Я подумала о поведении Риса на подростковом уровне.
– Или издевательствах?
Лукас кивнул и продолжил:
– Зачастую виновный очевиден. Если его удается вычислить до того, как поведенческая модель станет преобладающей, тактическая группа просто отправляет патруль носачей пресечь потенциально преступную деятельность и вынудить виновника вести себя хорошо. Более запущенные случаи требуют вмешательства психологов. – Он секунду помолчал. – В тех случаях, когда распознать дикую пчелу обычными методами не получается, привлекают телепата. Как твой командир-тактик, я буду определять районы, в которых нужно провести проверку. Ты будешь отправляться туда с ударной группой и выявлять дикую пчелу среди послушных. Связисты тем временем будут собирать информацию, эвакуировать посторонних и сочинять ложные объяснения происходящему. Мускулистым героям из ударной группы надлежит обезвредить цель. – Он снова сделал паузу. – На этом этапе ударная группа делится пополам: охотники идут на цель, телохранители охраняют тебя. Загнанные в угол дикие пчелы почти всегда обороняются. Ты незаменима, и поэтому тебя не должны ужалить. Когда…
Он резко оборвал фразу и повернул голову к двери. Я осознала, что Меган вернулась и какое-то время наблюдала за нами со странным выражением лица.
– Что-то случилось? – спросила я.
– Нет. Просто вы тут сидите уже довольно долго. Заглянула проверить, все ли нормально.
– Все замечательно, – кивнула я. – Лукас мне объясняет, как работает телепатическое подразделение.
Меган одарила меня ошеломленным взглядом:
– Но он лишь выпаливает разрозненные слова. Делится. Цель. Охраняют. Незаменима.
– Меган, ты же знаешь, что я порой опускаю очевидные слова, чтобы сэкономить время, – рассмеялся Лукас.
– Да, – желчно кивнула она. – Но слово, которое тебе кажется очевидным, не всегда таким кажется другим людям. Сколько я тебе твержу: нет никакой экономии времени, если все остальные не понимают, о чем ты толкуешь.
– Но Эмбер-то понимает, – возразил Лукас. – Я пробовал еще больше сокращать предложения, и она понимала смысл. Я обнаружил, что могу использовать какое-то одно ключевое слово, чтобы заякорить им целую цепочку мыслей. – Он с улыбкой повернулся ко мне. – Никогда ни с кем так не разговаривал. Это невероятно.
Я не удержалась от ответной улыбки:
– Но с Китом-то мог?
Лукас и Меган переглянулась.
– С Китом все было иначе, – вздохнул Лукас.
– Значит, ты одобряешь кандидатуру Лукаса в качестве командира-тактика, Эмбер?
– Определенно, – кивнула я.
– Прекрасно. – Она с сомнением посмотрела на Лукаса и удалилась.
Он же вернулся ко мне:
– Теперь понимаешь, чем занимается телепат?
– Да, но в нашем улье сто миллионов человек и всего пять истинных телепатов. По двадцать миллионов на каждого.
Лукас кивнул.
– Что, если мы пропустим какую-нибудь дикую пчелу?
Он потупился:
– Если список районов к проверке слишком длинный, то мы можем не успеть, и дикая пчела кого-нибудь покалечит или убьет. В этом случае мы должны реагировать незамедлительно и обезвредить ее, пока не пострадал кто-то еще.
Я недоверчиво покачала головой:
– Никогда не слышала, чтобы преступник кого-то ранил или убил. Носачи не допу…
Я остановилась на середине слова. Носачи – фальшивка. Настоящих телепатов всего пять. И одна из этой пятерки – я.
Лукас снова поднял голову:
– Чем быстрее проверяются подозрительные районы, тем меньше аварийных вызовов. Сформировав подразделение, мы сразу же разгрузим других телепатов и их помощников.
Я заметила, как на третьем слое разума Лукаса промелькнуло имя Мортона. Он думал о других телепатах. Желая узнать о них больше, я погналась за уносящимся поездом мысли.
«…надеюсь, я не напрасно вижу в ней силу Мортона и Сапфир. Мы не должны потерять Эмбер. И так плохо было, когда Оливия не выдержала напряжения, но Йорк…»
На других уровнях отыскалась новая информация, а вместе с ней боль и неутешительные картины. Я быстро вынырнула из разума Лукаса, но уже не могла развидеть увиденное.
– Наверное, Меган права, – сказала я, стараясь сохранять ровный тон. – Мы уже долго тут сидим, и я устала.
Лукас поднялся.
– Продолжим в следующий раз. На этом этапе ты не должна перенапрягаться, читая мысли новых людей.
Я побоялась на это отвечать, поэтому молчала, пока он выходил из комнаты, а потом уткнулась лицом в ладони. Я думала, что в улье еще четверо истинных телепатов, но на самом деле их пятеро, а должно было быть шестеро.
Оливия прошла лотерею восемь лет назад, не выдержала напряжения и теперь почти не могла пользоваться телепатическими способностями. Йорка лотерея избрала тридцать лет назад, а несколько месяцев спустя он покончил с собой.
