— Итак, друзья мои, сейчас вы попробуйте огненную воду и закусите тем, чем закусывают боги, в промежутках между своими делами.

Глянул опять на княжну. Чёрт, стоило ли ей пробовать водку? К сожалению вина нет. Есть коньяк. Но для неё сейчас это почти одно и тоже. Ничего пусть хапнет и на боковую. Налил её совсем чуть-чуть. С неё станется. Ей вообще достаточно нюхнуть или на пробку наступить и всё, уедет на оленях в северную страну. Увидел тетрапак с апельсиновым соком. Налил ей с ещё один стаканчик. На такую же, как стаканчики, одноразовую тарелку выложил маринованные огурцы и помидоры с перцем.

— Ну что, друзья мои, вздрогнем? Пить сразу одним глотком, и тут же закусывать. Иначе, питие выскочит у вас обратно.

Я опрокинул стаканчик. Проглотил и с удовольствием захрустел огурчиком. Увидев, что я не помер, мужчины тоже опрокинули свою посуду. Мстислава понюхала, скривилась.

— Мстиславушка! Не хочешь не пей. Давай я выпью?

Она убрала от меня подальше свой стаканчик. Посмотрела на меня с подозрением. Потом глянула на бояр с викингами. Эти стояли с выпученными глазами. Но все сумели проглотить адское пойло. И пытались дышать.

Я взял в руки тарелку и протянул им.

— Закусываем!

Первым огурец схватил Гуннульв и захрустел. Постепенно его лицо разгладилось. На губах появилась улыбка. Все остальные так же приходили в себя. Да, ребята, это вам не слабенькое винцо пить, да такой же слабенький эль. Наконец Мстислава решилась и опрокинула налитое в стаканчике себе в рот. Теперь уже бояре с викингами смотрели, как у княжны глаза полезли на лоб. Она проглотила и пыталась дышать, тряся кистями рук. Я тут же сунул ей в руки стакан с соком.

— Пей!

Присосалась к стакану.

— Ярослав! — Гуннульв, наконец, смог говорить. — что это было?

— Огненная вода, я же сказал.

— Её пьют тролли?

— Почему обязательно тролли? Боги балуются ей. Понравилось?

— Я не распробовал! Налей мне ещё!

— И мне! — протянул свой стакан Сигурд.

— И нам! — Боян с Дражко тоже тянули ко мне свою посуду. Огурцы, помидоры и перец уже был весь съеден. Достал ещё из банки. Плеснул водки. Мсислава выпила весь сок. Облизнулась.

— Как вкусно! — наблюдал за ней внимательно. Ага, глазки как-то совсем заблестели ненормально. Смотрит на меня уже откровенно оценивающе, во взгляде никакого смущения и стыда. Блеск и мрак! Зря я ей налил. Как бы чего не учудила, по пьяной лавочке. Мужикам налил ещё.

— Тебе хватит! — Сказал княжне.

— П-почему? — Всё, язычок уже заплетается.

— Потому, рыбка моя, что тебе в светлицу нужно, баиньки. Ты сегодня солнышко хорошо потрудилась. Завтра будет новый день и новые заботы.

— Я хочу з-здесь… побыть. С-с тобой.

— Хорошо, побудь. Иди сядь на креслеце. — Помог ей устроится.

— Дражко, прежде чем бухать, ты всё записал, что я передал княжне?

— Конечно княже. Кроме этих стеклянных сосудов с огненной водой.

— Стеклянные сосуды с огненной водой едут ко мне в опочивальню и будут там под моим наблюдением. Оставь вам их, к утру жесть тут будет. Так что ну его, пусть у меня побудут.

Одним словом Дражко, Боян и Гуннульв с Сигурдом наелись по полной и упали там же. Их унесли. Мстислава сидела, хихикала и смотрела на меня очень зовущим взглядом. Ей совсем немного хватило. Закрыл машину, там оставалось ещё оружие и боеприпасы. Перед этим очень аккуратно вытащил княжну. Стояла рядом со мной, вцепившись мне в руку. Это чтобы не упасть. Картина Репина маслом — «Приплыли». Мда, что-что, а пьянку организовать на пустом месте, это мы можем. Взял княжну на руки и оттащил её в светлицу. Положил на постель. Она вцепилась мне в руку и не отпускала. Челядинки смотрели на меня как-то нехорошо. Посидел рядом с Мстиславой. Поглаживал её по руке, по голове, пока не уснула. Потом вернулся к себе. Всё, можно, наконец, отдохнуть.

Утро встретило меня ласковым солнышком и неприятным ощущением во рту. Пить хотелось так, словно я участвовала в забеге между служками. Вот только ни каких забегов не было, а сухость во рту присутствовала. Что же вчера такого было, вспоминая устроенные мной игры, щеки опалило румянцем, а на душе распустились цветы. Мой суженый, мой мужчина во всё услышанное признался и назвал меня невестой, да и не только перед всем народом моим, но и перед богами. Как же хорошо и легко на душе. Рядом на столе стоял кувшин с брусничным морсом. Жадно припала к нему. Утолив жажду, улыбаясь, встала. Переоделась и пошла вниз. Где уже вовсю носились челядинки, а с кухни был слышен голос Ярослава. Заглянув внутрь, протёрла ладошками глаза, думая может мне мерещится, ущипнула себя за руку и лишь, потом все ещё удивленно сказала:

— Доброе утро, ладно мой. Ты сегодня рано….

— Доброе, Мстиславушка! Хотя уже не утро. Время к полудню идёт.

