Был период, когда Сталин соглашался с отцом, и официально предприняли рад шагов — документы сохранились — к объединению оккупационных зон. Советское правительство предлагало англо-франко-американскому командованию провести в Германии всеобщие свободные выборы. В тот период, должен сказать, отец был одним из инициаторов объединения Германии. Целесообразность этого видели и другие. Позднее, чувствуя колоссальное сопротивление партийной верхушки, сторонники единой демократической Германии старались ее больше не раздражать. А отец продолжал доказывать, что курс, взятый советским руководством, приведет к печальным последствиям. Известно ведь было, что сотни тысяч граждан ГДР уже перебежали в Западную Германию, а в ГДР с каждым днем растет недовольство населения. Это и привело к восстанию…
Любопытна позиция американцев. В то время их аналитики просчитывали варианты дальнейшего развития событий и пришли к выводу — соответствующие документы были получены Советским Союзом по линии разведки, — что допустить объединения Германии по предложению СССР ни в коем случае нельзя, а для того, чтобы сделать свое заключение более удобоваримым для своих кругов, выдвинули лозунг: если в Германии пройдут всеобщие выборы на условиях, предлагаемых русскими, то мир получит социалистическую Германию. Даже если она будет несоциалистической по форме, то по существу станет союзником СССР. Этого американцы допустить не могли. Они отвергли всеобщие выборы, точно так же отреагировали на советское предложение англичане и французы. Фактически тогда Запад поддержал советскую правящую верхушку, которая выступала за расчленение Германии.
Все дальнейшие попытки добиться объединения немецкого государства наталкивались на сопротивление как внутри СССР и западных держав, так и в ГДР. Немецкая партийная верхушка, почувствовав сладость власти, уже не хотела ее отдавать…
Вильгельм Пик, первый президент ГДР, был уже пожилым человеком, но какую-то сдерживающую роль играл и согласен был на объединение Германии на любых началах. Остальные видели в объединении потерю личной власти. Особенно — Вальтер Ульбрихт, генеральный секретарь ЦК. СЕПГ После смерти Пика он стал и Председателем Госсовета ГДР.
Об интеллектуальном уровне Ульбрихта хорошо было известно и в самой ГДР, и в СССР, но, видимо, это не помешало оставаться этому человеку у власти несколько десятилетий. В 1963 году он даже стал Героем Советского Союза… Войну он благополучно пережил в СССР, но впоследствии был представлен немецкому народу как активный борец с фашизмом. В советском обозе его и привезли в Германию. А между тем не кто иной, как товарищ Ульбрихт, выступал в свое время против настоящего антифашиста Эрнста Тельмана, убитого в Бухенвальде. Но этот факт из биографии Ульбрихта, понятно, не афишировали ни у нас, ни в ГДР.
Когда начались волнения в Германии, восставшие потребовали отставки Ульбрихта и его правительства, проведения свободных выборов, вывода советских войск. Против восставших бросили танки. Сотни людей погибли, тысячи были арестованы.
На Пленуме ЦК тогдашние руководители партии и государства признали, что ситуация в ГДР их серьезно беспокоила, и было принято решение «осуществить меры по оздоровлению политической и экономической обстановки». Ульбрихту объяснили, что в таких условиях нельзя проводить курс на форсированное строительство социализма. Но от участников Пленума скрыли, что это были предложения Берия, с которыми само же партийное руководство СССР вынуждено было согласиться. Но время было упущено. По сути, ничего для предотвращения восстания политическими, а не силовыми методами предпринято не было. Партийная верхушка все прикидывала, будет единая Германия социалистическим государством или не будет.
— Что вы друг с другом в прятки играете, — возмущался отец. — Допустим, что все население ГДР проголосует за социалистический путь развития, что в принципе невозможно, но и тогда это будет лишь четверть всего населения объединенной Германии. В любом случае, даже при какой-то поддержке жителей Западной Германии, ваш вариант не пройдет. Но что здесь страшного? Наоборот, это может быть даже полезно, потому что не будет требовать нашего вмешательства, мы не будем тратить собственные ресурсы, как это сейчас происходит.
