момент, когда моя рука касается ручки, открывается дверь в "Материнской заботе" и двое полицейских в униформе выходят с коробками. Они запирают дверь за собой.

Преодолев эмоции, я прислоняюсь головой к рулю и плачу снова и снова. Деррик может оказаться прав в конце концов.