По-прежнему не общаясь друг с другом, они быстро надели скафандры и шлемы. Технически они могли выдержать суровость космического пространства, но зачем подвергать наноботов излишней нагрузке? Они закрепили вокруг своего тела ремни безопасности, зная не понаслышке, с какой легкостью тело могло унести в открытый космос. Каждый из них схватил запасную катушку металлического троса, который был прикреплен к лебедке. Заняв позиции на противоположных концах открывшихся створок двери, не выпуская из поля зрения капсулу, Джо наконец подал сигнал своему другу и начал загибать пальцы в обратном отсчете. Три, два, один... В тренировочные дни они бесчисленное количество раз практиковались двигаться синхронно, поэтому одновременно побежали к зияющему отверстию и прыгнули.

По инерции их отбросило к дрейфующему кораблю, который тряхнуло от жёсткого контакта. Джо ухватился за него одной рукой, а затем активировал свои магниты, чтобы пристыковать себя к капсуле. Он прикреплял спиральный кабель к судну, зная, что Солус делал то же самое с другой стороны. Закончив, он стал перебирать руками по тросу, чтобы вернуть себя назад, пока не достиг твердого пола более крупного судна. Через мгновение Солус присоединился к нему. Он отстегнул свой страховочный пояс, шагнул к лебедке и запустил её. Со скрипом, из-за долгого простоя без дела, лебедка начала крутиться.

Солус встал рядом с ним.

— Что будешь делать, если она не выжила?

— Она — киборг. Она жива.

Он отказывался признавать другой исход.

— Надеюсь, что это так, во благо твоего процессора.

Что-то подсказывало ему, что его друг снова ненадолго умолк, и они оба наблюдали за тем, как судно затягивало в шлюз. Солус помог ему закрепить опоры с помощью ручных рычагов, чтобы он не катался по кораблю во время передвижения. Покончив с крепежом судна, они закрыли дверцы шлюза и включили режим герметизации.

Джо ненавидел ожидание. Ненавидел саму мысль, что Хлоя лежит внутри и, возможно, нуждается в его помощи. Но, зная, что её наноботы были не такими мощными, он не мог снести дверь и убедиться, что с ней все в порядке. Он не мог так рисковать и навредить ей.

Когда бортовой компьютер наконец известил, что они достигли минимального порога угрозы жизни человека, он принялся за работу, вытащив болты, удерживающие закрытым аварийный люк капсулы. Солус трудился вместе с ним и через несколько минут они его открыли.

Но Джо замешкался.

— Почему ты не входишь?

— Что, если она мертва? — прошептал Джо.

— Вполне возможно.

— Спасибо за поддержку, — огрызнулся Джо.

— Поскольку такая картина тебя тревожит, я посмотрю первым.

Прежде чем Джо успел согласиться или отказаться, Солус зашёл в отверстие судна, а Джо последовал за ним.

Судорожный вздох был единственным предупреждением, которого он удостоился, прежде чем увидел кровь. Повсюду. Она покрывала все вокруг красной пленкой, и Джо упал на колени, чувствуя, как его сердце останавливается, а его процессор отключается...

— Она жива!

Он вскинул голову и поспешил туда, где на корточки присел Солус. Его друг посторонился, и Джо увидел Хлою, свернувшуюся в позе эмбриона и покрытую слоем липкой крови. Сначала он думал, что её ранили, а затем он увидел за ней очертания тела. Ему потребовалась минута, чтобы разгадать увиденное. Каким-то образом, Хлоя обошла команды, которыми её контролировал генерал. И когда ей это удалось... Генерал не пережил нападения обиженной женщины, и, что ещё хуже, не ожидал нападения киборга, одержимого жаждой мести и стремлением выжить.

Поскольку генерал сдох, видимо, с поиском ответов придётся подождать. Но Джо это не особо волновало. Хлоя выжила. Это все, что имело значение.

Он просунул руку под Хлою и поднял её, прижав к своей груди. Она откинула голову, и с её губ сорвался протест. Затем он услышал самый приятный звук, — его имя, которое она прошептала с такой тоской, что он не мог удержаться, обняв её крепче.

— Я здесь, малышка. Теперь ты в безопасности, — она повернулась лицом к его груди, словно услышала его. — Ты разберешься с этим беспорядком? — спросил он своего друга.

— Разберусь. Позаботься о своей женщине, — ответил Солус.

Именно это он и намеревался сделать. Устремившись обратно в комнату, которую использовал, он направился прямиком в душевую кабину и, не раздумывая, встал под тёплые струи, и пока они смывали с ее тела кровь, розовая вода, немного покружив, исчезала в водостоке. Он подставил её лицо под очищающие потоки воды. Что-то бессвязно пролепетав, её глаза распахнулись.

— Какого черта? Джо?

— Привет, малышка.

— Но как? — она моргнула. — Я думала...

— Ты правда думала, что я тебя отпущу?

Он увидел ответ на её лице, и это причинило ему боль.

— Почему ты хочешь удержать меня после того, что я сделала? Я подстрелила того киборга.

— Это была не ты, а команды, занесенные в твой нейро-компьютерный интерфейс, который контролировал твои действия.

— Я сдала тебя и твоих друзей военным.

