Глава 33

Глава 33

— Лекса, ты жива! Я так боялась, так плакала, а Фикса сказала, что тебя больше нет и Леон тоже, — на шее повисла, всхлипывая, малышка, тыкаясь как котенок холодным носом в шею. — Ты же обещала, что вернешь меня дяде и останешься с нами. Ты пропала, Фикса уехала на ящере в город… И чудовища рычали всю ночь… Я чуть не упала в огненную реку…

Девочка давилась слезами и жаловалась, пересказывая пережитые страхи, цепко ухватив за отвороты полушубка. Груз вины за страдания перенесенные малышкой придавил плечи. Молча кусала губы, коря себя за безалаберность. Вспомнила, как спасала охотника от големов, потом миловалась с ним, забыв о своей девочке. Наемница бросила Дин, когда появился Леон, спасшийся от потока лавы. Бросила, хотя обещала довести до города и получила за работу больше, чем рассчитывала. С Леоном все в порядке — мило улыбается, разглядывая нашу парочку. А у малышки настоящая истерика.

Прав оказался проводник, мать из меня никудышная. А я еще на свою мать обижалась. Мне-то рядом с ней смертью никто не грозил.

— Дин, все позади, я рядом. Прости меня, я немного заблудилась в горах, — всхлипнула сама, поглаживая ребенка по спине и покачивая из стороны в сторону. — Обещаю, пока не доберемся до дяди Борана, не оставлю тебя одну.

— Какая идиллия, — картинно восхитилась эльфийка, привлекая к себе внимание. — Может и нам обняться? Как ты на это смотришь, Леон?

— Лориль! Не узнал тебя в этих тряпках. Что ты забыла в горах? — наемник удивленно вскинул бровь, разглядывая потрепанную эльфийку, делая шаг ко мне.

Девушка смешалась от насмешки, но быстро взяла себя в руки, вскинула подбородок и с вызовом бросила:

— Ярких впечатлений ищу, и попутно обзавожусь подругами, — светловолосая кивнула в мою сторону.

Наемник порывисто обхватил и стиснул в медвежьих объятиях нас с Дин, прижавшись лбом к виску. Тесно прижатая малышка даже не пикнула, тихо уткнувшись в шею холодной пуговкой носа.

— Лекса, зачем? — хрипло с мукой в голосе прошептал мужчина, шевеля теплым дыханием волосы. — Зачем ты прыгнула в огненную реку?

— Нам обоим было не спастись. С больной ногой я бы не убежала, а так спасла тебе жизнь, — виновато покаялась, подавив желание прижаться губами к щеке, колючей от щетины.

Эльфийка, насмешливо фыркнула, комментируя увиденное.

— Как ты спаслась? Я ведь похоронил тебя, Лекса. Себя винил, что потащил вас через пещеры, — объятия стали сильнее, но малышка, сопевшая мне в шею, тихо сопела, понимая, что мешать не стоит.

Я же наслаждалась первыми в своей жизни мужскими объятиями и тихо млела в руках проводника.

— Глаз голема оказался талисманом. Он защитил от огня и помог выбраться из пещер на дорогу, — я чуть повернула голову и прикоснулась к его обветренным, покрытым корочками губам. — Там наткнулась на замерзшую Лориль. Глаз голема вернул ее к жизни.

— Ну-ну не скромничай, — подала голос эльфийка. — Ты спасла меня дважды. Не дала замерзнуть и вытащила из пропасти. Прими мою благодарность. Я у тебя в долгу, Лекса.

Нужно было что-то ответить, но я не нашла в себе ни сил, ни желания разорвать объятия. Леон поймал мои губы и прижался в быстром поцелуе, резко оторвался и, повернувшись к эльфийке, потребовал:

— Талисман на тебе? Верни!

Лориль секунду сверлила недовольным взглядом наемника, послушно выудила камень, сверкнувший алым всполохом, и опустила в ладонь охотника. Мужчина разглядывал игру крошечного пламени, заключенного в толщу камня.

— Очень ценная вещь, — сделал свой вывод охотник и обратился ко мне:- Почему сразу не забрала у нее?

