— Никто не мог сюда проникнуть так, чтобы я не узнал на следующий день. — Щека Фрэнка сильно покраснела. — Нет, он был тут, под самыми нашими носами. Это ты, тупица, проворонил его.

— Но я даже не знал, за кем смотреть, — сказал Фрэнк.

— Заткнись!

Николас в это время продолжал поиски и через некоторое время обнаружил второй микрофон под подлокотником кресла. Остальные присутствующие молча наблюдали за ним.

— Я думаю, — сказал Николас, отряхиваясь, — нам лучше спуститься вниз.

— Зачем? — недоумевающе спросил Томкин. — Разве в комнате не безопасно?

Николас кивнул. Он уже направился к двери.

— Скажу тебе по дороге, о'кей?

Тяжелый голос Томкина прервал воцарившееся молчание.

— Я должен сказать, что ты хорошо поработал, Ник. Чертовски хорошо. Спасибо. — Он вздохнул. — Боже, когда я думаю о том, что этот ублюдок пробрался сюда, минуя охрану и сигнализацию, как мне хочется вцепиться ему в глотку!

Они вышли в коридор.

— Надеюсь, поблизости нет этой сволочи? — Томкин посмотрел по сторонам.

— Нет. Он узнал о моем разговоре с Руссо и решил унести ноги.

Они вышли под жаркое солнце Парк Авеню и направились к машине. При их приближении шофер вылез и услужливо распахнул дверцу, чуть придерживая ее. Они удобно расположились в темном салоне лимузина.

Когда автомобиль влился в уличный поток, Николас начал работать. В первую очередь он осмотрел телефон, самое подходящее место для жучка. У ниндзя было достаточно времени проникнуть в лимузин. Обнаружив подслушивающее устройство, Николас выбросил его в окно.

— Все? — поинтересовался Томкин.

Николас поднял руку, проверяя все укромные углы — ничего.

— В порядке. — Николас откинулся на сиденье. — Похоже, мы в безопасности.

— Отлично. — Томкин расслабился. — От всего этого у меня мурашки по телу бегают. — Он наклонился вперед и нажал потайную кнопку. Плексигласовое стекло бесшумно поднялось, отгородив переднюю часть машины. В стекло была вплавлена металлическая сетка. — Я сейчас занимаюсь одним из крупнейших дел, которыми мне когда-либо приходилось заниматься. В нем замешаны фирмы с трех континентов. В это дело вложена огромная сумма. Господи, теперь любая помеха не в мою пользу, и вот этот ублюдок сваливается мне на шею. — Он хихикнул. — Вообще-то идея принадлежала японцам. Но они оказались чересчур робкими и вышли из игры, даже после того, как я внес кое-какие предложения. Короче, они испугались, и у нас сразу возникли некоторые трудности. — На этот раз он рассмеялся. — Да ладно, чего там, я украл эту идею. Черт, они собирались сидеть на ней еще неизвестно сколько времени. — Он фыркнул. — Таким образом трудно разбогатеть. И вот когда я пустил дело в оборот, они снова захотели подключиться. Можешь себе представить? Я послал их ко всем чертям. Они на этом много потеряли. Думаю, они и подослали ниндзя.

Томкин принял удобную позу.

— Что-то я проголодался. Как ты насчет этого?

— Можно.

— О'кей. — Он назвал шоферу адрес и закрыл на минуту глаза. — Я не хочу, чтобы с моими девочками что-нибудь случилось, понимаешь?

Они вскоре остановились возле ресторана.

— Идем, — сказал Томкин. — Не знаю, как ты, а я очень хочу заливное.

Позади них, в сиденье, осталось подслушивающее устройство, так и не замеченное Николасом.

Крокер поджидал их у офиса Томкина. Он стоял, облокотившись на свой автомобиль без номеров, на крыше которого вращался красный маячок, разрывая ярким светом плотный мрак ночи.

Николас выскочил из лимузина, как только он затормозил около машины Крокера. Томкин и шофер остались в лимузине.

Лейтенант исчез в машине. Николас медленно залез на соседнее сиденье. Крокер повернул голову и посмотрел на Николаса.

— Ты мне нравишься, Ник. Никогда не теряешь самообладания. Ты вообще-то когда-нибудь бываешь злым? Или печальным?

Николас промолчал, он думал об Юстине, ему захотелось увидеть ее и поговорить.

— Мне жаль тебя, если так не бывает.

— Я такой же, как и все, — наконец проговорил Николас по-прежнему спокойно.

— Не совсем.

— Просто меня всегда учили не делать ошибок.

— Но ты делал их…

— О, да. — Николас рассмеялся без тени иронии. — Я совершал их не раз, особенно, когда дело касалось женщин. Я им доверял, хотя и не должен был; теперь вот боюсь повторить все снова.

— С Юстиной?

— Да. Мы поссорились. Сейчас я понимаю, что во многом я был не прав.

— Знаешь, что я думаю, приятель? — спросил Крокер, глядя на дорогу:

— Что?

— У нас есть зацепка, — триумфально объявил Крокер. — Мы не знаем, кто этот ниндзя, но зато я точно знаю, где он будет сегодня ночью. В публичном доме одной китаянки.

— Нам нужно быть там, приятель. Тебе, мне и еще паре надежных ребят. Мы можем придавить этого ублюдка прежде, чем он доберется до Рафаэля Томкина.

— Есть еще один способ, — сказал Николас. — Лучше. — Он подцепил ложечкой кусочек пудинга и отправил его в рот. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь из ваших людей пострадал.

Крокер недоуменно посмотрел на него.