Вот что скрывала от меня Меган. Вот почему меня окружала роскошь, и вот почему любой мой каприз сразу же исполнялся. Настоящие телепаты должны быть счастливы, чтобы не сгореть на работе.
gloomy glory 25.06.2018 20:38 » Глава 7
Переводчик: LuSt
Редактор: gloomy glory
Оформитель: LiLinochka
Я протянула Лукасу стакан темно-красного сока. Он принял его, не отрывая глаз от экрана инфовизора. Я взяла свой дынный сок, переместилась на диван и погрузилась в поток мыслей Лукаса.
За последнюю неделю я провела много времени в его квартире, предпочитая ее своей по двум причинам. Во-первых, она была не такой пугающе огромной и роскошной. Во-вторых, в ней был Лукас.
Я формально объяснила Меган, что изучение его разума отлично развивает мои телепатические способности, причем намного лучше, чем занятия с ней. Она вслух вежливо приняла мое решение, хотя про себя беспокоилась и размышляла, чем еще мы вдвоем занимаемся, запершись в квартире.
Я нахмурилась, когда цвет, текстура и вкус разума Лукаса резко потемнели. Сбитая с толку, я пыталась понять смысл слов, скачущих по уровням его мозга по мере чтения бегущих по экрану инфовизора данных, но для меня они были слишком сложными.
– Что ты читаешь? – спросила я.
– Стенограмму вчерашнего совещания тактических групп. Это когда все тактики из всех телепатических подразделений участвуют в групповом звонке, чтобы обменяться идеями и сведениями о проблемных районах. Мой бывший шеф, командир-тактик подразделения Кита, желает узнать мое мнение о последних событиях в Оранжевой зоне.
– Опять 600/2600?
Я знала, что Лукаса сильно волнует этот район улья. Он много о нем размышлял, отчаянно пытаясь отследить связь между происходящими там странностями.
– Да.
Стенограмма закончилась. Лукас постучал по инфовизору, выключая экран, и откинулся на спинку стула. Не требовалось никакой телепатии, чтобы понять, в каком он настроении. Я словно кожей чувствовала его отчаяние.
– Гай прав, – наконец сказал Лукас. – Что-то там по-прежнему неладно. За последние пару недель никаких серьезных происшествий, но слишком много мелких, причем они до странности равномерно распределяются по уровням, что весьма необычно.
– И что Кит собирается с этим делать?
– Ничего, – прорычал Лукас. – Говорит, что уже дважды все там прочесывал и ничего не нашел, потому как искать нечего. Мол, шли бы мы от него подальше со своей статистической аномалией.
Лукас полагал, что в секторе 600/2600 завелась дикая пчела. Кит пытался ее отыскать и сдался, когда ничего не вышло. Но я верила в Лукаса.
– Когда вернемся в улей, хочешь, чтобы я отправилась туда и поискала?
– Нет, Эмбер! – Он крутанулся на стуле, поворачиваясь ко мне лицом. – Мы еще не набрали команду. Ты ни в коем случае не должна посещать подозрительные районы без телохранителей, а этот так тем более. Схема очень странная. Нет явных мотивационных факторов. Не удается вычислить одиночную цель или работающую вместе пару. При рассмотрении кажется, что это какая-то бессмыслица, потому я и беспокоюсь.
Я отпила сока и поставила стакан на столик рядом с диваном.
– Тогда давай отправимся туда, когда наберем команду.
Лукас подумал над моим предложением:
– Да, как только наберем команду, будет очень здорово, если наше подразделение возьмет на себя ответственность за район 600/2600. Сейчас, раз уж Кит решил, что там все нормально, Гай не может вести расследование.
Я на время отложила этот вопрос и задала тот, что волновал меня уже много дней:
– Почему мне нельзя встречаться с другими телепатами?
– Это нецелесообразно, – ответил Лукас.
– Почему? Конечно же, они лучше всех могли бы научить меня работать.
Меган и Адика путались, отвечая на этот вопрос. Мне было любопытно узнать, как отреагирует Лукас, и он меня не разочаровал.
– Не знаю. Мне записали на подкорку факт, но не его обоснование. Очень странно.
– Я понимаю, что это записанный факт, так как к нему не крепятся ни воспоминания, ни эмоции. Такие факты обычно кажутся совсем обезличенными.
– Импринтинг и должен всегда быть обезличенным, – сказал Лукас. – Данные могут включать объективные причины и вспомогательные сведения, но никаких частных чувств и воспоминаний. При импринтинге или гипнозе крайне легко вызвать нежелательные побочные эффекты в эмоциональной системе. Именно поэтому подросткам во время лотереи не рекомендуется общаться между собой.
Меня удивили причины, стоявшие за обычаем молчать в дни лотереи.
– Правда? Ты имеешь в виду, что на некоторых тестах применяется гипноз?
Лукас кивнул:
– Во время гипноза затрагивается подсознание, и он может эскалировать невинный флирт между двумя испытуемыми до чего-то большего, о чем они пожалеют, когда гипноз будет снят.
Это показалось интересным, но я не хотела отвлекаться от своего изначального вопроса.
– Меган и Адика тоже не в курсе, почему мне не следует общаться с другими телепатами. Почему ваш импринтинг исключает саму причину?
Я следила, как разум Лукаса с возрастающей скоростью ищет объяснение на разных уровнях и наконец к нему приходит.