Она искала причины, чтобы обвинить себя, но он ей не позволит. Не допустит, потому что прекрасно знал, каково это — терять контроль над своим организмом... или разумом.

— Ты ни в чем не виновата.

— Тогда кто виноват? Я единственная, кто сотворил все эти вещи. Стоило генералу произнести несколько букв и цифр, и он мог использовать меня, чтобы сбежать. Мне нельзя доверять.

— Мы можем это исправить.

— Но как ты исправишь тот факт, что я убийца? — воскликнула она. — Я убила этого самодовольного козла голыми руками, и мне понравилось, Джо. Я смеялась, пока он меня умолял. Улыбалась, пока он кричал.

— Мы все совершаем вещи, которыми не гордимся. И в таком случае, учитывая то, что он с тобой сделал и, вероятно, планировал сделать, я бы сказал, что твои действия более чем оправданы.

Она изо всех сил пыталась высвободиться, и он поставил её на ноги. Она вышла из душа, заливая водой пол, и обняла себя.

— Ты должен был оставить меня в капсуле.

— Я бы не позволил тебе умереть.

— Даже если это было моим желанием? Ты слышал генерала. Я — шлюха. И даже как киборг — полная неудачница, — сказала она с горечью. — Как ты можешь меня хотеть? Я даже себе противна.

Она заплакала и опустилась на пол. Все её тело сотрясала дрожь.

Он присел рядом, пытаясь подавить свою ярость, когда она вздрогнула от его прикосновения.

— Что ты помнишь? — тихо спросил он, протянув её в свои объятия. Поначалу она застыла, а затем расслабилась, обняв его за шею и тихо зарыдав.

— Он что-то сделал, чтобы заставить меня вспомнить. И теперь я не могу забыть все те ужасные вещи. Они использовали меня, Джо, как он и сказал. Пускали меня по кругу, как какого-то бесчувственного секс-бота.

— Это не твоя вина.

— Я понимаю, но знаешь, что ещё хуже? — всхлипнула она напротив его груди. — Они приказывали мне наслаждаться этим. Просить о большем, когда причиняли мне боль. Кричать от удовольствия, даже когда хотелось рыдать навзрыд.

Его вены переполняла ледяная ярость, а под его кожей закипала месть.

— Когда мы доберемся до нашей планеты, я попрошу Эйнштейна найти способ перенести твои воспоминания мне, открою охоту, выслежу всех тех людей и убью их.

Она замерла и посмотрела на него с мокрыми от слез щеками.

— Зачем?

— Что значит «зачем»? — рявкнул он, борясь с охватившим его гневом. — Они причинили тебе боль. Поэтому должны сдохнуть!

— Ты бы вернулся на Землю и рискнул попасть в плен, лишь бы отомстить за меня? — она отстранилась и изумленно уставилась на него. Её глаза представляли собой средоточие боли. — Ты спятил? Я не стою твоей жизни.

— Ещё как стоишь. Ради тебя я готов на всё. На что угодно, лишь бы избавить от боли, — прошептал он, протянув руку, чтобы погладить её большим пальцем по щеке. — Я бы убил их всех. Всех до единого. Я бы заставил их кричать в агонии тысячу раз за каждую унцию боли, которую они тебе причинили. Только скажи, что хочешь их уничтожить, и я соберу самую большую бомбу из известных и отправлю всех людей к праотцам. Я бы забрал всю твою боль, если бы мог, малышка, забрал её, чтобы ты не страдала.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь.

Он схватил её за руку и положил поверх своего сердца.

— С того момента, как я получил второе рождение, как киборг, я многое не чувствую, даже боли. Но при мысли о том, что с тобой сделали, хочется плакать. Это больно, Хлоя. Чертовски больно.

***

Хлоя могла лишь поднять руку и с удивлением коснуться слез, которые повисли на кончиках его ресниц.

— Ты плачешь из-за меня?

Он поймал её руку и поцеловал в ладонь.

— Я люблю тебя, малышка. Возможно, я не знаток романтики и мне не убедить тебя в искренности своих слов, но я чувствую это. Это самое неловкое чувство и в то же время самое прекрасное.

— Даже зная, что я порченная?

— Нам известно, что сделали с нашими телами. Видели, как у нас украли наши жизни. Но мы освободились от рабства, в которое попали благодаря людям. Сражались, чтобы обрести свободу. Не дай прошлому себя погубить. Не дай им победить.

— Но как же моя программа? Знаешь, Солус был прав. Я — бомба замедленного действия. Только потому, что мне удалось придти в себя и убить генерала, ещё не значит, что я не предам вас снова.

— Значит, я буду наблюдать за тобой, мы все будем до конца этого полёта, пока не доберемся до дома. У нас есть люди, которые могут исправить то, что с тобой сделали, Хлоя. Сделают так, чтобы ты больше никогда не боялась, что кто-то навяжет тебе свою волю. Ты мне веришь?

Как же иначе, когда каждое слово, которое он произносил звучало искренне? Когда его глаза говорили, что он сделает ради неё все, что угодно? Когда он окружал её своей любовью, присутствующую в каждом объятии и слове, даря ей ощущение безопасности, словно лишь она одна была для него важна?

Она наклонилась и поцеловала его, нежно благодаря за то, что ощущала вкус соленых слез.