Глава 9

Глава 9

Я с интересом и опаской следила за мужчиной. Но «чудеса» закончились. Он неторопливо вымыл руки, достал обычные тарелки, половник и разлил наваристый бульон. Вручил самую обычную ложку из алюминия, откинул капюшон на плечи, решительно придвинул к себе тарелку и склонился над варевом. Забыв про голод, замерла, разглядывая своего спасителя, повернутого в профиль. Посмотреть было на что. Кожа неестественно белая, не знавшая загара, точно у альбиносов. Небольшие аккуратные раковины ушей с заостренными кончиками и мочками. Вытянутые кончики нервно подрагивали. Отросшая часть иссиня-черной рваной челки частью падала на глаза, частью зачесанная назад переходила в короткий пучок-хвост высоко на затылке. Виски начисто сняты. Под пучком остался искусно выбритый узор из ромбов и вытянутых треугольников, стекающий к шее и теряющийся за воротом одежды.

Волосы растут на шее и спине?!

На правом виске татуировка в форме незнакомого созвездия из алых и серебристых звезд, похожих на выпуклые пятиконечные родинки.

Оценить глаза я не успела, охотник изучал ими темное мясо, плавающее в супе. Мне оставили доступными для созерцания длинные жесткие на вид ресницы, широкие с изломом черные брови, прямой нос, упрямый подбородок и губы, которые мужчина недовольно поджал, почувствовав на себе мой взгляд.

— Нравлюсь? — вскинулся, пытаясь застать в сменившемся выражении моего лица реакцию на него.

Нервно сглотнула. Глаза, что сверлили меня совсем не дружелюбно, оказались… фантастическими. Агатово-черные, с расширенным зрачком, занимавшим большую часть глазного яблока, с тонким золотым ободком радужки и голубоватыми, едва обозначенными в углах белками. Мужчина их слегка щурил, будто солнечный свет из мутного окошка причинял ему неудобство.

— Не то слово! — не сумев сдержать восхищения, прошептала я, почувствовав зуд и покалывание в пальцах.

Захотелось плюнуть на сон, голод и пережитый стресс и нарисовать это потрясающее лицо. Но сначала потрогать это… эти… звездочки на виске. Казалось, они двигаются сами по себе, чуть меняя конфигурацию созвездия. И разглядеть поближе чудные глаза.

Раньше не понимала тех, кто перекраивал свои лица, вставлял необычные линзы, красился в кислотные оттенки и делал «вырвиглазные» прически. Но разглядев этого охотника-неформала, просто обалдела. Если добавить рост верных два метра, широкий разворот плеч, тренированного тела, нечеловеческие плавность и гибкость движений, он — само совершенство.

— Приятного аппетита, — равнодушным голосом бросил охотник, отправляя ложку в рот. Я нервно сглотнула, заметив сдвоенные клыки, чуть крупнее, чем у людей. Прожевав, добавил:- Тебе лучше поспать. Ложись здесь же. Я уйду ненадолго. К ночи вернусь. Не бойся, тут для тебя безопасно.

— А вы за медведем? — я с испугом оглянулась на темнеющий лесной пейзаж за окном.

— Медведем? — вскинул красивую бровь мужчина, успевая аккуратно орудовать ложкой и говорить.

Золотая радужка мгновенно отвоевала половину пространства у зрачка, и глаза стали выглядеть совсем по-человечески.

— Ваш трофей, — пояснила я, наконец, впихнув в себя первую порцию бульона.

Как я не проглотила язык, не знаю. Густой и наваристый, с корешками и травками, для изголодавшегося организма он казался божественной амброзией.

— Да, конечно, трофей, — рассеянно произнес охотник, вставая из-за стола и убирая опустевшую тарелку. — Тебе в… туалет нужно? Удобства на улице, но ходить одной не безопасно. Я провожу.

Он сделал заминку не от деликатности вопроса, но, казалось, вспоминал нужное слово. В ожидании ответа, охотник равнодушно разглядывал мое смущенное лицо, уперев кулаки в столешницу, на нечеловеческом лице не отразилось ни единой эмоции. Мягкая ткань куртки красиво обрисовала внушительный бицепс.

