— Держите её, чтобы не двигалась, — сказал он. — Я не хочу, чтобы что-то пошло не так.

Мужчины встали с обоих сторон и схватив меня за руки, используя свой талант силы, чтобы удерживать меня на месте. Я подождала секунду, затем напрягла руки, но ничего не произошло. Мужчины использовали на мне недостаточно таланта, чтобы сработала моя впитывающая магия. Гораздо меньше, чем требовалось.

Поэтому я снова начала сопротивляться, извиваться и пинаться, борясь изо всех сил. Мужчины легко сдерживали меня, но я продолжала бороться. И, наконец-то, почувствовала первый слабых холод магии в животе.

Я могла лишь надеяться, что этого будет достаточно, чтобы спасти меня.

Мужчины так сильно сжали мои руки, что я чувствовала их пальцы до самых костей. Я больше не могла пошевелить ни одной мышцей. Но жжение в венах становилось всё холоднее и холоднее, превращаясь во что-то другое, в нечто большее. Нужно продлить это как можно дольше.

Грант встал прямо передо мной, и мой взгляд остановился на кинжале в его руке. Он был пепельно-чёрного цвета, как меч мамы, хотя края блестели в свете одинокой лампочки на потолке. Чёрные лезвия были невероятно острыми. Ими можно было распотрошить человека, словно рыбу. И ты даже не почувствуешь рану, пока не станет слишком поздно, и твои кишки вываляться наружу.

Грант ухмыльнулся, когда понял, что я смотрю на кинжал.

— Знаешь, почему их называют чёрными клинками?

Я не ответила, потому что уже знала ответ. Мама рассказала мне всё о чёрных клинках и о том, насколько они могут быть опасны.

Его улыбка стала шире.

— Потому что с каждой каплей крови, коснувшейся их, они становятся всё чернее. Я уже всегда хотел выяснить, правда ли это. Теперь у меня наконец-то появился шанс, благодаря тебе, Лайла.

Я снова начала сопротивляться, заставляя мужчин использовать свою силу, чтобы удержать меня на месте. Один из них ударил меня по голове, вложив немного магии в удар. Прошло несколько секунд, прежде чем белые звёздочки перестали мерцать перед глазами, и я снова сосредоточилась на Гранте.

Он поднял кинжал и приставил остриё к моей груди в области сердца.

— Знаешь, мне даже жаль. Ты мне действительно нравилась.

— Просто недостаточно, раз ты пытаться убить меня несколько раз, верно?

— В этом нет ничего личного, — он пожал плечами. — На самом деле, мне ещё никто не нравился настолько сильно.

Я уже думала, что он размахнётся и вонзит кинжал мне в сердце. Он помедлил, как будто действительно всерьёз обдумывал эту идею. Но в конечном итоге он слишком сильно желал получить мой талант, чтобы просто убить меня. Он опустил кинжал и в последний раз повернул его в руке.

Я перевела взгляд на Девона. И снова наши глаза встретились, и я почувствовала всю его ярость, беспокойство, отчаяние и вину за то, что он втянул меня в это.

— Не волнуйся, — крикнула я, пытаясь его успокоить. — Всё будет хорошо. Вот увидишь.

— Мм! Мм-ммм!

Девон снова попытался закричать через ленту скотча. Наверное, хотел сказать Гранту, чтобы тот остановился.

Но было слишком поздно.

Грант одарил меня злобной улыбкой и всадил кинжал в бок.

27

Одно мгновение я ничего не чувствовала.

Ни царапин, ни пореза, ни жестокого удара, ничего.

Я опустила взгляд и уставилась на кинжал, торчащий из моего бока.

Затем боль накрыла меня ослепительной, раскалённой волной.

Я закричала, когда Грант воткнул кинжал глубже и ещё раз, когда он выдернул его. Он поднял оружие, чтобы все увидели мою яркую, отвратительно-красную кровь, окрасившую его. Но моя кровь оставалась на лезвие не долго.

Почти сразу пятна начали исчезать, сантиметр за сантиметром, капля за каплей, потому что кровавое железо впитывало в себя жидкость, покрывавшую его. Я могла бы поклясться, что слышу, как металл всасывает кровь. Звук такой, будто ребёнок пьёт лимонад через соломинку.

Чав-чав-чав.

И Грант оказался прав. Чем больше моей крови поглощал металл, тем темнее становилось лезвие, поменявшись из пепельно-серого в чёрный как ночь, пока не стало светиться чернотой, если это вообще было возможно.

Глаза Гранта загорелись восхищением от этого ужасного зрелища. Девон продолжал кричать через скотч, а двоим охранникам, похоже, было немного скучно. Без сомнения, они бы меня уже убили и покончили с этим.

— Ты была права, Лайла. Потренироваться на тебе будет очень весело, — заметил Грант с жестоким удовлетворением в голосе.

Я продолжала кричать, задаваясь вопросом, закончится ли когда-нибудь эта боль. Надеюсь, что закончится.

Я молилась о том, что не просчиталась, что моя собственная магия поможет и спасёт меня, как это случалось много раз прежде.

Но я чувствовала одну лишь боль… и ещё больше боли… и ещё больше…

В конце концов, я даже не могла больше кричать, обмякнув вперёд. Пот стекал по моему лицу.

Единственное, что удерживало меня на ногах — это держащие за руки люди и связывающая с крюком на потолке верёвка. Тем не менее боль, пронзающая бок, становилась всё сильнее, и распространилась на каждый нерв в моём теле. Боль боролось с магией внутри меня, пытаясь уничтожить её. Поэтому я сконцентрировалась на ледяном огне магии, пытаясь не думать ни о чём другом, прежде всего о раскалённой боли, исходящей от колотой раны в боку.

