Глава 13

Заал

Они начинались как образы. Фотографии людей и мест, которые я не узнавал. Они начали вторгаться в мои сны по ночам. Я наблюдал за ними, как будто стоял сбоку. Люди. Мужчины, женщины, дети, как мальчики, так и девочки. Они были счастливы. От них мне становилось тепло. Там было двое мальчиков. Они выглядели одинаково: те же волосы, то же телосложение, то же лицо, но у одного карие глаза, а у другого — зеленые.

Я не мог стереть их лица из памяти. Но каждый раз, когда я думал о них очень долго, раскаленная боль пронзала мой мозг... потом появлялись другие образы... образы крови, оружия, крики, которые разрывали мой живот. Я терпеть их не мог. Крики зажигали огонь в моих венах, заставляя меня терять контроль. Но крики маленькой девочки были хуже всего... Она кричала, и я видел, как две маленькие ручки тянутся ко мне, прося помочь, но что-то удерживало меня... затем крики прекращались, и в моем животе образовывалась яма.

Я не мог дышать, и мое сердце разбивалось. Невозможный гнев разрывал меня в клочья.

Я лежал в постели с Талией, широко раскрыв глаза и обхватив руками ее тонкую талию. Я больше не хотел закрывать глаза. Я не хотел отдыхать и мечтать о возвращении. Я не хотел, чтобы они были в моей голове. Я понятия не имел, что они значат, но уверен, что они заставят Талию плакать.

Она всегда плачет. Когда я не понимал, чего она от меня хочет, ее глаза наполнялись слезами. Она смотрела на меня своими большими карими глазами и молчала.

Мне не нравилось, что она плачет. Мой живот напрягался, и грудь горела. Мне нравилось, когда она улыбалась и когда ее губы обнажали зубы. Мне нравилась родинка на ее левой щеке. И когда ее длинные светлые волосы лежали на одном плече. Когда она смотрела на меня, ее щеки краснели. Когда она прикасалась рукой к моему лицу, то охлаждала мою кипящую кровь. Мне нравилось, когда она гладила мои длинные волосы и когда она целовала мои губы, как ее язык проскальзывал в мой рот.

Мне нравилось быть с ней, а не с Хозяином. Мне нравилось быть свободным с Талией, в этом защищенном доме.

Но моим самым любимым было то, как она заставляла меня чувствовать себя. Как быстро билось мое сердце, когда она лежала рядом. Как я мог дышать, когда она держала меня за руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладони.

И трахать ее. Хотя это было не так, как раньше. С ней все было не так, как с женщинами Хозяина. Я смотрел ей в глаза. Ее рука гладила меня по спине, потом гладила по волосам. Это было медленно. Это что-то значило для меня. Когда мы были вместе, я чувствовал себя целым. Помню только, как чувствовал онемение и опустошенность, убивая и трахаясь ради Хозяина. Талия заставила меня почувствовать себя живым. Ни один мужчина в белом халате не делал мне уколы и не вызывал у меня ничего, кроме ярости. Была только Талия. И она была всем, чего я хотел.

Талия зашевелилась в моих руках и повернулась ко мне. Я рассматривал ее лицо, и моя грудь, казалось, становилась больше. Во сне оно выглядело умиротворенным. Ее большие глаза были закрыты, но все равно красивые. Ее маленький носик дернулся во сне. Ее розовые губы раздвинулись, пока она медленно вдыхала и выдыхала.

Я устал. Я боролся со сном, но благодаря успокаивающему дыханию Талии и ее теплым прикосновениям к моему телу, мои веки закрылись. Когда я задремал, я прижал ее ближе к груди, отказываясь отпускать…

Я лежал на солнце у ручья. Мне нравилось быть там. Мне нравилось чувствовать солнце на лице, слушать пение птиц на деревьях.

Я услышал шаги, хрустящие по длинной траве позади меня, и внезапно солнце скрылось с моего лица. Я знал, кто это, и даже не открыл глаза, когда почувствовал его перед собой.

— Отойди, — сказал я. Он пнул меня по ноге. Смех вырвался из горла моего брата, и я почувствовал, как он приземлился рядом со мной.

— Ты всегда здесь, — сказал он. Я повернул голову в сторону и открыл глаза. Его лицо, идентичное моему, смотрело прямо на меня.

Я пожал плечами.

— Мне нравится солнце. Мне нравится тепло. Я ненавижу темноту. Если бы я мог жить под вечным солнцем, я бы так и сделал.

Мой брат кивнул с ухмылкой на лице, потом посмотрел на облака в небе. Мы всегда были вместе, он и я. Куда бы он ни шел, я шел с ним. Мама говорила, что мы команда, — лучше вместе, чем когда-либо в разлуке.

— Папа сегодня созвал собрание, — сказал он. Я закрыл глаза. — Он хочет, чтобы мы были с ним. Он встречается с людьми из Кутаиси. Они все придут сюда.

Дрожь пробежала по спине.

— Я не хочу никуда идти. — Я подумал о главе этого клана. — Мужчина-лидер всегда пристально смотрит на нас. Он заставляет меня чувствовать себя странно. Ненавижу его.

Мой брат на мгновение замолчал, затем сказал:

— Я тоже чувствую себя так рядом с ним.

Я открыл глаза и перевернулся на бок. Мой брат сделал то же самое. Мы оба лежали на боку, и говорили.

— Ты тоже? — прошептал я.

— Да. У меня мурашки бегут по спине.

Я глубоко вздохнул и посмотрел в карие глаза брата.

— По-моему, он нравится папе.

Глаза брата сузились.

— Я тоже так думаю.

