Председатель одного из сельсоветов восьмидесятилетний Туша помогал при отправке своих односельчан, была вывезена и его семья. Осталась с ним только его сноха с грудным ребенком. Туша сказал офицеру-грузину на ломаном русском языке: «Моя здесь родился, моя здесь помирал. Никуда моя не пойдет!»

Туша широко развел руки и стал у ворот своего дома. Сноха поняла. Она закричала и, прижимая дитя к груди, вцепилась в свекра. Она тащила его к нашей партии и кричала:

— Дада, дада! Пойдем! Они убьют тебя.

Все случилось вмиг. Офицер приказал стоявшему с автоматом в руках русскому солдату:

— Огонь! Всех троих!

Солдат побледнел, затрясся, но твердо сказал:

— Я застрелю мужчину, но в женщину с ребенком я стрелять не буду…

В руках офицера блеснул «тете». Солдат не успел досказать слов, как уже лежал на земле с пробитой головой. В ту же секунду офицер убил Тушу, его сноху и ребенка. Нас заторопили и погнали по тропе к шоссейке. Там нас ожидали машины. Отстающих по дороге расстреливали. Так было…[152].

Знал ли этот безымянный русский солдат, что в тот момент, когда он отказался убить женщину и ребенка, он спасал честь русского народа?! Нет, должно быть, он не знал и не думал о том. Просто он был человеком. И все его существо восстало вдруг в тот момент, когда его хотели превратить в зверя. Он остался лежать там, в горах, рядом со стариком, женщиной и ребенком, как символ человеческого братства, нерасторжимости его уз.

Когда-нибудь на этом месте будет сооружен памятник Человеку.

Спускались с гор ленд-лизовские «Студебеккеры»…

… А потом — Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о переименовании районов:

Анчхой-Мартановского — в Новосельский,

Курчалоевского — в Шурагатский,

Назрановского — в Коста-Хетагуровский,

Ножай-Юртовского — в Андалалский,

Саясановского — в Ритлябский,

Урус-Мартановского — в Красноармейский,

Шилинского — в Междуреченский.

Соответственно были переименованы и районные центры.

Чечено-ингушская АССР была упразднена. Вместо нее была создана Грозненская область. Коренное население — чеченцы и ингуши, насчитывавшие перед войной 425 тыс. чел. и составлявшие более 58 % всего населения автономии, были насильственно вывезены оттуда. Их участь разделили чеченцы и ингуши из Северной Осетии и Дагестана. Чеченцы и ингуши были депортированы также и из других городов и областей Советского Союза. Только в Москве уцелело при депортации двое чеченцев.

Часть территории республики — Пригородный район, населенный прежде главным образом ингушами, был передан Северо-Осетинской АССР. Одновременно по указанию властей в Грозненскую область были переселены десятки тысяч русских, а также аварцев, даргинцев, осетин, украинцев. Цель была одна — сделать в будущем восстановление Чечено-Ингушской АССР невозможным. Была и более близкая, так сказать, утилитарная задача — не допустить развала экономики Грозненской области, прежде всего сельского хозяйства в связи с обезлюдением ее территории[153].

Кабардино-Балкарская автономная область была создана 1 сентября 1921 г. Спустя 15 лет, 5 декабря 1936 г., КБАО была преобразована в Кабардино-Балкарскую Автономную Советскую Социалистическую республику (КБ АССР).

В 1939 г. на территории республики проживало 349,7 тыс. чел. Из них кабардинцев — 150,3 тыс. чел., или 43 % населения, русских — 127,1 тыс. чел. (36,3 %), балкарцев — 39 тыс. чел. (11,2 %)[154].

Война пришла на территорию республики осенью 1942 г. 29 октября немецкие войска заняли столицу Кабардино-Балкарии г. Нальчик. Пользуясь кратким периодом междувластия, бывший советский служащий Селим Зедов назначил себя городским головой города. Затем под эгидой оккупантов была сформирована местная администрация, активную роль в ней играли эмигранты — князь З. Келеметов, князь Шекманов (Шапошников), некто А. Узденов, который в советской литературе характеризуется как кулак[155]. Кроме них в «правительство» входили князь Давлатгери Тавкешев, Махдев, Хощишев и Призенко[156]. Вместе с оккупантами на территорию республики вступил т. н. «горский батальон» (командир Т. Оберлендер), сформированный немцами из советских военнопленных, уроженцев Кавказа. Состав его был разношерстным, начиная от открытых врагов советской власти и кончая советскими военнопленными, которые были завербованы, не выдержав убийственного режима лагеря для военнопленных[157].

