ГЛАВА 9

Дестини онемела, когда Диз притянул ее в свои объятья. Как будто тебя ударили так сильно, что твоя кожа отказывалась чувствовать то, что будет дальше. Вот что чувствовало ее сердце. Избитое. Оскорбленное.

Она слушала, как его дыхание становилось все тяжелее и жестче. Он был зол, и это сказало ей все о том, что только что произошло. Он не мог пометить ее, как бы сильно ни хотел, потому что его будущее принадлежало другой женщине. И он не хотел отдавать его ради Дестини.

Он не любил ее. Не больше, чем как друг.

Она с трудом сглотнула, отчаянно стараясь не заплакать.

Диз не будет ее любящей парой. Как жестока была действительность, чтобы взять их желания и растоптать их на земле, как будто они не имели значения.

Как ее друг, он хотел сделать это возможным для нее. Он даже желал ее тело так же, как она желала его, это было очевидно. Но он не мог желать ее вечно. Именно эту линию он провел сегодня вечером.

Она должна была принять это.

Жгучая боль пронзила ее сердце, словно дьявольский хлыст, и она задышала сквозь нее, отчаянно стараясь не позволить слезе упасть в его присутствии. Она не хотела, чтобы он жалел ее. Или, что еще хуже, чувствовал себя виноватым, потому что он не мог дать ей то, чего она хотела.

В его обязанности не входило делать ее счастливой. Она должна это делать.

– Все в порядке, – прошептала она, чтобы он не услышал, как дрожит ее голос. Он напрягся, прижимаясь к ее спине, его тело было словно холодный камень. – Я буду продолжать пытаться увидеть ее. Мы... мы все исправим, Диз.

Мгновение спустя он отодвинулся и сел на край кровати. Резкими движениями он натянул футболку и потянулся к полу за штанами.

Он ничего не сказал. Он уходил. Конечно, он уходил.

Встав, он натянул джинсы.

Она хотела поговорить с ним. Сказать ему, что она понимает. Что с ней все будет в порядке. Но он, казалось, не беспокоился ни о чем, кроме того, чтобы найти дверь. И она все равно не знала, правда ли это. Она не чувствовала себя хорошо.

Ее сердце заколотилось, когда он, не говоря ни слова, направился к двери. Он не мог даже взглянуть на нее. Она знала, что это значит, и не могла вынести этой мысли. Если он будет презирать ее, она никогда этого не переживет.

– Диз, – позвала она, прежде чем он подошел к двери ее комнаты.

– Что? – резко сказал он. Он даже не обернулся.

Дестини уставилась на его напряженный позвоночник, желая забрать все назад. Все это, начиная с самого первого момента, когда она думала о нем больше, чем как о друге. С того момента, как она открыла глаза и увидела его у своей постели, желая, чтобы она оправилась от ран. Если бы только она могла видеть этот исход в своих видениях, она бы никогда не пошла сюда с ним. Она бы не стала рисковать. Оно того не стоило, если в конце концов он возненавидел ее.

– Не надо меня ненавидеть, – она едва смогла выдавить из себя эти слова.

Его плечи опустились.

– Я никогда не смогу ненавидеть тебя, – сказал он и вышел из ее спальни. Через несколько секунд она услышала, как хлопнула входная дверь. Звук был похож на выстрел в тишине хижины, и она почувствовала его всей душой.

Дестини свернулась калачиком вокруг подушки, запах того, что они сделали все еще витал в комнате, как слезоточивый газ. Как мог этот прекрасный запах так быстро превратиться в яд? Как она могла так ошибиться в оценке ситуации?

И главное, как она могла довериться Дизу, зная, чего он хочет? Она отдала свое сердце и свое будущее в его руки, а он ничего не дал взамен.

Он выбрал будущее без Дестини.

Это больно. Это так чертовски сильно больно.

Слезы тихо падали на подушку, потому что она была слишком потрясена, чтобы прогнать боль. Слишком опустошена.

Он не обещал ей спаривания. Это было то, что она предположила. Но когда он сказал, что хочет ее, что всегда будет рядом, и когда его зубы сомкнулись на ее шее... что она должна была подумать?

Огонь в ее груди остыл. Остался холод и боль. Она потерла грудину, отчаянно пытаясь унять пульсацию.

Ей следовало прислушаться к своему инстинкту. Союз между ней и Дизом не приведет ни к чему, кроме душевной боли. Ей следовало уйти, уехать в Уошитау, прежде чем они с Дизом поддались мимолетному желанию.

Мимолетное. Да, для него. Он даже не кончил, пока не решил, что они совершили ошибку. Для нее это будет шрамом.

Шрам никогда не исчезает, он только немного бледнее, и то, со временем, а часто и через вечность.

Черт бы его побрал. Черт бы ее побрал. Будь проклята вся эта ситуация, и ее навыки принятия решений, и схематичное видение, и стая, и ее будущее. Черт бы все побрал. Черт бы все это побрал.

Она снова побежит. Вот что она сделает.

Она убежит отсюда, из этой комнаты, от этих воспоминаний и чувств. Она будет бежать до тех пор, пока не перестанет чувствовать его. Пока ее голова не придет в норму. Пока она не будет готова встретиться лицом к лицу с видением его пары.