— Не волнуйся, — пропел Грант. — Я не задел жизненно-важные органы. Во всяком случае, пока. Сначала ты должна потерять больше крови, чтобы я мог забрать твою силу.

В некотором смысле чёрные клинки — то есть кровавое железо — были очень похожи на мою впитывающую магию. Я поглощала магию людей и тоже самое относилось к оружию. Чем больше кого-то ранить чёрным клинком, тем более голодным становился металл, пока и в самом деле полностью не вытягивал кровь из тела человека, а вместе с ней магию, высасывая раненого, словно пиявка.

Это мог быть медленный, мучительный процесс с нанесением десятков ран. Но также можно было просто всадить клинок в сердце и забрать всю кровь и магию одновременно. В любом случае, когда чёрный клинок наполнялся кровью и магией, держащий его человек, мог направить его против себя, вогнав в сердце, словно инъекцию адреналина, чтобы перенести эту украденную кровь и магию в своё тело, таким образом сделав её своей.

Очевидно, Грант предпочитал медленный, мучительный метод, потому что он снова ударил меня кинжалом, на этот раз глубоко вонзив его в левое бедро. Появилась ещё одна кровоточащая рана, и он рассмеялся. Но ещё прежде, чем я смогла подготовиться к новой волне боли, он снова поднял оружие.

Я зашипела и отдёрнула голову, но кровь уже стекала по моему лицу, потому что он порезал мне правую щёку.

— Не волнуйся, Лайла, — сказал Грант. — Я не изуродую твоё красивое личико. По крайней мере, не сильно.

— Вот я везунчик.

— Посмотрим, будет ли твой язык всё таким же длинным, когда я закончу.

Он посмотрел через плечо на Девона, который всё ещё крича, пытался освободиться от верёвок. Но его усилия были бесполезны.

— Что скажешь, Девон? — снова пропел он. — Ты уже ждёшь второй раунд? Я, во всяком случае, жду.

Грант снова повернулся ко мне и придирчиво осмотрел, пытаясь решить, куда нанести следующий удар. Всё это время кровь вытекала из тех ран, которые он уже нанёс. Капая на пол и стекая в сточный желоб в бетоне у моих ног, она исчезала в темноте водостока.

А я всё ещё ждала, когда сработает моя впитывающая магия, когда боль перерастёт в то, что я смогу использовать, чтобы разорвать связывающую меня верёвку. Но всё, что я чувствовала, это слабый холод, вместо огромного, всепоглощающего прилива энергии, в котором я отчаянно нуждалась, чтобы иметь хотя бы малейший шанс на успех. Нет, я лишь чувствовала, как одна волна боли за другой проносилась по моему телу.

— Хорошо, — сказал Грант. — Думаю, крови достаточно, вы так не считаете, ребята?

Мужчины пожали плечами. Они не получат мой талант, поэтому им было всё равно.

— Да, — сказал Грант, отвечая на свой вопрос. — Думаю, ещё одна рана убьёт её. Возьмите её снова за руки.

Это был мой последний шанс.

Поэтому я сделала глубокий вдох и как никогда раньше начала сопротивляться. Я извивалась и пиналась, заставляя их использовать больше силы, чтобы удержать меня на месте. Я даже попыталась укусить их, хотя моя неудобная позиция делала это почти невозможным. Но один из мужчин ударил меня кулаком по лицу, так что на мгновение я была не способна двинуться с места.

— За что я вам плачу, вы идиоты? Держите её так, чтобы она не двигалась, — выпалил Грант.

Мужчинам, наконец, удалось вернуть меня на место. Грант замахнулся кинжалом, готовый вонзить его мне в сердце и нанести последнюю смертельную рану, которая позволила бы ему вырвать магию из тела перед моей смертью.

И я поняла, что жгучая боль моих ран исчезла, и я ощущала ещё только ледяной огонь магии, ревущей по моим венам сильнее, чем когда-либо прежде.

Грант поднял кинжал ещё выше, затем опустил его, и клинок просвистел в воздухе, как коса смерти…

Я одним рывком разорвала толстую верёвку, которая связывала мои запястья, как будто та была не толще нитки. Я пригнулась, и Грант в меня не попал. Вместо этого кинжал вонзился в плечо одного из охранников. Мужчина взвыл от боли и отшатнулся назад, а из его глубокой раны брызнула кровь.

Грант резко повернулся ко мне. Я отбросила верёвку и приготовилась.

— Как ты это сделала? — прошипел он.

— Хочешь узнать, да? — насмехалась я.

Он сердито зарычал и бросился на меня. Я шагнула ему навстречу, проскользнув мимо защиты и оружия, со свистом несущегося к моей голове.

Вместо этого я вонзила кулак в лицо Гранта и одновременно схватила кинжал. Хотя лезвие порезало мою ладонь, я вырвала оружие из его руки. Одним плавным движением я подбросила его в воздух, ухватилась за рукоятку и воткнула кинжал ему в плечо.

Грант закричал, но я не обращала на это внимание. Я была слишком занята тем, чтобы вытащить кинжал из плеча и одновременно ещё раз ударить его кулаком по лицу. Он упал на пол. Вообще-то, я сразу же хотела его прикончить, но второй охранник набросился на меня, согнув пальцы рук так, будто хотел одну за другой, оторвать мне все конечности.