— Странная ты птичка. Если мы, полицейские, за что и получаем свои деньги, так это за риск.

Они сидели в закусочной на Элизабет Стрит. Вокруг было полно народу и стоял невообразимый шум.

— Оправданный риск, — поправил Николас. — Ниндзя — это орудие убийства, и полицейские не готовы к нему.

— Не слишком ли драматично?

— Нет.

Крокер отодвинул тарелку с остатками пищи. Официант тут же убрал ее.

— Ну хорошо. Что у тебя за идея?

— Я пойду один.

— Ты ненормальный. — Крокер покрутил пальцем у виска. — Послушай, Ник. Эта операция — дело полиции. Знаешь, что это значит? Мне надерут задницу, если я отправлю тебя одного. И после всего ты хочешь, чтобы я тебя отпустил?

— Тогда пойдем вдвоем.

— Не выйдет. Это будет значить, что я оставлю тебя прикрывать тыл. А ты этого не будешь делать.

— Тогда будут неприятности.

— Не будут, если мы возьмем его у А Ма.

Когда они поднимались по ступеням заведения А Ма, Николаса продолжало беспокоить некоторое преимущество ниндзя. Конечно, неожиданность была на их стороне, но противник слишком хорошо знал это место, все его входы и выходы. Николасу это не нравилось.

Перед дверью он остановил Крокера и сказал:

— Если мы не возьмем ниндзя в течение нескольких секунд, мы его потеряем.

— Значит, сконцентрируйся на том, чтобы взять этого ублюдка.

Крокер прокрался в мрачный вестибюль с револьвером тридцать восьмого калибра в одной руке и ордером на обыск в другой. Этот клочок бумаги было не так легко получить. А Ма имела много влиятельных друзей.

«Идиот! — думал Николас, идя вслед за Крокером. — Почему я сам этого не сделал?»

А Ма появилась в неподходящий момент.

— Что это значит? — спросила она. — Какое право вы имеете врываться в мой дом? У меня много друзей, которые…

— Японец, — сказал Николас на прекрасном наречии мандарин. А Ма замерла. — Где он? — спросил Николас. — Это все, что нам нужно.

Крокер уже бежал по коридору, распахивая двери в пустые комнаты. Обнаружив запертую, он принялся ее вышибать.

— Он тут все переломает! — закричала А Ма. Перед глазами китаянки снова встала та ночь, когда коммунисты ворвались в ее дом. Но здесь была Америка.

Николас пытался действовать уговорами.

— Этот японец очень опасный человек, А Ма. Он может навредить вашим девочкам.

Она поняла и молча уставилась на Николаса.

— Где он?

— Там. Там. Возьмите его!

Николас бросился по коридору, крича:

— В левой комнате!

Крокер подскочил к нужной двери и выстрелил в замок. Когда он выломал дверь плечом, в комнате раздался крик.

Николас уловил движение и инстинктивно прикрыл глаза рукой.

Сверкнула яркая вспышка.

Крокер зарычал, заслоняя рукой глаза.

— Что это?

— Ослепляющая бомба, — сказал Николас.

Из коридора доносился ужасный шум переполоха.

— Он ушел, Крокер. Через окно.

Патрульный Тони Де Лонг получил последние инструкции от лейтенанта Крокера по портативному передатчику и направил машину по улице Пелл.

— Здесь, — сказал его напарник Сэнди Бингхамтон. — Тормози.

Де Лонг погасил фары и развернул машину, перегородив улицу. Таким образом, он достигал две цели. Это прикроет их от возможного нападения из-за боковой стены здания, и помешает собраться толпе праздных зевак, которые повсюду совали свои носы.

Бингхамтон вылез из машины, с трудом протиснув наружу свое могучее тело. Затем остановился, держась рукой за край дверцы, и посмотрел в конец улицы Пелл. Тем временем Де Лонг вышел на связь со второй патрульной машиной, которую Бингхамтон видел в конце улицы. Он снял фуражку и вытер вспотевший лоб рукавом форменной рубашки.

Потом он повернулся к дому, изучая его расположение.

Де Лонг выключил передатчик, вылез из машины, и они оба направились к боковой стене здания. Лейтенант настаивал на чрезвычайной осторожности, но на улице было тихо и пустынно. Для полицейских это не являлось обычным заданием, хотя, может быть, изредка им и приходилось участвовать в чем-то подобном. Несмотря ни на что, Де Лонг не беспокоился, твердо веря в лейтенанта. Он работал под его командованием уже полтора года и был уверен в нем. К тому же это задание и для него самого — неплохой экзамен, возможно, он получит долгожданный чин сержанта. Обычная патрульная служба давно наскучила ему и он все больше подумывал о том, чтобы стать детективом. В этом лейтенант наверняка смог бы ему посодействовать. К тому же дополнительная зарплата играла здесь не последнюю роль.

Де Лонг чувствовал за собой могучую фигуру Бингхамтона. Они были старыми напарниками.

Бингхамтон подтолкнул его, но он и сам уже видел. В одном из окон мелькнула тень и тут же раздался удивительно мягкий треск стекла.

— Там что-то происходит, — сказал Де Лонг. Выхватив револьверы, они притаились в темноте. В окне продолжали мелькать тени.

— Будь начеку, — прошептал Бингхамтон. — Он скоро должен появиться.

Де Лонг кивнул, и они стали красться к стене здания, двигаясь как можно тише, придерживаясь тени. Только сейчас Де Лонг заметил, что несколько уличных фонарей не горело. Это было странно, так как правительство Китай-города очень ревниво относилось к порядку на своих улицах. Хотя, прежде всего, это был Нью-Йорк.