— Я ему не доверяю, — признался я. Мой брат протянул руку и положил на мою.

— Я тоже. — Я глубоко вздохнул и почувствовал, как нервно дернулась щека. — Но мы должны идти. Мы должны стать сильными людьми, чтобы однажды возглавить наш клан.

Мой брат отпустил руку, и я уставился ему в лицо.

— Ты будешь возглавлять. Ты старший из нас. Ты — наследник.

Он рассмеялся, и это заставило меня улыбнуться.

— На четыре минуты.

Я пожал плечами, но его рука сжала мою.

— Нет, брат. Ты мой близнец. Бабушка говорит, что мы разделяем силу. Мы будем вести вместе. Мы всегда будем вместе. Вместе мы сильнее. Ты знаешь это.

Перестав улыбаться, я кивнул головой.

— Я знаю. Но ты всегда будешь моим старшим братом. — Мой брат улыбнулся. И мы оба легли на спину.

— Папа хочет, чтобы мы подстриглись, — сказал брат. Я повернул голову к нему лицом. — Я сказал ему, что нам нравятся длинные волосы. Бабушка согласилась. Думаю, мы сможем долго продержаться. — Он посмотрел на меня и улыбнулся. — Длинные и черные волосы, как носили грузинские воины.

— Да, — согласился я, — мы никогда не будем подстригаться и всегда будем воинами.

— Ты и я, — сказал мой брат.

— Ты и я, — согласился я.

— И я! — у нас за спиной раздался тоненький голосок. Я улыбнулся и встал на колени. Маленькая девочка пряталась в траве. Ее длинные черные волосы торчали на фоне высокой зеленой травы.

Мой брат закатил глаза. Потом закрыл глаза, и его лицо залило жаркое солнце. Но я потянулся и улыбнулся сестренке, прячущейся в поле.

— Ммм... ты что-нибудь слышал, братец? — спросил я и услышал хихиканье сестры в нескольких футах от себя.

Мой брат хмыкнул, засыпая.

Я подкрался ближе и громко сказал:

— Это было похоже на Зою. Тебе не показалось, что это было похоже на Зою? — подыграл я ему.

Еще больше смеха раздалось передо мной. Два карих глаза появились в траве, настолько темные, что они были похожи на саму ночь.

— Ммм... интересно, где она может быть? — спросил я и притворился, будто ищу в траве. Когда ее хихиканье стало слишком громким, чтобы игнорировать, я не мог не улыбнуться. Через несколько секунд моя пятилетняя сестра выскочила из травы и побежала прямо на меня. Ее смеющееся лицо было последним, что я видел, прежде чем она бросилась в мои объятия, толкнув меня назад на траву рядом с моим братом.

Мой брат приоткрыл один глаз и, ухмыляясь, покачал головой сестре. Потом он снова закрыл глаза.

Зоя отстранилась, и ее маленькие ручки прижались к моим щекам, когда она села мне на колени.

— Sykhaara (прим. пер. — моё счастье, моя радость), — сказала она мне, используя имя бабушкиного любимчика для меня, — моя радость, я пришла к вам. Папа хочет, чтобы вы оба сейчас же вернулись домой! — Я рассмеялся, когда она подражала глубокому голосу нашего отца. Она засмеялась в ответ. — Он сказал, что придут какие-то люди, и вы должны переодеться и встретиться с ними. «Вы должны научиться семейному бизнесу!» — она снова подражала, ее маленькие ручки были на бедрах.

Брат посмеялся над сестренкой, оставаясь на своем месте рядом с нами, и Зоя многозначительно кивнула головой. Она сдвинула брови и спросила:

— Кто эти мужчины?

Я постучал ей по носу.

— Папины друзья.

— Ооо,— ответила она, — так они и мои друзья тоже?

Мой брат на этот раз сел. Его лицо было серьезным.

— Да, они и твои друзья, но будь осторожна, Зоя. Это опасные люди.

Ее лицо было серьезным, и она кивнула головой, повторяя:

— Друзья, но быть осторожной. Они опасны.

— Да, — сказал я, но это чувство пустоты вернулось в мой желудок. Мы втроем пошли обратно к дому, неся Зою на руках.

Ее палец указал на мое лицо.

— Один, два, три, — считала она, похлопывая меня по левой щеке.

— Что ты делаешь? — спросил я. Она ткнула меня в верхнюю часть щеки.

— Один, два, три, — повторила она, — родинки возле твоего глаза.

Она протянула руку и положила ее на лицо брата.

— У тебя их нет.

— Нет, — сказал он, протягивая руку и щекоча ее ребра. Наша сестра кричала и смеялась, пока брат не остановился и не взъерошил ее черные волосы.

— Все в порядке, — сказала она и похлопала его по плечу. — У него есть по одной для каждого из нас. — Она указала на меня. — Один, — затем указала на себя, — два, — затем указала на нашего брата. — Три. — Она гордо кивнула головой. — По родинке для каждого из нас.

Я повернул ее лицо, чтобы она посмотрела на меня.

— А что насчет малышей? Что насчет других твоих брата и сестры? У меня нет пяти родинок. Мне не хватает на всех нас.

Она нахмурилась.

— Хм... Они же малыши. Они плачут и плачут. — Она положила одну руку мне на лицо, а другую — брату. — Вы мои. Мои старшие братья-близнецы. Малыши есть друг у друга. Папа сказал, когда вы станете большими и сильными, вы будете защищать меня, и никто не причинит мне вреда, потому что вы отпугнете их всех.

Мой брат подошел и забрал ее из моих рук. Он подбросил ее в воздух, и она завизжала. Он прижал Зою к груди и, поцеловав в щеку, ответил: