Глава 3

Глава 3

Позлорадствовать над бедой, щелкнувшей по носу, противную «зеленую» не хотелось. Честно признаться, мое настроение было немногим лучше, чем у ашранки. Тариэль так и не явился и весточки не прислал. Мнительная, я перелопатила все возможные исходы задолго до этого дня. В красках представляла его растерянное лицо, когда напоминалка сработает, а он давно и счастливо женат на другой. Или более «оптимистичный» вариант моей подруги, где Тариэлю оторвало руку вместе с чипом. Вздохнув, кинула взгляд на темнеющий вход в храм. И уже направилась к двери, собираясь забрать прошение на регистрацию, как на стоянку приземлился черный скайлинг vip- класса. Сердце замерло, сжавшись в ожидании Тариэля. Неужели он! За спиной обреченно выдохнула «зеленая», развеивая мою последнюю надежду. Увы! Вышедший мужчина оказался смуглым брюнетом в дорогом костюме. Легко взбежав по ступенькам, едва мазнул по мне равнодушным взглядом и отвернулся к «зеленой».

— Луниэль, ты давно ждешь? Прости, дела задержали, — он взял ладошки невесты нежно поцеловал и потянул к входу в храм. — Пойдем, милая, мы еще успеем. На закате даже лучше. Риштван благословит нас первым сыном.

Девушка сделала шаг, невольно подчиняясь мужчине. И я уже собралась ей мысленно похлопать, что не пошла на поводу у матери, проявив силу, отстаивая право на чувство, как резкий звук клаксона со стоянки скайлингов заставил блондинку вздрогнуть и испуганно отпрянуть от жениха.

— Рон, я не могу…! Я не хочу! — она замотала головой, отступая от него на шаг. — Мы не должны! Это не правильно!

— Луни, милая чего ты испугалась? Мы же все решили, — он с чарующей улыбкой снова попытался взять ее за руку, увещевая ее нежным голосом. — Вместе навсегда. Помнишь?

Побледнев так, что глаза стали казаться темными провалами, «зеленая» отступила еще на шаг, выставив руку вперед в запрещающем жесте.

— Ты не понимаешь, Ронан, я так не могу! — растерянность в голосе уступала место злости. — Я знаю про банкротство! Я не хочу быть нищей рядом с тобой! Между нами все кончено! Все…

Мужчина подался к ней, но девушка, подхватила край платья, развернулась и побежала вниз по ступенькам. Жених растерянно смотрел ей вслед, еще протягивая руку. Спустившись к началу лестницы, невеста оглянулась, скривив глумливо губы, выплюнула ошарашенному ее бегством жениху:

— Если тебе легче от этого, то я никогда тебя не любила! Притворялась! Всегда притворялась! Была с тобой из твоих миллионов! Но как же мне были противны твои поцелуи! Ты выскочка, человеческий полукровка, пытающийся примазаться к аристократам Ашрана! Презираю…! — хрипло рассмеявшись, развернулась и припустила по площадке к стоянке.

Не знаю почему, я разозлилась. Сказались усталость и обида на неявившегося «жениха», и капелька зависти. «Зеленая», при всей скверности натуры, все же дождалась своего, теперь уже бывшего, а я — неудачница.

Вот ведь тварь! Мало того что бросила, еще и добить решила нормального мужика. Врезать бы тебе!

Совершенно неожиданно для себя размахнулась увядшим букетом и запустила его вдогонку белобрысой. Шедевр из колючих роз прилетел ей точненько в затылок. Зацепив шиньон из искусно уложенных волос, вырвал его и улетел в кусты, помахивая кудрявым трофеем. Блондинка истошно заверещала, ощупала проплешину в прическе, обернувшись, зло зыркнула на меня и проорала бывшему:

— Ронан, успокой свою психопатку!

Споткнувшись о длинный подол, едва не упала, но удержалась и пулей полетела к стоянке. Взвизгнула дверца скайлинга. Небольшой шаттл рвано подпрыгнул и рванул с места в небо, шарахаясь зигзагами. Я проводила его насмешливым взглядом победительницы. Настроение сразу поднялось.

— Смело вы ее. Спасибо, — мягкий баритон прозвучал совсем рядом, лаская ухо.

Я оглянулась. Бывший жених белобрысой разглядывал меня с удивлением и интересом. Немного смутившись, пожала плечами. Мужчина был красив. Аккуратная стрижка ему шла, насмешливый прищур карих глаз, открытое лицо, обаятельная улыбка. Белоснежная рубашка оттеняла смуглую кожу, модный галстук с черным бриллиантом, стоящим целое состояние. Такие же запонки. Смокинг удачно подчеркивал элегантность тренированного тела.

— Она заслужила, — буркнула в ответ, смутившись от такого откровенного разглядывания.

Наверно ему мой поступок кажется верхом бескультурья. Впрочем, ничего другого аристократы от землян не ждут.

— Ронан, — мужчина представился, протянул мне крепкую руку и чарующе улыбнулся.

— Ваша психопатка, — усмехнулась в ответ, — можно просто Эли.

Прохладные пальцы коснулись моей ладони. Я вздрогнула, казалось, по руке прошел слабый электрический разряд.