— Как к полудню? Я же никогда так долго не спала, как же так? Что ж меня ни кто не разбудил?

Засуетившись, хотела бежать раздавать указания, да проверять, все ли выполнено со вчерашнего дня, как меня остановил спокойный и уверенный голос Ярослава.

— Солнце моё, иди сюда. Насчёт поручений, не волнуйся, боярин Дражко всё выполнил, проверишь чуть позже, а пока будешь учиться как правильно и вкусно приготовить картофель.

Подойдя к Ярославу, смотрела, как он ножичком тонко очищал странный овощ, как снимал шкурку, являя белую середину. Рассказывая удивительные истории, связанные с ним. Сколько можно всего приготовить и насколько он необычен на вкус, что мы будем первыми, кто попробует пищу богов. Поняв принцип работы, села рядом с ним пробуя срезать шкурку так же тонко. Получалось не ахти, да и времени я тратила на одну картофелину больше чем он на три. Крупные плоды, почти черного цвета, больше моих ладоней сжатых в кулачки, тяжело поддавались очистке, но с горем пополам, начистили огромную чашку. Ярослав налил туда воды и стал мыть, а после резать на не слишком мелкие кубики. Но не все. Некоторые картофелины отложил. Пока мы закончили с картошкой, на печи дошло мясо. Внимательно наблюдая за суженным, подмечала каждую деталь. Вот он взял ещё один заморский овощ под названием «помидор», мелко порезал. Потом лучок полукольцами, и морковку тонкими кружочками. Помешав на огне мясо, долил в чугунок воды и засыпал картофель, за ним последовали лук и морковь, а вот помидоры остались. Пока готовилось, я сидела и смотрела на мужчину, непринужденно расхаживающего по кухне. Он с детским любопытством осматривал расписные ложки, посуду, вышитые занавесочки, скатерть, да и само помещение. Отложенные картофелины он стал тереть на тёрке, привезённую, ещё моим отцом от ромеев. Получившуюся массу положил на сито и отжал сок. Потом разбил, добавив туда пару яиц, соль перец. Всё перемешал.

— Это будут лепёшки под названием драники. — Пояснил он. Посмотрев на меня, добавил. — Жаль подсолнечного масла нет, но будем использовать конопляное.

Что за подсолнечное масло, я не поняла. На большую сковороду, в которой уже было разогретое масло стал выкладывать налепленные им лепешки. Очень вкусно запахло. У меня и так уже текли слюнки, но я сдерживалась. Негоже светлой княжне распускать их, как какой-то нищенке. Пока Ярослав помешивал варево, не забывая переворачивать на сковороде драники, я задумалась о дальнейшем пребывании нурманов. Мне было интересно, какое решение примет Ярослав? То, что он подружился с Гуннульвом видно, может и не стал ему другом, но врагом он ему уже не был. Тихо позвав его по имени, спросила:

— Ярослав, ладо мой, что ты будешь дальше делать? Нурманы не стали для тебя врагами, но ведь и друзьями их сложно назвать. У тебя есть какой-то план?

Повернувшись ко мне в пол оборота, мужчина с задумчивым выражением лица помешал еду, а потом присев напротив меня сказал:

— Я предложил Гуннульву клятву побратимства.

Побледнев, смотрела на него расширившимися глазами, не зная что и сказать. В голове не желало укладываться услышанное.

— Ярослав, это очень опасная клятва, если ты её нарушишь, мы на веки будем прокляты. Наш род Вятичей будет кем-то сродни изгоев. Эта клятва, скрепляет сильнее кровных уз, сами боги свидетели ваших обетов.

— Я знаю Мстиславушка, не волнуйся, я все продумал.

— Гуннульв уже дал ответ?

— Да ещё с утра, он согласен.

Устремив задумчивый взгляд на чугунок, над которым вьются клубы пара, проговорила:

— Мне нужно сказать Вятичам, нашим и приезжим. Люд может быть взволнован таким известием. На нашем веку это первый случай, когда Вятичи будут давать клятву побратимства нурманам. Могут быть недовольные. Наши кмети слова против не скажут, а вот воеводы из пришлых к тебе всё ещё присматриваются. Думаю, среди них обязательно найдутся недовольные. Для них ты и так словно кость в горле, они не понимают, откуда ты взялся и как быстро смог стать моим нареченным женихом. Даже твои показательные бои и продемонстрированное оружие не сбило их спеси, они явно чего-то ждут, мне это не нравится. Ладно, мне нужно поговорить с Бояном и собрать совет.

Встав из за стола, пошла на поиски Бояна. По дороге меня перехватил боярин Дражко, с отчётом о проделанной работе. Я лишь отмахнулась от него, пробормотав что-то о не срочности и пошла дальше, зная приблизительно, где он может быть в такое время. Пошла в направлении тренировочных площадок и точно, Боян и ещё один мужчина из нурман, кажется, его звали Сигурд, это он метал топоры с орлиной меткостью, стояли, живо что-то обсуждая. Подойдя ближе, ответила на приветствие воинов, лишь чуть позже заметив, что наши кмети и дружинники нурман, поделены попарно и стоят в боевых стойках на перевес с топорами. Усмехнувшись, обратилась к Бояну.

— Солнце тебе ясного, Боян. Совет мне твой нужен, пойдем, поговорим.

— И тебе княжна наша светлая, что ж пойдем.

Оставив воинов под присмотром нурманна, Боян вместе со мной отправился в светлицу.