Глава 6

Глава 6

— Сбежала от меня, не стала ждать. Мне пришлось блуждать в этих крысиных «катакомбах», разыскивая тебя, — муженек покосился на меня с упреком. — Снести бы этот «клоповник» к гхыру!

Не люблю выяснять отношения и оправдываться, тем более по пустякам. Недолго думая, остановилась перед лентой эскалатора и присела в реверансе перед Ронаном.

— Не думала, что вашей милости было угодно посетить этот «клоповник», — скривив губы, в поклоне опустила голову, изображая покорность и раскаяние.

Мысленно похлопала себе, увидев ошарашенное лицо Рона, не глядя под ноги, шагнувшего на подвижную ленту следом за мной. Легко спрыгнув с эскалатора, с поклоном протянула руку Рону, желая помочь сойти.

— Ваша милость, изволите? Нижайше прошу, осчастливьте… — давясь от смеха, играла роль дальше.

Рон сощурил глаза, но поддержал игру, руку подал и гнусаво произнес:

— Сие есть полное не уважение к моей персоне, а в моем лице и к самому Императору. За что будете нещадно пороты мною лично, — перехватив рукой меня за талию, склонившись к ушку, прошептал:- Зубастенькая и поиграть любишь… это я действительно удачно зашел… в храм.

Я только хмыкнула и пожала плечами. Лавируя между припаркованными аппаратами, подошла к краю крыши, любуясь ночными огнями города. Звезд было не видно, только спутники Этана: голубая Эос догоняла свою сестру серебристую Цию. Я вспомнила ашранскую легенду о двух красавицах — сестрах Эос и Ции, влюбившихся в Великого Риштвана, но так и не дождавшихся взаимности от горделивого Бога. С тех пор сестры — спутницы, раненые безответной любовью, обречены преследовать его сияющий лик по небосклону в надежде на благосклонность. Ибо пока жив сам бог, жар любви будет испепелять сердце той, что узрела его в истинном виде. Очередная грустная сказка с печальным концом.

Но сегодня, в свою первую брачную ночь, я грустить не собиралась. Бросила взгляд на город. И тот, казалось, подмигнул мне огнями реклам, полностью одобряя решение. Меняющаяся цветовая палитра по задумке архитектора делила сити на верхний и нижний. Верхние этажи небоскребов прекрасно подходили для ночных всевозможных развлекательных мероприятий, нижние для офисов, торговых точек и спальных блоков. Радужное разноцветье верха завлекало любителей ночной жизни испробовать все виды удовольствий. Деловое подножье города обволакивало умиротворенностью мягкого золотистого света, освещающего пустынные улицы и льющегося из витрин закрытых магазинов и редких окон домов.

— Хороший фон для свадебного фото, как считаешь? — Ронан обвел рукой раскинувшуюся панораму города.

— Необычный, но мне идея нравится, — не стала спорить, кивнула мужу, поправляя выбившиеся локоны.

Рон настроил свой токер на левитацию и ночную съемку, приобнял меня за плечи.

Интересно, рожицы корчить можно или, его семья не поймет такого юмора. У них должно быть все чинно и благородно. Для полной идиллии букета не хватает. Вспомнив печальную участь своего букета, не сдержала улыбки. Токер хаотично перемещался, видимо выбирая ракурс, на мгновение завис, и истошно запищал, оглашая конец съемки.

— Рон, у твоего девайса другого варианта звука нет? Этот, как ножом по стеклу.

— Не замечал. Мне нравится, совпадает с тональностью твоего голоса, милая, — проворковал с гадостной улыбочкой и отскочил, опасаясь оплеухи, смеясь над моей обиженной и злой физиономией.

— Жаль букет выбросила, так бы кому-то прилетело в красивое лицо, — я надулась и пошла к скайлингу. Села на свое место, выудила шоколадную конфету и злобно клацнула зубами, откусывая кусочек и представляя на ее месте чей-то идеальный нос.

Все романтическое настроение испарилось. Зато Рон, похоже, только в раж вошел. Втиснувшись на сиденье, игнорируя мое настроение, продолжил подначивать:

— Какая ты хорошенькая получилась! Но я лучше, конечно! — развалившись рядом со мной, он активировал фото на просмотр в объеме.

Перед нами зависло трехмерное изображение хрупкой блондинки с улыбкой ангела и яркого брюнета, довольно скалящегося во все тридцать два.

— Я отправляю своим. Матушка извелась вся в ожидании, — пробормотал муженек и зарылся в токер, делая рассылку. — Тебе куда отправить?

— В мой профиль, адрес ты знаешь, — все еще дуясь, буркнула в ответ.