— Рау, я не хочу, но спасибо, — вяло улыбнулась, так и не разобравшись в отношении к себе спасителя. — Не беспокойтесь.

— Будет проще называть друг друга на «ты». На случай внештатных ситуаций, — поставил меня в известность о принятом решении. — Переходи на неформальное общение.

Командует, привык, что ему подчиняются. Явно служил. И еще это отстраненное отношение.

— Хорошо…

Похоже, я на него произвела впечатление не большее, чем ползущая по стеклу муха. Это немного задевало. Глупое женское самолюбие. Мне-то Рау понравился, не смотря на всю внешнюю отстраненность и холодность. Я водила ложкой по бульону, разгоняя плавающие на поверхности капельки жира, и следила за собирающимся мужчиной, запоминая детали внешности, чтобы зарисовать.

Он скинул куртку, оставшись в необычной, обтекающей тело футболке. Казалось, синюю краску нанесли на тренированный, бугрящийся мышцами торс. Ни швов, ни обметки, даже структура ткани не видна. Засмотревшись на живот с кубиками пресса, сразу не заметила, как охотник закрепил на левой руке широкий наруч с выступающей овальной частью, имеющей оконце индикатора, которое зажглось нежным голубым, как только вещица ладно села на предплечье хозяина. Версию со средством связи отмела сразу. Рау предупредил, что они здесь не работают. Начитавшись фантастики, тут же решила, что это оружие — секретная разработка.

— Ты так смотришь, есть вопросы? — заметив, что я самым бессовестным образом его разглядываю, поинтересовался мужчина.

— Мой рюкзак, там планшет… — вспыхнув, промямлила и отвела глаза, на ходу придумывая оправдание.

— Здесь нет интернета и позвонить ты не сможешь, — прервал меня охотник, раздраженно передернув плечами.

— Я хочу рисовать, — прояснила свое желание. — Пока аккумулятор заряжен, хочу сделать набросок.

— Умеешь рисовать? — он удивленно хлопнул длинными ресницами и пробормотал про себя что-то похожее на: «…мог ошибиться, возможно, закрывают эманации боли».

— Закончила «художку», — похвасталась и зачем-то добавила:- И стихи еще пишу. Почитать?

Охотник замер, плащ, что он прихватил с крючка, вывалился из рук, глаза широко распахнулись, и золотая радужка затопила зрачок.

Ставший размером с маковое зернышко, зрачок пульсировал в ритме сердцебиения, мужчина жадно всматривался в пространство поверх моей головы, словно в двух пальцах над моей макушкой происходило рождение сверхновой.

Я даже не удивилась странной реакции. В конце концов, охотник и так оказался слишком хорош для мужчины, а недостатки есть у всех. Этот вот впадает в прострацию, когда узнает о талантах девушки к поэзии и живописи. Наверно, в анамнезе у мужика негативный опыт общения с творческими личностями. Впредь надо осторожнее. Наверняка уже пожалел, что спас. Эх…

Задело немного, но старалась не обращать внимания на предвзятое отношение к себе. Прошлой жизнью была научена, что художника и поэта может каждый обидеть. И этот каждый прямо из кожи вон лез, стараясь доказать, что я такой же бездарь, как он сам.

Бросивши восхищенный взгляд профессионала на совершенную мужскую стать, вздохнула и взялась за ложку, мигом выхлебав весь суп. Выпила отвар и заерзала на жестковатом ложе. Пока устраивалась на новом месте, с рюкзаком подошел крайне задумчивый охотник, успешно преодолевший шок от моего признания. Он протянул сумку, глядя как-то по-новому, пока не читаемо, но уж точно без прежнего равнодушия. Я поблагодарила, порылась внутри, вытянула планшет, чудом оставшийся в рабочем состоянии, и принялась листать рисунки. В основном портреты. Бабуля, Кураж, Люсьена, Андрей и снова Андрей, и еще…

До меня донесся звук закрываемой двери и внешнего запора. Охотник ушел по-английски.