— Лориль была холодной как лед, когда я ее откопала. Не знаю, вдруг ей стало бы хуже, забери я камень, — пожала плечами, чувствуя, как тихонько засопела заснувшая Дин.

— Возьми и не снимай, — наемник надел шнурок мне на шею, спрятав талисман под одежду. — Думай больше о себе, Лекса. Я не всегда смогу защитить, хотя, Бьерн знает, как хочу этого. Так мне будет спокойнее.

Леон отогнул ворот свитера и, лаская, провел пальцами по теплой коже ключиц и шеи. Со стороны эльфийки послышалось насмешливое фырканье и едва слышно сказанное: «Горбатого исправит могила».

Кажется, последнее было сказано для меня.

* * *

Только чудом не потерявшиеся злотни убедили подозрительного трактирщика впустить нас, изрядно потрепанных, в свое заведение. Плотный с залысинами на жирно блестящем лбу мужчина подозрительно косился в нашу сторону, принимая заказ. Яичница из зеленоватых желтков, происхождение которых не стала выяснять, рыбная похлебка, блины с икрой, густой кисель из водорослей. Я с наслаждением уписывала местные деликатесы, наслаждаясь горячей пищей, человеческими голосами и теплом, стараясь не замечать недовольства трактирщика и подавальщиц, морщивших нос на мои обноски.

Не удивлюсь, если все они решили, что мы кого-то убили и ограбили по дороге в город.

Я находилась под впечатлением от средневекового Трехснежья, напоминавшего небольшие городки Европы в канун Рождества. Городок на берегу моря встретил нас щедро присыпанными снегом улицами и густым туманом, в котором едва различались силуэты каменных одно и двухэтажных домов из красного гранита и спешащих по своим делам редких жителей.

К трактиру с поэтическим названием «У покинутого причала» нас привел Леон, безошибочно ориентировавшийся в молочном мареве. Поужинав, мы решили переночевать в трактире, сняв три комнаты, утром охотник отправлялся со мной на поиски дяди Борана. Леон встретил знакомых и остался пропустить стаканчик, а я и следом за мной едва переставлявшая от усталости ноги эльфийка поднялись на второй этаж и разошлись по номерам.

Уложив на кровать тут же сладко засопевшую Дин, я разглядывала тонкий стилет, оставленный Леоном, взамен потерянного в горах, и думала, как рассказать охотнику о себе правду. Я уже решила, что после того, как верну Дин дяде, отправлюсь к пристани и разузнаю про «Ледяного Единорога». Пока браслет не затерялся, став подарком для местной богини, мне необходимо его вернуть. Тоска по своему привычному и понятному миру, в последнее время притихшая, в моменты тишины и покоя накатывала с новой силой. Еще в лабиринте я твердо решила, что выживу и вернусь домой, чего бы мне это не стоило. Но с появлением наемника и зародившегося чувства к нему мои планы постоянно менялись. И сейчас я должна была пойти и поговорить с ним, рассказать всю правду о себе и выслушать его мнение. Несколько часов я мучилась в сомнениях и решилась. За куцыми шторками уже светлел восточный край небосклона, предвещая скорое безоблачное утро. Поправив покрывало на спящей малышке, осторожно выскользнула из-за дверей и прокралась к соседнему номеру, в котором ночевал Леон. Приоткрыв дверь, замерла, услышав голоса и тихий смех. Робея зайти, прислушалась.

— Зачем ты морочишь ей голову? Она влюблена, а ты играешь с ней как морской змей с шурхом, — мелодичный голос Лориль невозможно было спутать. Эльфийка хихикнула по своему обыкновению.

— Приятно, когда на тебя смотрят с любовью чистыми и преданными глазами, — мурлыкнул в ответ… Леон. — Тебе-то что за дело до маленькой калеки?

— Жалко ее… Я видела мельком ее руку. Фу-у, жуткое уродство, — брезгливо протянула эльфийка.

— Желающие найдутся и на такое, — цинично заявил проводник.

— Ты никак решил сдавать ее внаем извращенцам? — удивленно поинтересовалась Лориль. — Думаешь, если дурочка влюблена в тебя — согласится на все?

Мужчина промолчал, подтверждая ее догадку.