Соответствующие указания поступили… А теперь процитируем еще один, рассекреченный лишь недавно документ, связанный с бывшим министром государственной безопасности Виктором Абакумовым.
«В Президиум ЦК КПСС тов. Маленкову Г. М.
…В процессе проверки материалов на Михоэлса выяснилось, что в феврале 1948 г. в г. Минске бывшим заместителем МГБ СССР Огольцовым совместно с бывшим министром ГБ Белорусской ССР Цанава по поручению министра госбезопасности Абакумова была проведена незаконная операция по физической ликвидации Михоэлса.
В связи с этим в МВД СССР был допрошен Абакумов и получены объяснения Огольцова и Цанава. Об обстоятельствах проведения этой преступной операции Абакумов показал: «Насколько я помню, в 1948 г. глава советского правительства И. В. Сталин дал мне срочное задание — быстро организовать работниками МГБ СССР ликвидацию Михоэлса, поручив это специальным лицам. Тогда было известно, что Михоэлс, а вместе с ним и его друг, фамилии которого я не помню, прибыли в Минск. Когда об этом было доложено И. В. Сталину, он сразу же дал указание именно в Минске и провести ликвидацию…
Когда Михоэлс был ликвидирован и об этом было доложено И. В. Сталину, он высоко оценил это мероприятие и велел наградить орденами, что и было сделано» (попутно ликвидировали и агента МГБ СССР Голубова В. И., сопровождавшего Михоэлса). Было несколько вариантов устранения Михоэлса: а) автомобильная катастрофа, б) путем наезда грузовой машины на малолюдной улице, в) так как оба не давали гарантий, было принято следующее решение — через агентуру пригласить Михоэлса в ночное время в гости к каким-либо знакомым, подать ему машину к гостинице, где он проживал, привезти его на территорию загородной дачи Цанава Л. Ф., где и ликвидировать, а потом труп вывезти на малолюдную (глухую) улицу города, положить на дороге, ведущей к гостинице, и произвести наезд грузовой машины… Так и было сделано. Во имя тайны убрали и Голубова, который поехал с Михоэлсом в гости… (на даче они были раздавлены грузовой машиной). МВД считает необходимым:
а) арестовать и привлечь к уголовной ответственности зам. МГБ СССР Огольцова С. И. и бывшего министра ГБ Белорусской ССР Цанава Л. Ф.
б) Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении участников убийства Михоэлса и Голубова отменить.
Л. БЕРИЯ. 2. IV. 1953 г.».
Будем надеяться, что процитированный документ несколько охладит пыл историков, успевших приписать гибель великого еврейского артиста С. М. Михоэлса человеку, потребовавшему наказания истинных виновников преступления. Можно только догадываться, какие неожиданные открытия ожидают нас после рассекречивания всей группы дел, связанных с моим отцом.
Мало кто знает, что именно отец предложил привлечь к партийной ответственности С. Д. Игнатьева, возглавлявшего МГБ в последние годы жизни Сталина. Предложение члены Президиума ЦК поддержали, КПК при ЦК КПСС было поручено рассмотреть вопрос о партийной ответственности бывшего главы карательного ведомства. Еще раньше, 5 апреля 1953 года, было принято решение «ввиду допущенных т. Игнатьевым С. Д. серьезных ошибок в руководстве бывшим Министерством государственной безопасности СССР» освободить его от обязанностей секретаря ЦК. Игнатьева вывели из состава ЦК и отправили на работу первым секретарем Башкирского обкома КПСС. «Суровое» наказание. Правда, решилась спустить дело на тормозах партийная верхушка, лишь «убрав» предварительно отца. Факт, как видим, весьма красноречивый.
Нет, не зря все же несколько поколений советских чекистов настойчиво убеждали, что КГБ, как и его предшественники (ЧК, ОГПУ, НКВД, НКГБ, МГБ, МВД), — вооруженный отряд партии. А когда чекисты сами восставали против произвола и не спешили выполнять явно противозаконные приказы, им умели напомнить, кто есть кто. Одни тут же брали под козырек, другие, их было, к сожалению, куда меньше, сопротивлялись.
Но и «вооруженного отряда партии», тюрем и лагерей ГУЛАГа советской партократии, как выяснилось, уже было мало. И тогда ЦК решил создать еще одну, «партийную» тюрьму. Сам факт ее существования в СССР тщательно скрывался многие десятилетия.