И все это было одобрено, но на Пленуме, как известно, предложения отца, его аргументы не прозвучали. Но самое страшное, что немецкий вопрос так и не был решен.
Отец очень хорошо знал Германию, ее историю, проблемы. Связано это с тем, что Германия интересовала его еще до войны. Мы имели там разветвленную разведсеть и позднее, уже в войну. Так что недостатка в достоверной информации у отца, как руководителя советской стратегической разведки, никогда не было.
Особый интерес вызывали у него разработки немецких конструкторов, достижения ученых Германии. После разгрома фашизма мы многое получили от немцев. Так, например, был заложен фундамент нашего ракетостроения, создания ядерных двигателей. Ознакомление с немецким научно-техническим потенциалом было чрезвычайно полезно и для наших конструкторов, и для ученых. В Советском Союзе работали десятки немецких специалистов, причем охотно, с большой отдачей. Остается только сожалеть, что мечта отца о демократической объединенной Германии, тесно сотрудничающей с Советским Союзом во всех областях, была реализована почти через 40 лет после его смерти. Сложись обстоятельства иначе, не было бы ни многолетней конфронтации с ФРГ, ни пресловутой берлинской стены, ни человеческих жертв, ни колоссальных материальных потерь, вызванных многолетним пребыванием такого количества советских войск в ГДР. До сих пор ведь никто не подсчитал, в какую копеечку влетело стране за несколько десятилетий утопическое желание партийных бонз иметь «западный форпост социалистического лагеря»…
Из стенограммы июльского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС:
«МАЛЕНКОВ. На прошлой неделе, накануне того дня, как мы решили рассмотреть в Президиуме ЦК дело Берия (в докладе члена Президиума ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова, предложенного, кстати, на этот высокий пост после смерти Сталина Лаврентием Берия, шла речь о заседании Президиума ЦК 26 июня 1953 года, на котором якобы был арестован Л. П. Берия. Протокола заседания — случай беспрецедентный! — в архиве ЦК КПСС нет. Уже задним числом, на заседании Президиума ЦК 29 июня будет принято постановление „Об организации следствия по делу о преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия“), он пришел ко мне с предложением предпринять через МВД шаги к нормализации отношений с Югославией. Я заявил ему, что надо этот вопрос обсудить в ЦК. Какое же это было предложение? В изъятых теперь у Берия материалах есть следующий документ: «Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берия, который хорошо помнит Вас.
Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья стоят за необходимость коренного пересмотра и улучшения взаимоотношений обеих стран.
В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, и если Вы и товарищ Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если вы считаете это почему-либо неприемлемым, то и в Белграде.
Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно».
Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули события в отношении его лично в другом направлении…
МОЛОТОВ. Президиум ЦК пришел к выводу, что нельзя дальше продолжать проводившуюся в последнее время линию в отношениях с Югославией. Стало ясно, что поскольку нам не удалось решить определенную задачу лобовым ударом, то следует перейти к другим методам. Было решено установить с Югославией такие же отношения, как и с другими буржуазными государствами, связанными с Северо-Атлантическим агрессивным блоком, — послы, официальные телеграммы, деловые встречи и пр. Совсем по-другому захотел использовать этот момент Берия. По разработанному им плану соответствующий представитель МВД в Югославии должен был передать в Белграде письмо Ранковичу, в котором от имени Берия излагались взгляды, чуждые нашей партии, чуждые Советской власти… По проекту Берия представитель МВД при встрече с Ранковичем должен был заявить: «Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, тов. Ранкович, большой привет от тов. Берия». …Все это составленное Берия письмо рассчитано на установление тесных отношений с «тов. Ранковичем» и с «тов. Тито». Берия не удалось послать это письмо в Югославию — с проектом этого письма в кармане он был арестован как предатель.
Но разве не ясно, что означает эта попытка Берия сговориться с Ранковичем и Тито, которые ведут себя как враги Советского Союза? Разве не ясно, что это письмо, составленное Берия втайне от нашего Правительства, было еще одной наглой попыткой ударить в спину Советского государства и оказать прямую услугу империалистическому лагерю? Одного этого факта было бы достаточно, чтобы сделать вывод: Берия — агент чужого лагеря, агент классового врага.
(Голоса: правильно!)»