— Чаки, прежний курс, — отдал команду Рон и вытащил очередную бутылку шампанского. — Эли, давай бокал.

Вино зашипело, пенясь в тесных прозрачных оковах бокала. Вместе с желанием отомстить родился тост. С самой сладкой улыбкой, глядя в глаза мужа промурлыкала:

— Я хочу выпить за самого обворожительного, умного, сшибающего своей харизмой и сексуальностью, единственно желанного для всех женщин мужчину, которому я буду на веки предана и исполню любое его желание… — Рон расплылся в предвкушающей улыбке, представляя какие его желания я собираюсь выполнять. — За императора Октавиэля.

От неожиданного рыка вздрогнула, едва не расплескав вино на платье. Все благодушие муженька как рукой сняло. Близко наклонившись, он зашипел. Ухо опалило горячее дыхание.

— Чьи это ты желания решила исполнять, дорогая моя? — Рон едва сдерживал ярость. Щелочки глаз прожигали насквозь.

— Я всего лишь верноподданная своего короля, — пролепетала я, опустив глазки и разыгрывая святую невинность.

Ой, играю с огнем! А что он мне сделает? Пусть только попробует!

Больно стиснул предплечье и, потрясая перед моим носом свадебным узором, Ронан буквально рычал:

— Запомни, Эли! Ты только моя, а я своим не делюсь даже с императором!

Рука нырнула в локоны, сжав затылок, а горячие губы жестко смяли мои. Впиваясь и терзая, утверждали свое право. Не знала, что поцелуем можно наказать. У Ронана это получилось. Когда в легких закончился воздух, я забилась в его руках, пытаясь вырваться, он нехотя отстранился. Оценивая результат, удовлетворенно хмыкнул и наполнил бокал. Губы саднило, наверняка распухнут и останутся синяки. Я отпила вина, надеясь, что холодный хрусталь немного охладит горящую кожу. Хотелось заплакать от боли и унижения.

Лучше уж не играть с ним, даже так невинно провоцируя ревность, когда он не в настроении. Не моя вина, что его бросила невеста. Но ему больнее, чем он хочет показать.

Рон, по-своему прояснив ситуацию, быстро остыл и, как ни в чем не бывало, в лучших традициях этикета решил продолжить беседу:

— Расскажи мне, Эли, что тебя привело к храму Риштвана? Ты же человек… — Рон налил себе еще, сел вполоборота, устроил руку на подголовник моего кресла и уставился, готовясь слушать историю.

— Тебе же противен мой голос, — закапризничала я. Голос дрогнул. Еще чуть-чуть и разревусь, как обиженная девчонка.

Муженек только насмешливо фыркнул, верно оценив мои чувства.

— Ты обиделась? Это же была шутка. Шуток не понимаешь? — брюнет тихо засмеялся и покачал головой.

— Про императора тоже была шутка. Так что мы друг друга стоим, — сделав глубокий вздох, сложила руки на груди.

— Ладно, — согласился Рон и примирительно поднял обе руки, — начни уже свой рассказ.

— Это долгая история, — уклончиво пробормотала я, не желая посвящать его в тайны личной жизни.

— Ничего, у нас полно времени. Я же должен знать женщину, которой доверю самое ценное в первую брачную ночь, — он многозначительно сделал ударение на «самом ценном».

Я воочию представила его «самое ценное» и закашлялась. Умеет же смутить!

Осушив бокал, особо не вдаваясь в подробности, рассказала историю о детской влюбленности в сына ашранского посла, что через пятнадцать лет привела меня на Этан к храму Риштвана. В конце добавила, что пришла увидеть старого друга. Из-за долгой разлуки, казалось, что влюбленность прошла. Если бы при встрече поняла, что мои и его чувства живы — вышла бы замуж.

Ронан сидел, задумавшись, потягивая шампанское и осмысливая сказанное мной. Только пересказав историю, смогла увидеть ситуацию со стороны и осознала, насколько глупо поступила, и когда ждала почти незнакомого и наверняка изменившегося за эти годы парня, и когда согласилась на брак с совершенно посторонним человеком, поддавшись влиянию момента. Мысленно обозвав себя идиоткой, отвернулась и уставилась в окно. Темнота и далекие огни города, оставшиеся под нами, успокаивали. Ситуация, конечно, глупая, но не безнадежная. И мне, и Рону не хотелось выглядеть глупо в глазах близких и друзей, и мы сглупили, зарегистрировав брак. Но есть же развод. И когда шумиха поуляжется, можно спокойно развестись, не привлекая к себе внимания. Мало ли людей не сходятся характерами.