— То что ты сказал ночью…Это из-за этого? Потому что я оказалась беременна? Да? — один за другим посыпались вопросы. Без истерики. Её голос чуть слышен, но в нём сквозит сталь.

— О чём ты? — я лихорадочно пытаюсь вспомнить, о чём мы говорили в те моменты, пока она не спала, но ничего не приходит на ум. Совершенно ничего.

— Ты сказал, что любишь меня. Ты сказал «я тоже».

Подхожу к ней, беру её дрожащую руку, целуя каждый пальчик, и притягиваю к себе, укладывая голову на своей груди.

— Маленькая, если бы ты знала, как ты нужна мне. Когда в тебя стреляли, я готов был отдать тысячу жизней, лишь бы знать, что ты всё ещё дышишь. И зная, что мне нужно отдать свою, я отдал. И готов бросать её к твоим ногам снова и снова. Ты веришь мне? — а в ответ мне только тихие всхлипы на моей груди.

— Мне страшно, Саша. Что нам теперь делать?

— Ничего, малышка. Просто жить. Быть счастливыми. Я сделаю всё, чтобы ты не пожалела об этом.

Заглядывает мне в глаза и чуть заметно кивает. И только после этого улыбка начинает расцветать на её сладких губах. Такая долгожданная, которую раньше она дарила не мне. Провожу большим пальцем по нижней губе и шепчу охрипшим от возбуждения голосом.

— Я уже забыл их вкус. Девочка моя, я так скучал по тебе, прости меня. — И понимаю, что этих слов недостаточно, но это всё, что я могу ей дать сейчас.

Обвивает мою шею своими нежными ручками и тянется губами к моим губам, и даже это невинное движение от неё, охренеть как возбуждает. Сдираю с неё футболку и укладываю на кровать. Наслаждаюсь одним только её видом. Эта нежная молочная кожа, аккуратная грудь с бледно-розовыми ореолами сосков, тугие вершинки, сжавшиеся под моим горящим взглядом. И член уже колом стоит, заставляя застонать от удовольствия. Наклоняюсь и нежно целую её пухлые губы. Не врываясь, нежно касаюсь, веду языком по нижней губе и чувствую, как её рот приоткрывается навстречу мне. Скольжу в неё, нежно ласкаю, а руками уже шарю по её телу, в безумном желании владеть ей, касаться её бархатной кожи. Впиваюсь пальцами в волосы, чуть оттягивая назад, подставляя её тонкую шейку под свои поцелуи. А она руками хватается то за голову мою, стараясь притянуть ближе, вжимая её в себя, то судорожно за простыню. Спускаюсь ниже, скользя лёгкими поцелуями по изящному плечу, ключице, и еле сдерживаюсь, чтобы не сожрать её. Я настолько изголодался по ней за эти дни, что уже сейчас мне хочется раздвинуть её стройные ножки и вколачиваться в неё до остервенения. Но я останавливаю себя, дразню её и довожу до исступления. И когда слышу её хриплый голос, и то, что она говорит, уже крышу сносит от желания.

— Я хочу… Попробовать тебя…На вкус — упирается мне ладонями в грудь, а сама глаза закатывает, потому что не прекращаю свои ласки. Потому что она сама не знает, чего просит, потому что не смогу себя уже сдержать.

Но она продолжает отталкивать меня, и я уже не выдерживаю, откидываюсь на кровать, позволяя ей взять сегодня верх. Она приподнимается и сначала касается дрожащими пальчиками, ведёт по животу, заставляя меня рычать от судороги. Проводит по члену, нежно обхватывая его и смотря в глаза, словно ожидая одобрения. Обхватываю её ладонь своей, помогая, задавая ритм. И малышка, словно старательная ученица, заворожено смотрит на это действие, прикусив кончик розового язычка, и всё крепче сжимает ладонь. Наклоняется, касаясь приоткрытыми губами пылающей от прилившей крови головки, и меня уже трясти начинает от желания кончить в её манящий ротик. Осторожно, медленно проводит кончиком языка, дразня, заставляя согнуться и крепко вцепиться в её волосы. И у меня срывает цепи, вдавливаю её голову, заставляя принять себя глубже, и она старается, не скулит, не упирается, а с готовностью принимает всё, что я ей даю. Смотрю, как ласкает меня своим порочным ртом и понимаю, что каждый дюйм её тела слеплен под меня и так охрененно мне ещё не было ни с кем. Ни одна женщина, ни одна, даже самая опытная шлюха не заставляла меня желать себя с таким безумством. И всё, я не выдерживаю и толкаюсь глубже пульсирующим членом, изливаясь в неё, наполняя комнату нечеловеческим рыком. Выхожу из неё, понимая, что не удовлетворил себя даже на сотую долю, что хочу её ещё, хочу видеть, как она кончает. Подминаю её и заполняю собой полностью, вонзаясь в неё до тех пор, пока мы оба не достигаем блаженства.

— Никогда не отпущу тебя. Никогда. Сдохну без тебя, малышка. — Говорю Оксане, и от её нежного взгляда хочется орать от счастья.

Если бы я только знал, что будут значить для меня эти слова немного позже. И какими страшными они для меня станут.