— Княже, ты не пойдёшь. — Однозначно сказал Боян. Рассматривая в бинокль город.

— Да я и не собирался. Ты чего, Боян?

— Кто тебя знает. Захочешь в героя поиграть и рванёшь как юнак безусый. Я где тебя там потом искать буду? В гареме местного князька? — Мы засмеялись.

В городе шла резня и истребление воинов эмира Крита. Нападение было столь неожиданным, что никто, ничего не понял и организовать более — менее сносное сопротивление смогли только во дворце правителя острова. Но оно было довольно жестоко подавлено. Сначала подтащили легкую полевую артиллерию и разбили ворота, потом рота мушкетёров расстреляла как в тире гвардию эмира, оставшихся добивали разъярённые норманны. Грабёж города шёл три дня. Но уже на второй день две карраки, и три каравеллы с десантом рванули к западной части острова и молниеносно захватили Ханию, второй город Крита по величине после Ираклиона. Ханию грабили тоже три дня. Для вывоза захваченный рабов и награбленных ценностей конфисковали стоявшие в порту грузовые купеческие суда — европейские когги, арабские хаммаля. Когда эскадра как объевшийся питон отвалила от города, он горел. Норманы вообще любители всё жечь. Говорить им что-либо бесполезно. Одно слово отморози. Когда подошли к Ираклиону, там на рейде уже стояло несколько византийских коггов. Это словно шакалы пришли вслед за нами купцы из Константинополя, скупать живой товар и ту часть награбленного, которую северные варвары хотели бы продать. Торгами с ромеями занимался сын боярина Дражко — Даромысл. В своей деловой хватке он не уступал отцу, а где-то даже и превосходил. Ромеям, считавшими себя слишком умными ободрать варавара не получилось. Даромысл поимел купцов, содрав с них вдвое больше, чем они рассчитывали заплатить. Следующими на очереди были Херсониссос и мелочь типа Малия. На грабёж первого хватило около полутора суток. Малию ограбили за день. Сопротивления никто не оказывал, народ просто разбегался побросав всё, что только можно. Избавившись от лишнего груза виде живого товара эскадра двинулась дальше на юг, обогнув Крит. Теперь она увеличилась ещё на два когга и одну хаммалю. Экипажи были местные. Им пообещали свободу и щедрое вознаграждение, если они будут себя вести хорошо.