Потому что в этом и была проблема. Как бы ни хотелось Дестини увидеть ее, чтобы все закончилось, она боялась по той же самой причине.

Видение означало бы конец того, чем она дорожила. Хотя было бы чертовски легче, если бы все закончилось видением, а не этой эпической ошибкой сердца.

Видеть – значит верить. Если ты не готова поверить, это невозможно увидеть.

Спасибо, печенье судьбы. Большое спасибо, но, может быть, ты смогло бы вернуться попозже.

Дестини ударила кулаком по подушке и позволила себе всхлипнуть, не заботясь о том, что на нее попадут сопли.

Диз ушел… нет, убежал… оставив ее разбираться с их ошибкой.

– Мы все исправим, – сказала она, полностью веря, что они смогут вместе найти выход из этой ситуации. Но это было не так. Все было слишком запутано.

Им придется разобраться с этим самостоятельно. Может быть, когда-нибудь они снова станут нормальными, но это будет не скоро.

На этот раз ее бегство было не просто бегством. Это был вопрос исцеления. Она должна была уйти. Для него, но особенно для себя.

Смахнув слезы, потянулась к прикроватному столику за телефоном. Она сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем набрать номер Таны.

– Алло?

– Привет, Тана. Слушай, не задавай никаких вопросов, ладно? Я не могу ответить на них прямо сейчас. Мне просто нужна услуга. Ты не могла бы мне помочь?

Наступило молчание, которое, казалось, длилось целую вечность, а затем в трубке раздался голос Таны:

– Окей. Что тебе нужно?

– Мне нужно уехать. Ты можешь позвонить своим кошкам?

К удивлению Дестини, Тана не стала спорить. Она просто попросила тридцать минут, чтобы поговорить с Мэджиком.

Когда Дестини повесила трубку, она сорвала простыни с кровати и отнесла их прямо в стиральную машину. В спальне она схватила свои порванные шорты и бросила их в мусор, вытащила из шкафа чемодан и наполнила его всем необходимым. Она купит все, что ей понадобится, когда доберется до гор. Единственное, что осталось сделать, был душ.

И она приберегла его напоследок, потому что это будет самым болезненным. Ее зверь наслаждался запахом Диза, хотел цепляться за него до самой последней минуты. Наблюдение за будущим, которое он чуть не дал ей смыть в канализацию, должно будет стать очищением огнем. Болезненно, но необходимо.

Она села на кровать, ее голая задница уселась прямо на шершавый матрас без простыни. Трясущимися руками она откинула волосы назад и стала ждать звонка Таны.

Она вздрогнула, когда зазвонил телефон, но нажала кнопку ответа прежде, чем сигнал оборвался.

– Мэджик говорит, что ему не помешала бы твоя помощь на большом рождественском празднике. Там много детей, это большое дело, и для этого нужна орда людей. Они начинают готовиться в августе, и ему всегда нужна помощь.

– Окей. Да, я помогу.

Что угодно. Сейчас она готова согласиться на все, что угодно.

Тана вздохнула.

– Ты уверена? Пожалуйста, не делай ничего опрометчивого.

– Разве я когда-нибудь поступала опрометчиво, Тана? – ее голос сорвался, и она пожалела об этом.

– Окей. Хорошо. Я просто... я буду скучать по тебе, если ты уедешь. Грейси тоже будет скучать по тебе. Мы все будем.

Дестини крепко зажмурилась. Грейси. Ее младшая сестра. Тана, которая была семьей, пусть и не по крови. Сурдж. Остальные Псы и их пары. Она тоже будет по ним скучать.

Но она должна была уйти. Никогда в жизни она не была так уверена в своем решении. Даже когда она заставила свою мать покинуть их клан до того, как медведи нанесли удар.

– Я уверена, Тана. Я должна уйти. Но... – другая правда поразила ее. Видение, которое она видела на воскресном обеде. Она должна быть здесь с ГГП. Что означало... – Я вернусь.

Она не знала, когда и даже как это будет возможно, но знала, что ей суждено вернуться.

– Окей. Если ты говоришь, что тебе нужно уехать, то уезжай. Мне придется принять это, но мне это не должно нравиться.

– Спасибо, – прошептала Дестини.

– Оуин будет здесь завтра, чтобы забрать тебя. Я подумала, что твоя машина не проедет так далеко на этих дерьмовых шинах.

Слезы защипали ей глаза. Боже, Тана была лучшей. Грейси не смогла бы найти лучшей мамы.

– Спасибо тебе. Ты не представляешь, как это много сейчас для меня значит.

Тана немного помолчала, а потом тихо сказала:

– Я хочу для тебя самого лучшего. Я хочу видеть тебя счастливой.

По щекам Дестини текли слезы.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

– Увидимся перед отъездом. Я зайду попрощаться с Грейси.

– Окей. Постарайся отдохнуть.

– Пока.

Дестини повесила трубку и осторожно положила телефон на столик.

Настало время все это закончить.

Слезы потекли быстрее, когда она направилась в ванную и включила душ.

Вода очищает то, что может и чего нельзя увидеть. Вот почему мы используем воду, чтобы увидеть то, что мы не можем знать.

Дестини уставилась на свое отражение в зеркале. Чертово печенье с предсказанием, это было последнее, что ей сейчас было нужно. Она показала отражению средний палец и повернулась, чтобы войти в душ.