23 июня 1956 года министр внутренних дел СССР Николай Дудоров доложил специальной запиской Президиуму ЦК КПСС, что при аресте Д. Н. Суханова, работавшего длительное время заведующим секретариатом Маленкова (Д. Суханов арестован 14 мая 1956 года), был вскрыт его сейф, в котором обнаружили написанные Маленковым документы по организации в Москве «особой тюрьмы», датированная 4 марта 1950 года рукопись о формировании состава нового Советского правительства, справка о наличии агентурных дел на руководящий состав Советской Армии. 16 июня 1956 года арестованный заведующий секретариатом Маленкова показал, что «особую тюрьму» предполагалось организовать в Москве, и, как впоследствии стало мне известно, по адресу Матросская тишина. (Ирония судьбы: там, где находилась созданная партийной верхушкой «особая тюрьма» для вчерашних товарищей по партии, содержались после неудавшегося путча члены ГКЧП.) Суханов дал такие показания:
«Мне было сказано Г. М. Маленковым, чтобы я из аппарата ЦК и КПК назвал людей, которым можно было бы доверить ведение следственной работы в „особой тюрьме“. В соответствии с этим мною были названы две кандидатуры ответственных контролеров КПК при ЦК КПСС — Захарова и Никифорова. В ходе организации „особой тюрьмы“ мне стало известно, что к работе в ней привлечены работавший в то время в Административном отделе ЦК КПСС Шестаков и работник МВД СССР Клейменов. За работу по организации „особой тюрьмы“ Клейменов и Шестаков отчитывались перед Г. М. Маленковым».
Нет у меня оснований не доверять и другому источнику. Так, доктор исторических наук, профессор генералмайор В. Некрасов, ссылаясь на неопубликованную рукопись Николая Дудорова, министра внутренних дел СССР в 1956-1960 годах, «50 лет борьбы и побед», еще в 1990 году в журнале «Советская милиция» N 6 утверждал:
«Г. М. Маленков, будучи секретарем Центрального Комитета партии, лично в 1950 году занялся организацией в Москве „особой тюрьмы“ для ведения в ней следственных политических дел. К делу организации „особой тюрьмы“ были привлечены работники отдела административных органов ЦК КПСС, а для следственной работы были привлечены работники КПК при ЦК КПСС. О ходе организации „особой тюрмы“ и ее деятельности докладывали непосредственно Маленкову, в тюрьме был установлен правительственный телефонвертушка. Тюрьма рассчитана на 30-40 человек, с особыми условиями режима, ускоренной оборачиваемостью. В ней было 35 кабинетов для следователей, специальной охраны и специальных следователей во главе с начальником тюрьмы Клейменовым, которого инструктировал лично Маленков. Осуществлял шефство и наблюдение за тюрьмой И. Серов, бывший тогда заместитель министра внутренних дел.
Были случаи, когда по выходе из кабинета Маленкова в здании ЦК КПСС арестовывались руководящие работники. Например, бывший секретарь ЦК КПСС А. А. Кузнецов, бывший Председатель Совета Министров РСФСР М. И. Родионов, бывший секретарь Ленинградского обкома партии П. С. Попков и другие — все они арестованы в приемной Маленкова и отправлены в «особую тюрьму», где подвергались пыткам, истязаниям, а затем физически уничтожались.
Допросы политзаключенных производились не только в тюрьме, но и часто политзаключенных доставляли из «особой тюрьмы» в специальных автомашинах в здание ЦК КПСС, как правило, к 12 часам ночи, где Маленков допрашивал их поодиночке».
Из письма бывшего министра внутренних дел С. Н. Круглова в ЦК КПСС от 19 января 1960 года:
«В 1950 году по указанию Маленкова, который давал их от имени ЦК партии и со ссылкой на тов. Сталина, МВД было предложено освободить отдельное тюремное помещение, назвать начальника этой тюрьмы, укомплектовать тюрьму надзирателями и вахтерами и в дальнейшем этой тюрьмой не заниматься, так как она будет подчинена ЦК и КПК. МВД СССР и я как министр выполнили это указание. В этой тюрьме я ни разу не был, ни одного человека из заключенных не видел, не допрашивал. Эта тюрьма просуществовала очень короткое время. Помню со слов начальника тюрьмы т. Клейменова, что в одно время туда был доставлен из тюрьмы МГБ арестованный в то время Кузнецов А. А. Через некоторое время он снова работниками МГБ переведен в тюрьму МГБ. Министерству было разрешено использовать тюремное помещение на общих основаниях по своему усмотрению. Все это могут подтвердить бывшие зам. министра тт. Серов, Обручников, быв. начальник тюремного управления т. Кузнецов и другие».