Оккупация территории Кабардино-Балкарии была сравнительно недолгой, от двух до шести месяцев в различных районах, с 12 августа 1942 г. по 11 января 1943 г. Стремясь обеспечить спокойный тыл для своих войск, немецкое командование разрешило контролируемой ею местной администрации открыть мечети и церкви, рассчитывая привлечь таким путем на свою сторону часть населения. 6 декабря 1942 г. оккупанты издали инструкцию о новом порядке землепользования, согласно которому разрешался роспуск колхозов и совхозов в скотоводческих горных районах (где проживали по преимуществу балкарцы) и разделение колхозной собственности; социалистическая собственность ликвидировалась[158]. Стремясь продемонстрировать взаимность якобы дружественных чувств оккупантов и балкарского населения, 18 декабря 1942 г. было организовано празднование мусульманского религиозного праздника курман-байрама в Нальчике. Бургомистру селения Лечинская была дана местным «правительством» инструкция послать для курман-байрама в Нальчик праздничную национальную одежду, лошадь в полном праздничном убранстве, живность, вино, фрукты, сладости, отобрать красивых танцоров и танцовщиц[159]. Позднее празднование курман-байрама послужило одним из обвинений против балкарцев в измене.

Однако под внешней оболочкой дружественности скрывалась жестокая расчетливость завоевателей, рассматривавших народы Кавказа лишь как орудие своих планов и объект для эксплуатации. Вывоз продовольствия и сырья, экономическая эксплуатация края с чисто немецкой методичностью и с фашистской беспощадностью применялись в широком масштабе[160].

За короткое время оккупации немцы и каратели из числа советских граждан, поступивших к ним на службу, убили 2053 военнопленных и 2188 лиц гражданского населения[161]. Лишь в балкарских селениях было убито 500 человек, из них 150 детей[162]. В одном из балкарских селений из 125 домов было сожжено 52, из 512 жителей расстреляно и зверски замучено 63 человека[163].

Еще в самом начале войны 5 тысяч человек ушло в Красную Армию, и многие из них пали, сражаясь за свое отечество против гитлеровской армии. Из одного только балкарского селения Гунделен Баксанского района погибло на различных фронтах Отечественной войны более 600 человек[164]. Ряд источников отмечает участие балкарцев в партизанском движении, и в частности в Объединенном партизанском отряде республики. Сражались они и в сформированной осенью 1941 г. 115 кавалерийской дивизии[165].

В то же время какая-то часть населения сотрудничала с немцами. Существовали планы отделения Балкарии от Кабарды и воссоединения с Карачаем (по принципу мусульманской и языковой общности) под протекторатом Турции — отголоски пантуранских планов[166]. В Балкарии побывало во время войны несколько турецких эмиссаров.

4 января 1943 г. Нальчик был освобожден полком Красной Армии под командованием майора Охмана. 11 января последние гитлеровские части покинули территорию Кабардино-Балкарии.

14 месяцев население республики самоотверженно трудилось, восстанавливая хозяйство, залечивало раны, нанесенные вражеским нашествием.

4 января 1944 г. была торжественно отпразднована первая годовщина освобождения от оккупации[167]. Никто не подозревал, что беда надвигается.

Однако 8 марта балкарские селения были окружены войсками, балкарцы вывезены, погружены в вагоны для скота и отправлены в Казахстан и Киргизию.

Конечно, об этом ни одного слова не появилось в печати. Спустя два дня после депортации балкарцев республиканская газета опубликовала телеграмму Сталина, в которой вождь слал «братский привет и благодарность Красной Армии» за собранные в республике 15.300 тыс. рублей на строительство танковой колонны «Смерть немецким захватчикам»![168] Спустя месяц после выселения балкарцев ЦК КПСС принял решение сменить партийное руководство Кабардино-Балкарии[169]. Бывший секретарь обкома З. Д. Кумехов переводится на должность председателя Совета Министров[170].

С 16 апреля 1944 г. республиканская газета, именовавшаяся ранее «Социалистическая Кабардино-Балкария», начала выходить под новым названием «Кабардинская правда». Отныне газета именуется органом Кабардинского обкома ВКП(б)[171]. Так жители и узнали, что теперь у них другая автономия — Кабардинская. Еще спустя три дня в газете была опубликована, как полагается, «боевая и актуальная» передовая статья «Быть бдительным — долг каждого гражданина» (в это время эшелоны с балкарским населением уже тронулись в путь). Жителей Кабарды предостерегали, что немцы оставляют в освобожденных районах своих агентов, что не единичны факты, когда в колхозах и на предприятиях пробирались на руководящие должности чуждые элементы. Газета призывала разоблачать авторов ложных слухов, привлекать их к суровой ответственности, усилить разъяснительную (о чем? — газета не говорит) работу[172].

Еще спустя месяц, 20 мая 1944 г. (балкарцы расселены в Средней Азии), газета выступила с передовой «Воспитание национальных кадров». Кабарде нужны национальные кадры! Во всей республике всего 3 врача кабардинца. Среди агрономов нет ни одного кабардинца с высшим образованием, на крупнейшем предприятии Нальчика — мясокомбинате — работает один-единственный рабочий кабардинец.