Мужчина коснулся губами запястья, и толпа мурашек разбежалась по телу. Я вздохнула, так мои руки еще никто не целовал. Он нежно поглаживал большим пальцем ладонь, задержав руку чуть дольше, чем требовала вежливость. Его пальцы нежно ласкали мои, а взгляд потемневших глаз оценивающе пробегал по фигуре, задерживаясь на лице, ногах, деталях одежды. Удовлетворенно хмыкнув, Ронан согласно кивнул своим мыслям.

— Пошли… — пальцы намертво сжали ладошку, и он властно потянул к входу в храм.

— Зачем? — опешила я, и уперлась каблуками и зачем-то ляпнула:- Я передумала.

— Заявления заберем. Храм скоро закроется. — Не слушая мои возражения, пропустил вперед, придерживая за талию. Я знала, что по ашранским законам каждый из желающих провести обряд пишет заявление от своего лица и отдает в храм жрецу. Забирать или нет, если половинка не явилась — дело сугубо добровольное. В ситуации с Ронаном незачем оставлять заявление. В его случае, как и в моем, нет резона переносить обряд на поздний срок.

Я бросила последний взгляд через плечо. Риштван наполовину скрылся за горизонтом. Тариэль так и не пришел.

Оказавшись внутри, я огляделась. Храмовое помещение подавляло своими размерами, его границы терялись в тени. Нетесаный булыжник, из которого были выложены стены, придавал ему дикости и первобытности. Гранитные серого цвета монолиты колонн поддерживали кроваво- красную плиту, заменяющую потолок. Камень плиты пропускал свет, и сейчас лишь слабо сиял отблесками догорающего заката. Но в полдень, когда светило в зените, это помещение напоминало прихожанам жерло действующего вулкана. И духота, подарок дневного зноя, чувствовалась внутри храма гораздо сильнее, чем снаружи. Скорее всего, отдушины были не предусмотрены. В воздухе стоял крепкий запах курящихся в запредельном количестве благовоний.

С каждым шагом легкие от нехватки кислорода сдавливало все сильнее, тяжесть тянула плечи вниз, капельки пота стекали по спине, голова слегка кружилась, мысли туманились. Ноги дрожали и подгибались, считая лучшим для меня улечься спать прямо на грязный пол. Такое состояние объяснялось просто. На более выносливый организм ашранцев аромат оказывал легкое успокаивающее воздействие. Для уставшей человечки эта доза оказалась убойной. Ронан, казалось, ничего подобного не испытывал. Легко шагал к алтарным огням, таща еле живую меня на буксире.

Алтарем в храме служил огромный тесаный, испещренный узорами рун монолит с бороздкой в форме круга, в которую наливалась горючая жидкость, разжигался огонь, символизирующий вечно живое сердце божества. Но мне было не до оценки окружающих красот. Я едва различала картинку в целом, горло пересохло, хотелось пить, сознание было на грани обморока. И если бы не сильная рука мужчины, поддерживающая за локоть, я бы уже украшала каменные плиты пола. Паники от странного состояния не ощущала. Наоборот, собственная беспомощность вызывала искреннее желание посмеяться от души и еще учудить что-нибудь этакое. Что за ладан тут курят?

В попытках сфокусировать взгляд на окружающих вещах и заставить легкие дышать гремучей смесью благовоний, мною был упущен момент появления сухопарого ашранца в желтых с золотом одеждах, привычного уже кроя кимоно. Потрясая шелковым, красным с золотыми узорами рун шарфом, он накинулся на нас:

— Где вы ходите, молодежь? Время почти на исходе! Риштван, конечно, особо благоволит бракам на закате, давая многочисленное потомство. Но я живое существо и имею право на законный отдых после стольких магических служб! — он пыхтел, подслеповато щурясь в бумажки, что принес с собой.

— Присутствующие Варенс и Берге, я не перепутал? — не гладя поинтересовался жрец, откладывая в сторону не нужные несколько листов.

Рон что-то буркнул, соглашаясь. Меня хватило на кивок. Не слушая сбивчивые слова извинений, произнесенные едва слышно заплетающимся языком, жрец быстро обмотал шарфом наши сцепленные руки и, заглядывая в список, забормотал слова клятвы:

— Ронан фон Берге, согласен ли ты взять в жены Элинор Варенс? Делить с ней горе и радость, богатство и нужду, здоровье и немощь? Дать ей защиту, потомство и быть заботой и опорой во все дни, что определит Великий Риштван?

Так, стоп! Какую нужду в немощи и горе в потомстве?! Мы за заявлениями пришли! Рон, ты-то чего молчишь?!

Но такая языкатая обычно, сейчас я едва сипела что-то невнятное пересохшим горлом. Перед глазами все плыло, повисшая тишина оглушала. До моего сознания, затуманенного наркотическим фимиамом и усталостью, пыталось достучаться здравомыслие, требующее прервать обряд и бежать отсюда подальше. Но сил хватило, качнуться в сторону выхода и почувствовать, как теряю равновесие. Спутник, почувствовав, что я заваливаюсь, легонько дернул неподконтрольное тело на себя. Я с надеждой подняла глаза на Ронана, надеясь, что он остановит жреца и объяснит ошибку.

— Согласен, — четко отчеканил брюнет, бросив быстрый взгляд в мою сторону.